Мститель

– Она стремится принять какое-то решение, Уилл. Тебе придется его выведать.

На экране Кинкейд страстно продолжала:

– Мы знаем свой долг, коммандер, как и вы знаете свой. Симметрия всего сущего должна быть сохранена. Вы немногим отличаетесь от нас.

– Райкер - управлению транспортером. Я хочу…

– Революция восторжествует, - возликовала Читон.
– Выжившие восславят нас за нашу жертву!
– Затем она подалась вперед и коснулась панели.

Изображение замигало.

– Уилл… - голос Трой дрожал.

– На поверхности планеты - огромное высвобождение энергии!
– сообщила Ролк.

– Вид с орбиты, - приказал Райкер.

Когда изображение появилось снова, там, где раньше была станция Гамова, находился лишь пылающий огненный шар, медленно поднимающийся в перегретом воздухе.

Пепельно-бледная Трой отшатнулась и упала в кресло.

– Они… все погибли…- шептала она в эмпатической агонии.
– Я почувствовала их смерть… все четырнадцать сотен…

Райкер взглянул на Ролк для подтверждения.

– Они отключили ограничивающие поля в реакторе материи-антиматерии, - сказала болианка.
– Полная аннигиляция.

На экране снова появился Пикард, который выглядел таким же потрясенным, как и Райкер.

– Ты ничего не мог сделать, Уилл. Это были фанатики - худшая их разновидность.

Райкер умоляюще смотрел на Пикарда. Потеряна тысяча четыреста невинных жизней. Это из-за того, что он сделал? Или не сумел сделать?

– Ты слышал, что она сказала?
– спросил Пикард.
– Прямо перед концом? О «симметрии всего сущего»?

Райкер не знал, о чем он.

– Это симметристы, Уилл. Через сто с лишним лет они вернулись.

Глава 18

Спок глубоко вдохнул воздух Вулкана. Дома.

Он играл в красноватой пустыне, что тянулась перед ним на равнинах Гола, когда был ребенком и ему еще разрешали играть. В далекие Ллангонские горы он ушел, когда не смог вынести неодобрения отца. Но именно в эту горную виллу он каждый раз возвращался.

Даже когда он родился заново на горе Селейя, именно в этот дом он пришел.

Он закрыл глаза. Вдохнул легкую коричную пыль этого мира. Почти слышал свою мать, хрупкую землянку, которая была обречена на старение и смерть даже прежде, чем прошла половина срока жизни вулканца.

Спок наклонил голову. Что бы подумала о нем Аманда, узнав, что он оставил отца без защиты, когда Сарек более всего нуждался в своей семье? Нуждался в сыне.

– Вы помните имя Тарока?
– спросил Шрелл.

Спок вышел из мечтательного состояния. Он не услышал приближения своего молодого помощника. Интересно, не уменьшаются ли его вулканские ощущения с каждым днем, с которым он позволяет брать верх человеческим эмоциям?

Спок повернулся и увидел Шрелла на краю широкой каменной площадки, которая присоединялась к разнообразным зданиям его семейной виллы. Спок все еще был в своем посольском одеянии, хотя его молодой ассистент выбрал более функциональный костюм с длинным пиджаком.

Шрелл принес небольшой компьютерный интерфейс. Одна из старинных вещей Сарека. Это был толстый кристалл из прозрачного стекла, у которого по сравнению с современным паддом было мало возможностей. Но для того, чтобы как надо связаться с компьютерной системой виллы, он подходил, и Сарек не видел необходимости заменять его.

Шрелл вручил кристалл Споку. Спок нагнул его, чтобы легче прочесть вулканский текст, пылавший внутри.

– Я нашел эту базу данных там, где, по словам Перрин, она могла бы быть, - объяснил Шрелл.
– И совместил ее со списками, которые обеспечили ваши контакты. О всех посетителях и гостях, которых Сарек принимал здесь в последние месяцы, и только одно имя не имеет соответствующего файла предпочтений в домашней системе.

Спок прочел это имя. Тарок.

– В файле не было бы никакой необходимости, - сказал Спок.
– это старый друг семьи.

Спок помнил, как сидел на коленях у Тарока, когда вулканский ученый рассказывал ему совершенно неподобающие истории из времен, предшествующих вулканской Реформации. Это были рассказы о свирепых сражениях, ревности, жадности. Страстные романы, жестокие предательства, королевства, потерянные из-за запретной любви, сыновья, жертвующие всем, чтобы отомстить за ошибки, сделанные их отцами.

Ребенком, в раннем возрасте, когда вулканцы не контролировали эмоций, Спок был очарован. Сарек высказал неодобрение - как часто делал - жалуясь, что это ему, а не Тароку, приходится разбираться с кошмарами, неизбежными после прослушивания тех историй. Но Аманда вместе с Тароком устроили заговор, одобряя эти исторические сессии и храня их в тайне всякий раз, когда могли.

В человеческих терминах Тарок был дядей Спока, хотя никакого кровного родства там не было.

– Могло быть возможным, что файл Тарока был стерт, - намекнул Шрелл, - чтобы отклонить от него подозрения.

Спок был озадачен тем, что Шрелл так упорствует в предположении, что Тарок подозреваемый.

– Тарок с моим отцом были друзьями еще мальчишками. Мои родители знали все его предпочтения. В файле не было бы необходимости.

Шрелл не возражал.

– Ну что ж, пусть Аманда с Сареком хорошо его знали. А как насчет вашей мачехи Перрин? Она сказала мне, что после ее брака с Сареком все файлы были обновлены, чтобы помочь ей организовать дипломатические приемы, проводимые здесь.

Спок остановился, чтобы рассмотреть замечание Шрелла. Последняя жена его отца, Перрин, в настоящее время была на Земле, продолжая работать в вулканском дипломатическом корпусе в качестве культурного атташе. Она была весьма полезна, предоставив Шреллу пароли и коды, необходимые для активации системы виллы.

– Вы подняли интересный вопрос, - уступил Спок. Аманда с Сареком принимали Тарока так часто, он со своими партнерами так регулярно тут бывал, что все предпочтения, которые у него были, известны были очень хорошо. Но, разумеется, для Перрин пришлось бы создать новый файл, когда она приняла на себя организационные обязанности на вилле.

– Сейчас Тарок проживает в округе Гонтар, - добавил Шрелл.

– Вот как.

– И он тоже поражен Бенди.

Спок тут же нажал на угол кристалла, чтобы заменить дисплей с данными на коммуникационное окно.

– Пожалуйста, договоритесь о транспорте до Гонтара, - сказал Спок.

Шрелл заложил руки за спину.

– Я уже это сделал.

Спок кивнул, вспоминая времена, когда сам был так же уверен в своей логике, как Шрелл сейчас. На самом деле Шрелл напоминал ему себя самого в таком же возрасте.