Мозг и тело. Как ощущения влияют на наши чувства и эмоции
Шрифт:
Жизнь в городе
Человечество зародилось и развивалось на лоне природы, и, похоже, на природе нам и сейчас живется лучше. Но считается, что к 2050 году 69 процентов населения планеты будет проживать в городах. Нельзя отрицать, что у городской жизни есть свои плюсы, такие как легкий доступ к медицинскому обслуживанию, продуктам питания, другим типам услуг. Вместе с тем есть и минусы. Жизнь в городе, как правило, более напряженная, особенно в социальном плане. Человеку постоянно приходится конкурировать с другими людьми: чтобы устроить ребенка в хорошую школу, обеспечить себе нормальные жилищные условия, попасть в модный ресторан или просто найти свободное место на парковке. Обитатель города непрерывно живет в состоянии борьбы с окружающими за ограниченные ресурсы.
По мнению ученых, эта борьба, сопутствующая жизни в городе, меняет мышление человека – и не всегда в лучшую сторону. Метаанализ [37] результатов нескольких сотен исследований показывает, что у городских жителей риск развития тревожного расстройства в той или иной форме на 20 процентов выше, чем у тех, кто живет не в такой густонаселенной местности. Риск развития нарушений настроения – на 40 процентов
37
Метаанализ – научный анализ объединенных результатов различных, не всегда связанных между собой исследований методами статистики для проверки одной или нескольких гипотез. Прим. пер.
38
Кривая «доза-эффект» – двухмерный график зависимости реакции человека (биологического объекта) от величины стресс-фактора, например от концентрации (дозы) некоего препарата. Прим. пер.
Несколько лет назад Мейер-Линденберг и его команда решили основательно разобраться в том, как урбанизация влияет на мозг {257} . Ученые пригласили для участия в эксперименте добровольцев разного происхождения: и таких, кто родился и вырос в большом городе, и таких, чьей малой родиной были небольшие населенные пункты. Пока исследователи сканировали мозг «подопытных», те должны были решать чрезвычайно сложные математические задачи, специально подобранные таким образом, чтобы вызвать у участников исследования стресс – этот вечный спутник жизни в городе. Средняя успеваемость варьировала между 25 и 40 процентами. При этом на добровольцев были надеты наушники, так что они могли слышать отзывы руководителей эксперимента, от которых они и узнавали, до чего плачевны их результаты по математике.
257
Статистические данные о жизни в городе почерпнуты из статьи: Lederbogen F. et al. City Living and Urban Upbringing Affect Neural Social Stress Processing in Humans // Nature. – 2011. – doi:10.1038/nature10190. В этой же публикации можно ознакомиться с отчетом о результатах исследования, проведенного Мейер-Линденбергом.
Если кто-нибудь постоянно указывает на то, что вы не справляетесь с данной вам задачей, бывает трудно не разнервничаться. Подобное «унижение» – верный способ вызвать раздражение у большинства людей. Как и следовало ожидать, после теста по математике уровень кортизола в крови некоторых испытуемых зашкаливал. Удивительно другое: Мейер-Линденберг и его коллеги обнаружили, что в процессе исследования, пока они «распекали» испытуемых, у тех из них, кто жил в большом городе, наблюдалось более значительное повышение активности в миндалевидном теле мозга, чем у людей, живущих в маленьких городках или сельской местности. Как мы отмечали в предыдущих главах, миндалевидная железа – основной двигатель наших эмоций. Она выполняет множество функций, в том числе сигнализирует о внешних угрозах. Кроме того, на нее «возложена ответственность» за возникновение тревожных расстройств, депрессии и склонности к насилию – всего того, что у горожан встречается чаще, чем у сельских жителей. Повышение активности миндалевидного тела нередко совпадает с неприятными эмоциональными реакциями. Проще говоря, жизнь в условиях города сопровождается повышением чувствительности к социальному стрессу.
Ученые также обнаружили, что значение имеет и то, где родились и выросли участники эксперимента. Реакции испытуемых различались в зависимости от того, росли они в густонаселенной или менее людной местности. Чем выше была численность населения родного края добровольца, тем выше оказалась и активность в передней поясной коре (ППК) его головного мозга во время стрессовой ситуации. Как и миндалевидное тело, ППК имеет непосредственное отношение к эмоциональным реакциям: оба участка мозга помогают нам разобраться в своих чувствах. Но у ППК есть и другая функция: когда что-то идет не так, как обычно, она начинает подавать нейронные сигналы опасности, которые оповещают остальную часть мозга о проблеме. В условиях индуцированного исследователями стресса люди, выросшие в большом городе и продолжающие жить в нем, продемонстрировали наивысшую степень активизации ППК.
Чтобы удостовериться в неслучайном происхождении таких результатов, Мейер-Линденберг и его коллеги повторили свое исследование с новой группой добровольцев. На сей раз они повысили интенсивность социального стресса: на протяжении всего теста по математике участники эксперимента могли видеть на экране лицо руководителя эксперимента, который неодобрительно смотрел на их неуклюжие математические действия. Итак, они не только выслушивали его нелестные отзывы о себе, но еще и видели, как он морщится и гримасничает каждый раз,
когда они допускают ошибку. Результаты, полученные в этот раз, подтвердили предыдущие выводы: жизнь в городе, в условиях стресса, сопровождается повышением активности миндалевидного тела и передней поясной коры головного мозга.Скептически настроенный читатель может возразить, что все эти открытия не имеют никакого отношения к социальному стрессу и что они могут быть вызваны действием другого фактора, например тем, что людям пришлось выполнять сложную когнитивную работу – решать математические уравнения. Может, при столкновении с трудностями мозг городских жителей демонстрирует более высокую активность в «эмоциональных» сетях. Однако исследователи позаботились о том, чтобы не остаться без аргументов против таких возражений. Они сканировали мозг добровольцев и в условиях, когда те просто решали математические задачи, не получая никаких комментариев со стороны руководителя эксперимента. Так вот, при отсутствии социального стресса зависимости между повышением активизации мозга и условиями жизни не наблюдалось.
