Мрак

— Не пищи, как комар! — Буркнул я. — Что ты хочешь? Со мной пойти? Я пойду быстро и по лесу, ты ж через километр сдохнешь — увидел, как она вскинула глаза, и поправился — фигурально, дыхалка в смысле. Да и я туда не чаи гонять иду, ты уверена, что хочешь это все видеть?

— Не хочу! Но здесь сидеть еще страшнее! Я лучше тебя там на опушке где-нибудь подожду! И не сдохну, я раньше легкой атлетикой занималась!

— Ага, а вот там-то, даже без машины, тебе не страшно будет? Или тебя под сенью лесов твой Даждьбог прикрывает? — Невесело пошутил я, проигнорировав фразу про атлетику. Это же вообще разное…

Спустя минут пять разговоров и убеждений, она все же направилась за мной. И, в общем, почти не замедлила темпов моего движения, лишь раз попросив остановиться, хотя, ради справедливости — она шла по прямой, а я метался по широкой синусоиде в поисках удаленных постов, правда, безуспешно. Но привычка брать на все время с запасом сработала на пользу и сейчас — добрались засветло и до темноты я даже успел обойти деревню кругом, петлями прошмыгнув по самым опасным на мой взгляд местам. И никого не нашел, отчего до сих пор пребывал в недоумении. Потом засел в лесочке у окраины, в точке с удобным обзором на всю деревушку, пристроил тут же Ксюшу и занимался наблюдением. Дело это было чудовищно скучное — после наступления темноты жизнь в поселение замерла, лишь бродил один сторож, нагло нарушая все правила устава гарнизонно-караульной службы — он постоянно курил, отходил в лес для справления нужды (чем ему не угодил туалет непонятно, но, наверное, так романтичней), иногда усаживался на табуретку около моей бывшей темницы, а около двух часов ночи и вовсе сходил в дом и вышел оттуда с подносом еды, устроив себе пикник на природе. Причем, сделал это буквально в сорока шагах от нашего лежбища, на самой опушке. Был сильнейший соблазн убрать его уже сейчас, но я себя остановил — и рано еще, может, у них проверка как раз посреди дежурства, и шуметь не хотелось. Тот же хлопок из ПСС вполне могут услышать в доме, если кого мучает бессонница, нож кидать — без гарантий, а подойти по лесу не хрустнув веткой — это не ко мне, я ж не Винни Ту, вождь апачей. Поэтому так и сидел, носом втягивая очень аппетитный запах жареной картошки.

Около четырех часов ночи я решил, что никто уже его проверять не будет и пора действовать. Дождался, когда этот недосторож уйдет на дальний край полянки, как мог тихо подобрался к опушке в месте, куда он ходил отлить, и притаился. Сюда он не заходил давно, так что скоро должен вернуться в помеченное место — судя по прежнему наблюдению, в течение ближайшего получаса. И он не подвел, еще раз прогулялся вдоль домов, присел на стульчик, посидел минутку и направился в мою сторону. Я напрягся и осторожно выпрямился за стволом широченной сосны. Каждый раз он останавливался примерно в одном и том же месте, но там были совсем молодые деревца, за которыми не укроешься, поэтому я выбрал сосну метрах в трех, удачно растущую сбоку от стихийного нужника. Мужик подошел, напевая какой-то заунывный мотив, и завозился с застежками на штанах, расположившись ко мне строго боком. В этот раз он почему-то сменил позицию — я рассчитывал, что он будет ко мне спиной, но так тоже неплохо.

Отклеился от дерева и, коротко размахнувшись, отправил в полет свой любимый нож Катран-1С, который достать было сложнее, чем огнестрел. Нож не подвел и в этот раз — вошел в висок как по маслу. Одна из причин, почему я его люблю, помимо хорошего качества стали и удобной ручки — он реально тяжелый. Кто скажет, что эта серия вообще-то не предназначена для метания — тот будет абсолютно прав, но по секрету могу поведать, что даже саперные лопатки в умелых руках летают как надо. Вообще, Катраны, вся серия, даже охотничьи — самые удобные из бывших в моих руках, а за счет веса при метании пробивают каску старого образца. Правда, надо привыкнуть к смещенному центру тяжести, но это дело времени.

Неудачливый сторож начал оседать назад, я подскочил и успел придержать его, смягчив падение. На всякий случай, проверил пульс — нет, идет к нитке, как и следовало ожидать. С такой дырищей в голове сложно придерживаться нормального сердцебиения. Посидел еще с минутку, дождался, когда точно пропадет пульс, и вытащил нож, тут же вытерев его об одежду покойника. Ну вот, уже минус один у ублюдков, а вечер только начинается.

Со стороны леса раздалось какое-то шебуршание и я метнулсявбок, а потом к оставленной лежке. Но тут все было почти в порядке, просто мадам секретарша изволили блевать. Безумно захотелось понудить, вроде «а я тебе говорил, бестолковая твоя голова — сиди в машине, будешь целая и невредимая!» А сейчас и потная вся от пробежки, и вон, весь ужин извергла из себя. Зря только целую банки тушенки потратили… Но сейчас явно было не лучшее время и место для подобных диалогов, поэтому я только похлопал ее по плечу и направился в сторону ближайшего дома.

