Моя сказка

— Я тоже ничего не понимаю, — медленно сказал Александр.

— Главное — чтобы было что понимать, — философски сказал Бреки. — Рыжая ещё ничего и не сказала. Ну? Что у тебя там?

— У меня — парик! — чуть не завизжала от восторга Мартина и снова захихикала в ладошки. — Слушайте, я такая умная! Синд вчера рассказывала, как она грохнулась перед этими. И что сказал принц? Нет, вы вспомните! Что он сказал? Его единственные слова!

Рик, словно прислушиваясь к чему-то в воздухе, задумчиво сказал:

— Мартина, а ведь ты — гений!

От них потребовали объяснить всем остальным тупым, и Мартина с превосходством напомнила:

— Принц сказал: «Это кто такой!»

— И что?

— Ррр… Я сейчас рычать буду на непонятливых! Он принял Синд за мальчишку! — Девушка сделала театральную паузу, после чего разложила по полочкам: — Вы посмотрите на Синд: у неё короткие волосы — раз. Мальчишеская одежда — два. Бегает и прыгает, как мальчишка, — три. Плюс ко всему прочему она была в маске! Он будет искать травника!

— И что? — повторил Александр.

Мартина глубоко вдохнула и выдохнула.

— Ничего особенного. Этот Норман решил найти беловолосого травника. А мы ему подсунем русоволосую травницу! Вот! — И она победно потрясла париком — и правда русого цвета и с короткими волосами.

— А дальше что? — спросил Бреки. — Не может же Синд бегать в парике всё время? А лекции по истории архипелага у нас будут два раза в неделю.

— А дальше вот что! Принц убедится, что на курсе нет беловолосого травника, и прекратит искать его. А сам к Синд за это время привыкнет, что она девушка, и не будет обращать на неё внимания. И тогда она снимет парик — типа, перекрасилась в блондинку! Но помаду оставит, чтобы всё преображение назад, к своей обычной внешности, происходило постепенно. Ну как? Хорошее приключение придумалось?

— Мартина, дай и нам время — усвоить то, что ты придумала, — попросил Рик.

— Нетушки! — решительно сказала рыженькая. — Времени у нас как раз и нет. Через пять минут появится Норман — то бишь его высочество, то бишь магистр Норман… Фу-у, не выговоришь. В общем, он сейчас явится, а мы не готовы.

— Хорошо, — сказал Александр, — мы не всё поняли, но если ты считаешь, что надо начать что-то делать — начинай, а мы за это время…

— Болтуны… — пробормотала Мартина и посмотрела на Синд. — Ой…

Синд, сложив руки на учебном столе, щекой на руки сладко спала. Компания переглянулась.

— Ничего, — бодро сказала рыженькая. — Она же не увидит, какой станет?.. Не испугается? Значит, ничего страшного. Мы и без её участия сейчас всё сделаем! Эх, жаль, я платье для неё не сообразила принести!

На голову спящей Синд общими усилиями и осторожно натянули парик — и показали кулак хихикающим над их проказой, как те полагали, соседям. Мартина аккуратно расчесала слежавшиеся волосы парика. Затем она вынула из своей сумки косметичку и вывалила мелочь на стол. Парни с интересом следили за нею. Для начала рыженькая скомандовала братьям немного поддержать крепко спящую Синд за плечи, — и намазала ей губы самой яркой помадой из своих запасов. Затем маслянистым карандашом подвела ей верхние веки.

— Мартина, — предостерегающе сказал Александр. — Друзья принца вошли.

— Я и так спешу, — буркнула увлёкшаяся маскировкой рыженькая. — Всё, кладите её.

Затем из сумки Мартины появился легчайший кружевной шарф, с сиреневыми цветами на синем фоне, укрывший плечи Синд. И под конец рыженькая облепила волосы парика яркими цветочными заколками.

— Выпросила у травниц со второго курса, — объяснила она шёпотом, то и дело уже всполошённо поглядывая вниз, на стол лектора.

— Почему такой кричащий шарф? — недовольно спросил Александр. — Цвета ужасные. Глаза режет.

— Поэтому и взяла, — самодовольно сказала Мартина. — Чем всё ярче, тем меньше Синд похожа на ту себя, которую видел его высочество, ясно?

— Будим её? — встревоженно сказал Бреки. — Пришёл.

— Не надо, — прошептала Мартина, настроенная по-боевому. — Пусть спит. Теперь — последний штрих. Пока спит — пересаживаемся, чтобы Синд оказалась с краю.

— Зачем?

— Синд надо оставить на конце скамьи. Напротив нас — как раз группа травников. Пусть, если что, думают, что ей места не хватило. А мы сдвигаемся к противоположному краю — типа, она не с нами.

— Мартина, а ведь ты этот… Как его… — затруднился Бреки. — Постоянно путаю — тактик или стратег?

— И то и другое! — заявила рыженькая. — И вообще… Ты же не думаешь, что я просто так отсиживаю часы на практикумах по боевой магии? Там нас учат многому — в том числе и разработке всяких военных действий.

… Фернан и Эймери, как телохранители принца, действительно вошли в аудиторию первыми, окинули цепкими взглядами притихших первокурсников. Фернан остался у стола лектора, присев на стул сбоку, а Эймери вернулся к двери.

— На верхнем ряду — все четверо, — усмехаясь, сообщил он. — Травника не видно, но с краю сидит кто-то — не разгляжу. Возможно — он.

Он пропустил Нормана впереди себя и последовал за ним.

Первый курс словно затаился, а потом взорвался шепотками. Всем было интересно: сам принц будет вести у них историю Архипелага!

Норман вошёл спокойно, сразу положил на стол конспекты и, как будто так и надо на первой лекции, стремительно поднялся на верхний ряд, к компании, которая обмерла при виде него… Точно. Все, кроме белоголового травника, здесь.

— После этой пары… — сказал он и чуть споткнулся при взгляде на хорошенькую девчонку, которая до сих пор лежала за столом, опустив голову на край столешницы: та сонно подняла голову и вдруг вскочила сесть прямо, хлопая на него испуганными глазами. — После этой пары все… — Он заглянул в глаза каждого, — четверо явитесь на кафедру истории. Я выразился понятно?

— Понятно, — тихо отозвался за всех золотистый дракон.

А рыженькая вдруг опустила глаза и попыталась спрятать улыбку.

Норман ничего не понял. Мог бы и сообразить спросить, что она смешного увидела в этом его приказе. Но… ему было не до рыженькой. Он вдруг остро пожалел, что однажды поклялся не гулять с девушками-первокурсницами. Хорошенькая девчонка-травница, последнее — судя по цветочным заколкам в русых волосах, растерянно смотрела на него, слегка полуоткрыв небольшой рот, с которого неплохо бы снять излишне яркую помаду. Да и глаза… Светло-голубые, они как-то плохо гармонировали с грубоватыми чёрными стрелами по верхним векам… Вообще, странная внешность: волосы русые — взъерошенные со сна, а брови такие светлые, что почти белые. Странно, что девчонка не намазала брови подчеркнуть их — при том, что, кажется, увлекается этой дурацкой косметикой… Норман чуть не мотнул головой, отгоняя странное впечатление, что он уже где-то видел эту студентку…