Мозаика (книга первая)

— Вы помните, что именно он сказал?

— Да, госпожа. Я могу повторить разговор слово в слово.

Веранно кивнула. Эль–Неренн воспроизвела беседу. Её хозяйка закрыла ладонями лицо, и некоторое время сидела так.

— Хантвин Кеммен эс Эверан умер пятнадцать минут назад, — сообщила она, не отнимая ладоней. Эль–Неренн встала. Она побледнела, хоть это и не каждый смог бы заметить. — Думаю, он выпил яд, прежде, чем войти сюда. Не рассчитал времени действия. Подойдите сюда, пожалуйста.

Эль–Неренн чувствовала, что ноги плохо её слушаются, но повиновалась. Веранно открыла дверь в соседнюю комнату. Там, прямо на полу, лежал Хантвин. На лице его застыла боль. Эль–Неренн опустилась на колено перед покойником, прижала ладони ко лбу и медленно произнесла:

— Vessian el an Vorgh Sievi.

Выпрямилась и отвернулась. Здесь сосредоточились все запахи — страха, смерти, чего–то ещё. Комок встал в горле.

— Простите, госпожа, — эль–Неренн вернулась в кабинет. Несколько секунд казалось, что её вот–вот стошнит. Наконец, она сумела совладать с комком в горле. Веранно заперла дверь и присела на соседний стул. — Я не думала, что он… что он мёртв. Я ещё помню его живым.

— Он сказал, что благодарен вам, эль–Неренн. Теперь я понимаю, за что.

Альбиноска встала и молча поклонилась.

— Он не успел назвать тех, кто готовил мою смерть, — Веранно выглядела осунувшейся. — Я хочу, эль–Неренн, чтобы вы помогли мне. Я не могу заставить вас. Я могу только попросить.

Эль–Неренн молча смотрела ей в лицо. Не в глаза.

— Никто ничего не должен знать. Завтра я объявлю, что Хантвин покинул поместье, выполняя моё поручение. Меня не будет в поместье завтра и послезавтра. Думаю, что вас могут попросить войти… в число заговорщиков. Я предполагаю, кто это может быть. Но не имею доказательств. Если мои предположения верны, многим людям грозит смерть. Я прошу помочь мне.

Эль–Неренн думала. Влезать в подобные дела — хуже не придумаешь. Споры из–за наследства, денег — власти, в конечном счёте — сплошь да рядом выливаются в кровавые войны.

— Хорошо, госпожа, — она кивнула. — Если меня попросят… поучаствовать, я не стану отказываться.

Веранно встала и поклонилась.

— Помните, эль–Неренн. Хантвин уехал. Завтра утром я попрошу теарин Леронн взять на хранение ключи от его кабинета и сейфов. Сейчас вы вернётесь в его кабинет и запишете, что именно лежит в его сейфе. Вот камера, — она протянула небольшую пластиковую коробочку. — Чтобы снимать, нажимаете вот сюда. Здесь объектив. Постарайтесь, чтобы в кадр попали все полки, в шкафах и сейфе. Вот код сейфа, — она написала несколько цифр на клочке бумаги. — Когда закроете сейф, наберите второй код, вот этот. Должна будет загореться красная лампочка — на задней стенке сейфа. Не снимайте перчатки.

Эль–Неренн кивнула.

— Сразу же возвращайтесь ко мне. Если по пути встретите кого–нибудь, кроме охраны — возвращайтесь в свою комнату. Камеру и ключ держите при себе.

— Я справлюсь, госпожа.

— Не зажигайте свет ни в коридоре, ни в кабинете Хантвина.

— Что делать с этим? — эль–Неренн протянула пластиковую трубку с белым порошком внутри. Веранно осторожно взяла её, поднесла к носу.

— Думаю, это «ведьмина пыль», — предположила эль–Неренн. — Немного похожа по запаху.

— Вы употребляли наркотики?

— Два раза, госпожа. Четыре года назад. С тех пор — ни разу.

Веранно встала, взяла эль–Неренн за руку.

