Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 10

Сейчас уже стемнело, а дорога к станции идёт через парк, где полно слабо освещённых мест.

В конце концов, я человек современного японского общества, где уважают старших и ставят женщин выше мужчин. Стало быть, перед женщинами старше меня я просто не могу устоять. Если честно, перед женщинами младше себя, включая Комачи, я тоже устоять не могу. Ну и, если уж на то пошло, с мужчинами я тоже слаб. А значит, я вообще самое слабое место всего человечества.

С парковки мы вышли через боковую калитку. Я вёл велосипед руками, шагая рядом с Харуно по ночному городу.

Отсюда до станции не так далеко. Дома возле парка были ярко освещены, почти как в Рождество, и на улице было достаточно светло.

Хоть Харуно и попросила её проводить, она всю дорогу молчала. Разумеется, молчал и я. Слышны были лишь звуки проезжающих мимо машин, голоса из домов, шум ветра да наши шаги.

Вскоре мы дошли до узкой извилистой дорожки, и Харуно впервые подала голос.

— Хикигая, ты уже выбрал свой будущий класс?

— Да, гуманитарный.

— Ясно. Ну да, ты же всегда книжки читаешь. Прямо Литературный Мальчик.

— Да нет, это не так… наверно.

Верно, когда я столкнулся с Харуно в том кафе в городе, я читал книжку. Но только потому, что мне было очень неловко… Просто воспользовался ей как своего рода барьером. Такая неприглядная причина заставила меня отвести взгляд.

Но Харуно наклонилась, всматриваясь в моё лицо.

— А какие книги ты читаешь?

— Да всякие. Кроме иностранных.

— М-м-м. А как насчёт Акутагавы или Дадзая?

— По большей части читал, но… Предпочитаю современную литературу.

Честно говоря, я получаю удовольствие от книги только тогда, когда могу полностью в неё погрузиться. Иначе всё сводится к пустому «Вау, вот что значит классика! Недаром она знаменита! Бессмертная работа, пять звёзд!». А вот развлекательную литературу, включая ранобе, читать интересно. Пусть критики поливают её негативом, пусть содержание порой не блещет, она все равно несёт мне радость. Нет ничего лучше ранобе! И что у меня за ужасные вкусы такие?..

Шагающая рядом Харуно согласно кивнула.

— Значит, пожалуй, литературный факультет не для тебя, — заговорила она. — Думаю, социология тебе подошла бы больше.

У меня отвисла челюсть. В какой-то момент Харуно начала уже меня консультировать. Честно говоря, я сейчас совершенно не в настроении для этого, но поблагодарить за такую доброжелательность не помешает.

— Спасибо.

— Да ради бога, — улыбнулась Харуно. — А ты, случаем, не в курсе, что выбрала Юкино? Ну там, что её интересует?

Блин, так вот к чему она этот разговор завела! А я её ещё благодарил…

— Нет, ничего такого не слышал.

— Ну, думаю, сама она и не будет рассказывать. Хикигая, спросишь её, договорились?

Она хлопнула меня по спине. Э-э, хоть вы и просите… Но предложить спросить самой я не мог. Сомневаюсь, что Юкиносита ей ответила бы. А значит, придётся выяснять самому. Не годится предлагать кому-то сделать то, что сам сделать не в состоянии.

— Спроси её, пожалуйста, когда в следующий раз встретитесь, — обратилась с формальной просьбой Харуно. И охнула, словно что-то вспомнив. — Кстати, а Хаято ты напрямую спрашивал?

— Угу. Он много чего сказал, но на вопрос не ответил.

— О. Значит, Хаято не сказал…

Харуно посмотрела вдаль, где уже видна была станция. Но похоже, снующие там люди её не интересовали. Её чётко очерченные глаза смотрели словно в никуда.

— Понятно. Значит, Хаято тоже чего-то ждёт.

— Чего именно?

Вряд ли её бормотание было обращено ко мне, но вопрос у меня вырвался сам собой. Харуно посмотрела на меня, обаятельно улыбаясь.

— Чего-то, что найдёт его, полагаю.

Она ускорила шаг, вышла вперёд, расправила своё красное пальто и развернулась.

— Дальше я сама. Станция совсем рядом. Спасибо, что проводил.

— Ладно, до свидания…

Я хотел уже было поклониться, но Харуно вскинула палец и бодро заговорила.

— Не забудь спросить Юкино насчёт её выбора. В следующий раз я проверю это домашнее задание.

— Что ещё за домашнее задание?..

— Не заморачивайся по пустякам. — Она ткнула мне пальцем в щёку. — Пока!

Харуно помахала рукой на прощание и зашагала к станции. Я смотрел ей вслед, потирая щёку. Она шла, не оборачиваясь, постепенно сливаясь с потоками людей.

Но даже в толпе Харуно Юкиноситу легко было разглядеть.

Тетрадь вторая. Быть может, это всё-таки чей-то монолог

Продолжая читать, я кое-что понимаю.

А именно, что уже опять читаю сначала.

Эти истории определённо близки мне. Они даже заставляют меня думать, что в них описана моя истинная натура. Или, может, мой характер, который с полным правом можно назвать зловредным.

Но это не так.

Я ищу и ищу, в одной книге и другой, не зная усталости, не в силах сдаться. Снова и снова я пробегаю глазами «Исповедь „неполноценного“ человека» и «Беги, Мелос».

Но всё же что-то определённо не так.

Оба написаны рукой мастера, оба шедевры, но близости совсем нет.

Когда к тебе обращаются, когда тебе симпатизируют, быть на самом деле чем-то другим – настоящее страдание.

Именно схожесть и общность заставляют проявляться различия. Эти различия просто бросаются в глаза. И чем больше сходства, тем они непростительнее.

Я не могу простить себя за свои ожидания, за иллюзию, что я понимаю других, за иллюзию, что понимают меня.

Я куда тщедушнее, трусливее и вульгарнее, чем описано в «Исповеди». Дадзай и не представлял себе, насколько ничтожны могут быть приносящие страдания проблемы.

Не меньше ли оттого во мне человечности? Не больше ли во мне оттого одиночества и страха, чем у короля-тирана?

Кроме того. Только подумайте, я пользуюсь великой литературой, чтобы найти решение своих проблем. До того эгоистично, что меня переполняет отвращение к себе. Как же это мелко, глупо и противно. Я читаю эти книги не для очищения или личного роста.