Былая ненависть ко всем, здесь живущим, понемногу сошла на нет, осталась лишь к двум персонажам — Феоктисту и Васильку. Вот они-то мне сейчас и нужны в первую очередь. Изначально я планировал их вытащить, а остальных или прирезать тихонько, или дома поджечь, но сейчас остыл и вырезать всю деревеньку казалось уже явным перебором. Потому что… Потому что. Я, может, и злой, но отходчивый. Следственно, надо посетить только второй дом — заранее у Ксюши спросил, кто где обитает, и очень кстати оказалось, что и Феоктист, и Василек бытуют в одной избе и, вроде как, только вдвоем.

Тихонько добрался до нужного дома, поднялся на изукрашенное крыльцо и потянул на себя дверь. Как и ожидалось, та не поддалась — та же Ксюша говорила, что все в деревне дома не закрывали, за исключением жреца и палача, исполняющего обязанности его личной охраны. Навевает пакостные мысли, кстати. Катран помог и в этот раз — отжал им немного дверь в бок, в щель просунул второй нож, нащупал и приподнял им щеколду. Нет, есть в этой патриархальности плюсы, есть. Не знаю, как для жителей, но вот для меня точно.

Дверь открылась без единого скрипа, чем меня порадовала до глубины души. Прошмыгнул внутрь, не закрывая дверь насовсем, замер, давая глазам привыкнуть к темноте, и прислушался. Откуда-то из глубины доносился мощный храп. Если я правильно помню свой визит сюда, то я сейчас в прихожей, прямо будет большая комната, левее комната поменьше, а слева — кухня. Когда глаза привыкли к скудному освещению, поступающему от луны через окна, огляделся и замер. Василек, падла такая, спал в прихожей, буквально в двух метрах от меня. А я полагал, что он храпит в меньшей комнате. Хотя, в принципе, это ничего не меняет, ни в его судьбе, ни в моих планах. Тихо-тихо разулся, прошел к нему, в очередной раз порадовавшись, что ничего не скрипит, и коротким ударом ножа под подбородок превратил его сон в вечный. Снова замер. Все такой же храп и больше никаких звуков.

Так же тихо направился в комнату. В голове боролись две мысли — просто прикончить старика и уйти, за что отвечала рациональная часть мозга, а со второй стороны не хотелось, чтобы он так легко покинул это мир. В итоге победила вторая часть и, подойдя вплотную, я одной рукой зажал жрецу рот, а вытянутыми пальцами второй ударил в сонную артерию, отправляя старика в нокаут на пару часов. Снял с пояса заранее заготовленную веревку, скрутил спящему руки и ноги, запихал кляп из портянки, закинул, кряхтя, его на плечо и отправился назад. Под двойным весом пару раз скрипнули половицы и меня бросило в пот — а вдруг во второй комнате или в кухне еще кто-то есть? Но пронесло, никто не выбежал мне навстречу. Обулся, забросил безвольное тело на плечо и только потянулся к двери, как снаружи раздался знакомый тихий хлопок ПСС, крик и еще два кашляющих выстрела.

Ну твою мать! Выглянул в незакрытую дверь. Видно пока никого не было. Деревня явно просыпалась, было слышно, как в одном из домов что-то громко обсуждают, но на улицу не высовывались, за что им мое безмерное уважение. Еще раз выглянул в дверь, огляделся, пригибаясь под тяжестью жреца обогнул дом и припустил в сторону оставленной секретарши. Пока бежал, взмок, хоть и было буквально метров сто пятьдесят — нет, все же офисная работа совсем не располагает к поддержанию формы.

Ксюша лежала на своем месте, бледная как смерть, и перепуганными глазами смотрела на меня. Что мне не очень понравилось — ствол ПСС тоже следил за мной и, судя по прозвучавшим выстрелам — в этот раз она патрон в патронник дослала. Но не выстрелила все же, а я доковылял до нее, аккуратно (не из желания сохранить жреца, а чтобы не шуметь) положил Феоктиста на землю и сам завалился рядом.

— Чего шумим? — Тихо прошептал на ухе Ксюше, бегая глазами по пространству перед домами. Там появились первые жители, почти одновременно вышедшие из двух домов и сейчас активно переговаривающиеся и крутящие головами.

— Я… Я убила человека… — Задыхающимся голосом прошелестела в ответ девушка. — Пока ты был в доме, из ближнего дома вышел Митрофан, ну, которого мы тогда с Феоктистом на поляне встретили, молодой, и зачем-то пошел сюда… А тут же тот лежит, которого ты убил… Я подумала, что он поднимет тревогу, и выстрелила, но сначала плохо попала, он закричал и я еще стреляла, а потом он упал и затих… Я убила его! Кирилл!