— Верните это в сейф, эль–Неренн. Идите. Помните — ничего не произошло, всё должно идти, как идёт.

– - -

До полуночи оставалось двадцать минут, когда эль–Неренн выскользнула из «больницы», тихо заперла дверь за собой. Прислушалась. Вроде бы никого. Но пол под ногами — и там, где его украшали ковры, и во многих других местах — позволял передвигаться бесшумно. Эль–Неренн скользнула, словно призрак, к лестнице на третий этаж — к кабинету Веранно…

…и едва не столкнулась нос к носу с Хейнритом. Сын госпожи был явно навеселе. Повезло: будь он трезв, наверняка почуял бы чужое присутствие — эль–Неренн нервничала. А так — прошёл мимо, двигаясь менее чем уверенно. Эль–Неренн потянула носом и поморщилась. Что за гадостью он напивается!

Только собралась двинуться дальше и вновь везение — на этаже появилась теарин Леронн. Старшая двигалась быстро, явно опасалась, что её заметят — и тоже не обратила внимания на эль–Неренн, прижавшуюся к стене, за углом, на лестничном пролёте. Впрочем, в облаке того, что оставлял после себя Хейнрит, что–то почуять было бы затруднительно.

Эль–Неренн выглянула на этаж. Никого. Похоже, Веранно намеренно приказала охране не патрулировать этаж. Стук. Едва слышный стук — за поворотом, по правую руку. Что это вы забыли, теарин, у хозяйского сына? В гости пришли? Уместно ли в столь поздний час?

Похоже, уместно. Дверь открылась, и Леронн впустили внутрь. Очень хорошо. Надеюсь, госпожа знает, кто посещает её сына.

Эль–Неренн впустили сразу — стоило один раз тихонько стукнуть в дверь.

— Вас заметили? — спокойно поинтересовалась Веранно. Она успела переодеться в выходную одежду.

— Никто из них, — ответила эль–Неренн прежде, чем успела подумать.

— Я знаю, — спокойно ответила Веранно. — Знаю, что теарин Леронн иногда посещает моего сына. Не беспокойтесь, эль–Неренн, это для меня давно уже не тайна.

Эль–Неренн молча поклонилась и протянула ключи и камеру.

— Спасибо, эль–Неренн, — Веранно прикоснулась к её щеке. — Будьте осторожны. Идёмте, проводите меня — я уйду через парк.

– - -

Они двигались во тьме, медленно — по тесным коридорам, узким спиральным лестницам в толще камня; казалось, что это они были заговорщиками, ночными ворами, замыслившими недоброе. Три или четыре раза Веранно оступалась — эль–Неренн успевала подхватить её. Ступени под ногами слабо фосфоресцировали, но лучше бы этого света не было вовсе.

Веранно жестом приказала оставить её, когда они миновали три аллеи в парке. Двое людей отделились от деревьев, подошли к Веранно — телохранители? Меньше чем через пять минут эль–Неренн осталась одна.

Сумасшедший день. Длинный день. Поездка, странная сонливость, одолевшая её в машине, испуг Хольте, представление, разыгранное на судебном заседании… и теперь ещё вот это.

Шорох. За деревьями. «Эликсир» обостряет органы чувств. Вероятно, в иное время эль–Неренн ничего бы не услышала. Сейчас же она сделала ещё несколько шагов, словно ничего не заметила, а потом резко развернулась и перепрыгнула низенькую живую изгородь.

И едва не споткнулась о человека. Тот рванулся было бежать, но эль–Неренн поймала его за рукав. Пока они падали наземь, эль–Неренн успела узнать неожиданного спутника.

Мейсте.

Она поднялась на ноги. Мейсте остался сидеть на земле, прямо на траве. Он поднял взгляд… и эль–Неренн стало не по себе. Ещё раз.

— Теаренти, — голос Мейсте выдавал отчаяние. — Не говорите, что вы видели меня. Я не нарочно. Меня заставили, заставили.

О Великое Море… Эль–Неренн с трудом удержалась, чтобы не застонать. Мало ей врача, да пребудет под Светом?!