Можно дойти пешком

– Мартин Слоун! Ты Мартин Слоун?..

Мальчишка соскользнул с перил. Вид у него был испуганный.

– Да, сэр, но я ничего не хотел плохого, честно. Все ребята вырезают здесь свои имена. Честно. Я же не первый...

Мартин подвинулся к мальчику еще на шаг.

– Ты Мартин Слоун. Ну, конечно, ты - Мартин Слоун, вот кто ты... Вот так я и выглядел...

Он не замечал, что его голос внезапно стал громким, и, уж конечно, никак не мог видеть, как напряжено его лицо. Мальчишка подался назад, а потом помчался вниз по ступенькам.

– Мартин!
– крикнул ему вдогонку Слоун.
– Мартин, прошу тебя... вернись! Пожалуйста, Мартин!

Он побежал было за ним, но мальчик уже затерялся в многоцветной толпе коротеньких штанишек, миккимаусовых рубашек и батистовых платьев матерей.

– Прошу тебя, Мартин!
– снова закричал Слоун, пытаясь разглядеть мальчика.
– Пожалуйста... не надо бояться. Я не сделаю тебе ничего дурного. Я просто хотел... Я просто хотел порасспросить тебя кое о чем... Я только хотел сказать тебе, - с нежностью продолжал Мартин, обращаясь уже больше к себе, - я только хотел сказать тебе, что потом случится...

Он повернулся и увидел давешнюю хорошенькую женщину. Она стояла рядом. Он закрыл глаза и провел рукой по лицу - ничего не понимающий, сбитый с толку.

– Не знаю, - слабо произнес он, - право, не знаю.
– Он открыл глаза и уронил руку от лица.
– Если это сон, я, надеюсь, проснусь...

Он снова стал слышать смех, музыку шарманки, ребячьи голоса.

– Я не хочу, чтобы это был сон, - сказал он.
– О боже, я не хочу, чтобы это был сон!

Когда он перевел взгляд на молодую женщину, в ее глазах стояли слезы.

– Я не хочу, чтобы время проходило, вы меня понимаете? Я хочу, чтобы всегда было как сейчас...

Молодая женщина не понимала, что в этом человеке заставило ее испытывать к нему такую жалость. Ей хотелось успокоить его, но она не умела. Она только молча смотрела, как он повернулся и вышел из парка; и весь остаток дня она думала о нем, странном человеке с напряженным взглядом, который стоял в самом центре их парка, влюбленный в него.

Теперь Мартин знал, куда ему следует пойти. Это было все, что он знал. Все, кроме сознания того, что с ним происходит что-то странное. Что-то нереальное. Он не был испуган. Он только потерял внутренний покой. Он вернулся на Дубовую улицу и остановился перед своим домом. Снова почувствовал он, как воспоминания охватывают его. Он двинулся к дому по дорожке, поднялся по ступенькам и позвонил. Его всего трясло, но он не мог бы сказать ничего. Послышались приближающиеся шаги, дверь отворилась, и через сетку от насекомых на него уставился какой-то мужчина.

– Да?
– спросил он.

Мартин Слоун не отвечал. Он не мог говорить. Восемнадцать лет назад дождливым, холодным, насквозь продутым ветром, мартовским полднем состоялись похороны его отца, он сам был на них, и вот теперь он смотрел на лицо своего отца там, по другую сторону сетки. Квадратная челюсть, глубоко сидящие голубые глаза, на редкость выразительные морщины, избороздившие лицо и придающие ему одновременно чуть насмешливое и мудрое выражение. Лицо его отца. Лицо, которое он любил. И это именно оно смотрело на него через сетку.

– Да?
– Его отец перестал улыбаться, и в голосе у него прозвучала нотка нетерпения.
– Кого вам нужно?

– Папа! Папа!
– Голос Мартина больше напоминал шепот.

Изнутри, из комнат, он услышал голос матери. Уже четырнадцать лет, как ее не было на свете, но это был ее голос.

– Кто там, Роберт?
– спросила женщина. Его мать.

– Мама?
– голос Мартина дрогнул.

– Это мама?

Глаза Роберта Слоуна сузились и губы сжались.

– Кто вы такой?
– резко сказал он.
– Что вам здесь нужно?

Миссис Слоун уже стояла подле мужа, взглянула разок ему в лицо и перевела взгляд на Мартина.

– Почему вы оба здесь?
– спросил Мартин.
– Как вы можете быть здесь?

Недоумевающая и обеспокоенная миссис Слоун снова перевела взгляд с Мартина на мужа.

– Кто это?
– спросила она.
– Чего вы хотите, молодой человек?

Мартин, не веря своим глазам, покачал головой, чувствуя, как все в нем рвется навстречу этому мужчине и этой женщине, стоящим перед ним. Ему хотелось коснуться их, обнять их, прижаться к ним.

– Мамочка, - произнес он наконец.
– Неужели ты не узнаешь меня? Это Мартин, мамочка. Это Мартин!

Глаза женщины расширились.

– Мартин?
– Она повернулась к мужу, шепча ему: - Это какой-то лунатик или еще кто...

Роберт Слоун начал закрывать дверь. Мартин схватился было за ручку рамы с сеткой. Она не поддалась.

– Папа, прошу тебя, подожди минутку. Ты не должен меня бояться. Господи боже, да как вы можете бояться меня?
– Он ткнул себя пальцем, как если бы представлял сейчас собой всю логику мира.
– Я Мартин, - повторил он. Неужели вы не понимаете? Я Мартин. Я здесь рос!..

Он видел холодность на их лицах, страх, неприятие. Он был в эту минуту, как маленький мальчик, который потерялся, но затем вернулся домой и нашел дверь запертой.

– Я ваш сын, - молил он.
– Неужели вы меня не узнаете? Мамочка! Отец! Пожалуйста... посмотрите на меня!

Дверь с треском захлопнулась перед самым его носом, и прошло несколько минут, прежде чем он смог сойти вниз по ступенькам крыльца. Там он остановился, чтобы еще раз окинуть взглядом дом. Вопросы осаждали его, вопросы, которые даже не имели какой-то четкой формы. Бессмысленные вопросы. Во имя господа, что же это здесь творится? Где он? Когда он? Деревья и дома валились на него, он чувствовал, что на него поднимается вся улица. О боже, ему совсем не хочется уходить отсюда! Он должен снова увидеть своих родителей. Он должен поговорить с ними!

Звук автомобильного гудка ударил ему в уши. В соседнем дворе он увидел мальчишку, показавшегося ему знакомым. Парень стоял возле открытого двухместного автомобиля с откидывающимся задним сиденьем.

– Привет!
– прокричал ему мальчишка.

– Привет, - ответил Мартин. Он подошел к автомобилю.

– Ничего штучка, правда?
– опросил мальчишка.
– Первый такой в городе. Отец мне его только что купил.

– Что?
– спросил Мартин.

– Новая машина.
– Улыбка не сходила с губ мальчишки.
– Первый такой. Вот красавец, правда?

Мартин окинул взглядом автомобиль - от переднего бампера до стоп-фонарей.

– Откидное сиденье, - тихо сказал он.

Мальчишка вопросительно наклонил голову.

– Ну, ясно, откидное. Это же тип такой.

– Двадцать лет не видел откидных сидений.

Вышла пауза, и лицо мальчишки попыталось было снова вернуть себе энтузиазм предыдущей минуты.

– Да вы откуда взялись, мистер?

Мартин Слоун не ответил. Он смотрел на автомобиль. Первый такой в городе, сказал мальчишка. Первый. Новехонький. Автомобиль выпуска 1934 года был новехонький...