Моя в наказание

— Я бы никогда такого не сказала.

Усмехается, а потом становится предельно серьезным. В глаза диктует:

— Приеду — обсудим все. Решим, как дальше…

— С Сафие?

Мы так и не выключили воду. Слушаю, как течет, и считаю стуки сердца.

— Да. С Сафие. И как с тобой.

Глава 20

Айлин

Не могу сказать, что люблю, когда в нашей с Сафие жизни активность бьет ключом, но как-то так получилось, что такое случается нередко.

Сегодня наш городок отмечает День основания. Мероприятий — куча. Настроение — торжественное. Сафие в составе детского ансамбля участвует в утреннем концерте, который проходит в парке развлечений.

Мы встали заранее, позавтракали, повторили танцевальный номер, я полночи аккуратно выглаживала детские костюмы, которые сама же и отшила. Теперь мы с дочкой делаем красивую прическу, красим губки и выбегаем.

На трамвае было бы быстрее, но с десятью платьями и маленьким ребенком я так не смогу. Поэтому поедем на машине, которую еще нужно будет где-то оставить. Боюсь, места рядом с парком нет с самого утра.

Сафие позевывает, позволяя мне крутить её голову во все стороны, а я стараюсь сделать идеальное плетение, как на увиденной вчера картинке.

Легла я сегодня в три. Встала — в пять. Мне кажется, что волнуюсь сильнее дочери. Но это чуть ли не первый наш такой масштабный концерт. Я очень хочу, чтобы Сафи и ее подружки-очаровашки блистали, как и заслуживают.

Айдара нет рядом с нами уже две недели. Еще одна и он возвращается.

Я бы слукавила, сказав, что это не вызывает во мне никаких чувств. Еще как. Очень смешанные.

Сначала мне было грустно. Потом — тревожно. По многим причинам. Но время от времени сердце просто замирало с мыслями «а вдруг»…

Облегчения, при этом, не было. Или я его не заметила. Больше язык не повернется сказать, что по-прежнему хочу, чтобы он просто исчез. Поздно.

Он нужен Сафи. И мне тоже нужен.

Наша последняя встреча, слова и чувства до сих пор отзываются в грудной клетке трепетом.

Знаю, как хочу «решить со мной».

Чтобы ты меня любил.

И ты полюбишь.

Я сделаю все. И ты полюбишь.

Понятия не имею, откуда во мне эта дерзость и уверенность, но не даю им исчезнуть. Борюсь с сомнениями и страхами.

Я же не совсем дура. Чувствую происходящие с ним изменения. Наказание пошло не по плану. Очень быстро. Почти сразу. Я не хочу поставить его на колени, как он поставил меня. Но привести к выводу: это ни черта нам с ним не надо, очень.

Крайне самоуверенно было бы думать, что он уехал, чтобы остыть. Конечно, нет. Раньше я старалась не теребить рану и не интересоваться тем, что происходит в жизни бывшего мужа. А в первый же день после его отъезда — не сдержалась. Погуглила.

Мурашки бегут от осознания достигнутых им высот. До того, как согласился на работу в прокуратуре, у Айдара была успешная адвокатская практика, это я знаю, но после он не вернулся в адвокатуру, а пошел еще дальше. Теперь он занимается девелопментом, а я, как сумасшедшая, гуглю, что же это такое. Восторгаюсь.

И причину отлучки тоже выясняю — открытие нового филиала. Это… Уважительно. Ради нас с Сафие он поставил свою реальную жизнь на паузу.

Немного пугает осознание перспектив: рано или поздно все равно поднимется вопрос переезда. Но сейчас я воспринимаю это иначе. Куда более стойко. Надеюсь, к тому времени мы снова научимся обсуждать.

Я давно готова к разговору по душам. Миллион раз подобрала слова. Жду, когда готов будет он.

— Ай, анне! — в реальность возвращает восклицание Сафи. Она тянется к волосам и трет. Я в зеркале вижу, как кривится.

— Прости, кызым. Дернула, да? — наклоняюсь и целую в щечку. Она быстро меня прощает. Заканчиваю свою работу. Как только Сафие чувствует свободу — соскакивает с пуфика и бежит ближе к зеркалу.

Рассматривает себя с протяжным «о-о-о-о». А я улыбаюсь, как девочка. Люблю ее радовать.

Смыслом моей жизни всегда была радость в глазах близких.

— Давай я тебя сфоткаю? — спрашиваю у своей пятилетки разрешения. Она взвешивает, и только потом кивает.

Боюсь, пройдет всего несколько лет, и я еще наслушаюсь о ее правах: на личную жизнь и приватность. Есть в ней что-то отцовское, юридическое. Наглое. Но к тому времени у нас, иншаллах [9] , будет свой личный временами прокурор, временами адвокат. Разберемся.

А пока память моего не самого модного телефона под завязку забита фото дочери.

9

Иншаллах — междометное выражение, используемое мусульманами, которое означает: «если на то будет воля божья» (выражает надежду людей на то, что божья воля будет).

Сначала она стесняется, потом уже позирует. Смешнючая такая! Улыбаюсь до боли в скулах и щелкаю.

Слышу:

— Анне, я тоже хочу тебя! Ты такая красивая! Дай телефон! — Сафи протягивает ко мне ручки, явно не собираясь слушать возражения.

Не уверена, что я такая уж красивая, но с ребенком не спорю.

— Только два снимка, хорошо? Мы опаздываем.

— Хорошо…

Она даже считать не будет — нащелкает, сколько захочет. Отхожу и позирую.

Дурачусь. Начинаю кривляться, Сафие топает ножкой и пищит:

— Не так, анне!

— А как?

— Кр-р-р-расиво! Как модельки!!!

Улыбаюсь, краснею, стараюсь кр-р-р-расиво.

Выставляю ногу, соблазнительно тяну юбку по бедру. Сафи смеется. Берусь за дверной косяк и откидываюсь.

Отворачиваюсь от телефона, смахиваю волосы и смотрю в камеру через плечо. Отправляю объективу воздушный поцелуй. Может потом что-то обрежу и поставлю на фото контакта. Если Сафие фотографирует не ноги, конечно.

Задерживаемся в квартире на лишние десять минут, а потом вылетаем двумя бешеными пробками.

Устраиваю Сафие и костюмы сзади. Нервничаю знатно, потому что мне уже пишут и другие мамочки, и руководительница нашего коллектива. Опаздывать нельзя, я знаю.

Сажусь на место водителя, шепчу:

— Бисмиллях, — заводя свою крошку.

Раньше нас с Сафие наверняка завез бы Леша, но, как ни странно, он больше не настаивал. Ни на встрече, ни на разговорах. И я ему за это благодарна.

Случайно мы тоже не встречались. Узнавал ли он об Айдаре больше — не знаю. Важно, чтобы нашел себе достойную девушку. Я от всей души желаю ему этого. А себе… Счастья.