Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал
Шрифт:
— Такое старое шоу… — Тихо пробормотала Юигахама. Ну да, оно шло, когда я ещё в начальной школе был… Юкиносита недоумевающе наклонила голову. Кажется, она не поняла.
— Вы пытаетесь разом перемахнуть слишком много барьеров. — Невольно ухмыльнулся я. Что за странное чувство превосходства? Словно я здесь единственный, кто знает ответ… Я не выдержу.
— Блин… Вам надо не через все препятствия перемахнуть, а к финишу быстрее прийти. Нет правила, что надо перепрыгивать через каждый барьер, вы… — Невольно начал выкладывать я.
— Достаточно, я понимаю, что ты хочешь сказать.
«…можете
— Ты хочешь сказать, что мы так стараемся, что путаем средство и цель, так?
Не совсем понимаю, что это значит, но похоже, она говорит о том же, что и я. Я кивнул и продолжил.
— Смысл ведь в том, что прикладывается масса сил, чтобы сделать эти печеньки. Если не подчеркнуть, что это ваших рук дело, то никакого толка не будет… С тем же успехом можно просто купить их в магазине. Так что можно сказать даже, будет лучше, если они окажутся не слишком вкусными.
— Не слишком вкусными? — Юигахама явно ничего не понимала.
— Если ты заставишь того, кому их подаришь, подумать «Да, они не слишком вкусные, но она очень старалась», он может решить «Она так старается ради меня…» Пусть даже это будет некое сострадание.
— Кажется, это всё непросто…
Юигахама с подозрением посмотрела на меня. Весь её вид говорил «Какого чёрта он тут несёт?»
Что ж, ничего не попишешь… Пожалуй, следующий аргумент должен быть более убедителен.
— …Это рассказал мне друг моего друга… Тогда он только перешёл в восьмой класс. Это было начало семестра, и надо было выбрать старосту. Естественно, никто в старосты не хотел, и пришлось бросать жребий. Жребий пал на друга моего друга, и учитель вручил ему бразды правления. Для начала надо было выбрать старосту от девушек. Сложная задача для застенчивого, неуверенного и необщительного парня.
— Эти слова означают одно и то же… И ты затянул со вступлением.
— Заткнись и слушай… И тогда свою кандидатуру предложила одна девушка. Красавица. Она посмотрела на друга моего друга и сказала «С нетерпением жду, что мы будем весь год работать вместе». Они болтали обо всём, и он начал думать «А может, я ей нравлюсь? Может, она потому и выдвинулась, что меня выбрали? Мы с ней болтаем обо всём, так что я наверняка ей нравлюсь». Ему потребовалось не слишком много времени, чтобы убедить себя в этом, где-то около недели.
— Ого! Быстро. — Удивлённо кивнула Юигахама.
— Не глупи, у любви не бывает графика. Итак, однажды после уроков, когда они собирали распечатки для учителя, он собрался с силами, чтобы признаться.
«С-слушай, а тебе кто-нибудь нравится?»
«А? Нет, ни за что!»
«Значит, нравится! И кто он?»
«…А сам как думаешь?»
«Понятия не имею. Дай подсказку!»
«Да что-то не хочется…»
«Ну хоть первую букву скажи. Хоть имени, хоть фамилии, пожалуйста!»
«Ладно… Скажу».
«Правда?! Здорово! Ну и?»
«…Х.»
«Ха… Это значит… я?»
«Что? Что ты сказал? Да ни в жизнь! Какая гадость. Прекрати уже, а?»
«А… Ха-ха… Да, верно. Это была просто шутка».
«Хм… Что-то не похоже… Ладно, мы уже закончили, так что я пошла».
«У-угу, хорошо».
— Я остался один в пустом классе, глядя на закат сквозь текущие по лицу слёзы… И
в довершение всего, на следующий день об этом знала уже вся школа.— Так значит, это было с тобой… — Пробормотала Юигахама, смущённо отводя взгляд.
— Стоп, что? Не глупи. Никто не говорил, что это было со мной. Это просто, знаешь ли, была фигура речи.
Юкиносита лишь раздражённо вздохнула. — Я сразу всё поняла, как только ты сказал «друг моего друга». У тебя вообще нет друзей.
— Что ты сказала?!
— Ладно, не будем о грустном. К чему ты всё это рассказал?
Хорошо кончиться это всё никак не могло… Девушки возненавидели меня ещё больше. Парни смеялись надо мной, дав прозвище «Наругая». 30 Я с трудом обуздал воспоминания и продолжил.
30
«Нару» — нарцисс, самовлюблённый
— Ну, я просто пытался объяснить, что парни — существа очень простые. Даже обычный разговор может натолкнуть их на неправильную мысль, а уж получить собственноручно сделанное печенье — просто верх счастья. Так что… — Я сделал паузу и посмотрел на Юигахаму. — В этих печеньках и правда нет ничего особенного… Они немного жестковаты местами, но это всё равно замечательно, пусть даже они и невкусные.
— За-за-заткнись! — Юигахама побагровела от злости. В меня полетел пластиковый пакет и какая-то бумага. Хм. Она швыряется в меня, но тем, что мне повредить никак не может. Значит, она славная. Стоп… Может, я ей нравлюсь? Или это просто шутка? Нет, только не снова…
— Серьёзно, Хикки! Ты меня бесишь. Я ухожу! — Она зло поглядела на меня, подхватила сумку и двинулась к двери, фыркнув на прощание. Её плечи дрожали.
Вот дерьмо. Наверно, я ляпнул лишнего… Не стоило распускать свой поганый язык. Надо сказать что-нибудь хорошее.
— Это, знаешь… Если ты покажешь, что очень старалась, разве это не тронет мужское сердце?
Юигахама остановилась перед дверью и оглянулась через плечо. В бьющих сзади лучах заката я не мог разобрать выражения её лица.
— …Хикки, а тебя бы тронуло?
— А? Ну конечно, ещё бы! Я имею в виду, что если кто-то что-то мне подарит, я уже влюбиться готов. И не зови меня Хикки.
— А… Хорошо. — Безразлично ответила Юигахама и снова двинулась к двери. Уже взялась за ручку, когда её окликнула Юкиносита.
— Юигахама, а что с твоей просьбой?
— А, всё нормально… Не переживай! В следующий раз я попробую сама. Спасибо, Юкиносита. — Юигахама повернулась к ней, улыбаясь. — Завтра увидимся. — Помахала рукой и вышла… по-прежнему в переднике.
— …На самом ли деле всё нормально… — Пробормотала про себя Юкиносита, глядя на дверь. — Думаю, люди должны стараться достичь своего предела и превзойти его… Так в конечном счёте для Юигахамы будет лучше.
— Пожалуй, да. Старания никогда тебя не предадут… Хотя могут предать твои мечты.
— И в чём разница? — Юкиносита повернулась ко мне. Лёгкий ветерок играл её волосами.
— Чтобы мечты стали реальностью, одних стараний не всегда хватает… Собственно говоря, обычно так и случается. Но можно успокаивать себя тем, что ты очень старался.