Примечательно, что миндалевидное тело и переднюю поясную кору головного мозга ученые связывают не только со стрессом, но и с кругом социальных контактов человека. Чем больше размер указанных участков мозга, тем шире и сложнее оказывается наша личная система социальных отношений. Поскольку миндалина и ППК – главные игроки на поле эмоциональных реакций, вполне логично, что именно они оказываются в центре нейронной сети, отвечающей за социализацию. Это с их помощью мы определяем, является человек нашим знакомым или чужаком, другом или врагом {258} .
258
Bickart K. C. et al. Amygdala Volume and Social Network Size in Humans // Nature Neuroscience. – 2010. – doi:10.1038/nn.2724.
Можно допустить, что городская жизнь и сопутствующее ей богатое и разнообразное социальное взаимодействие «оснащает» обитателей городов более мощной мозговой аппаратурой, чтобы те могли справляться со сложными ситуациями, с которыми часто сталкиваются. Если данное предположение верно, то оно полностью согласуется с так называемой гипотезой социального мозга. В соответствии с этой концепцией жизнь в многочисленных и сложных социальных группах привела к смещению эволюционного отбора в сторону пространных участков мозга с более значительными «мощностями», необходимыми для осуществления важного социального ориентирования, скажем, сбора информации о том, кто есть кто, и запоминания огромного количества лиц и взаимосвязей. Например, среди различных видов приматов те, которые живут более многочисленными социальными группами, как правило, имеют более крупное миндалевидное тело по сравнению с теми, кто живет меньшими группами, даже если общий размер и тела, и мозга у них примерно одинаковый. Конечно, люди, лучше «оборудованные» мыслительными способностями для социализации, соответственно, лучше подготовлены к переезду в большой город, где социальное взаимодействие происходит намного активнее. Однако вместе с наращиванием умственных «мощностей» возрастает и риск сбоев в их функционировании. Поскольку городские жители постоянно используют это свое «оборудование» для поиска решений в сложных социальных ситуациях, в которые они часто попадают, их психические функции нередко перестают исполняться исправно. Они становится сверхчувствительными даже к очень слабым формам стресса и выходят из строя.
Характер взаимодействия человека с окружающими сказывается не только на реакции на стрессовые ситуации, но и на представлениях о собственной способности справляться с трудностями. Как мы убедились в предыдущих главах, если мы не в форме, недостаток энергии меняет наши впечатления о сложности той или иной задачи. Когда людей просили оценить крутизну склона холма, они были склонны оценивать его как более пологий, если чувствовали себя в хорошей физической форме или не несли на спине тяжелый рюкзак. Получается, что мы обращаемся к своему телу за информацией о том, насколько трудно будет покорить холм, и уже на основе этих сведений оцениваем его физические характеристики. То же самое происходит и при психическом истощении: когда мы только что пережили неприятный разговор, столкновение, спор, драку или просто вспоминали о ком-то, кто предал или разочаровал нас. Если в этот момент рядом с нами окажется друг или мы просто подумаем о человеке, чью поддержку получаем, наши представления о сложности предстоящей задачи могут претерпеть изменение. Люди воспринимают тот же подъем как менее крутой, если их сопровождает кто-то из друзей. Однако количество сил, которые придает нам дружба, зависит от качества конкретных взаимоотношений. Чем дольше вы знаете человека и чем теснее ваша связь, тем теплее ваши с ним отношения и тем сильнее его присутствие и мысли о нем меняют восприятие крутизны холма. Если вы подумаете о ком-то, к кому у вас двойственное отношение, потенциальное путешествие до вершины холма покажется вам столь же трудным и опасным, как и до этого момента {259} .
259
Schnall S. et al. Social Support and the Perception of Geographical Slant // Journal of Experimental Social Psychology. – 2008. – doi:10.1016/j.jesp.2008.04.011.
Восприятие физического мира определяется не только средой – например, тем, насколько крут склон холма в действительности, – но и тем, сколько энергии потребуется затратить на преодоление данного пространства или сложной ситуации. Когда наши физические ресурсы истощаются (из-за возраста или усталости), препятствия начинают казаться нам более крутыми. Когда иссякают душевные силы, происходит то же самое. Но если рядом оказываются верные друзья, ситуация меняется. Социальная поддержка преображает умонастроение и оценку потенциальной сложности задачи, делая ее более легкой для восприятия. Социальная поддержка также снижает нашу физическую реактивность на стресс. Например, реакция сердечной мышцы на стресс, вызванный выполнением сложного интеллектуального теста, оказывается менее сильной, если мы проходим тестирование не одни, а в компании человека, который, как говорится, мыслями с нами. Иными словами, социальная поддержка способна изменить представления человека о физических испытаниях, то есть психологическое чувство приобщенности и счастья может менять наши ощущения от столкновения с физическими трудностями.