Мудраракшаса или перстень Ракшасы

⁶ Злобный похититель вместе с Кету нападает на блистающего Чандру. Силой захватить его он хочет... (Прерывает речь).

Голос за сценой. Эй, кто это хочет захватить Чандру, когда я здесь?

Театральный руководитель.

... Но спасет его с Будхой союз. [16]

Актриса. О господин, кто же это, живущий на земле, хочет защитить Месяц от нападения похитителя?

16

В этой строфе также содержится непереводимая игра слов, на которой построен искусственный переход от пролога к основному действию пьесы. Театральный руководитель объясняет актрисе явление лунного затмения соответственно представлениям древнеиндийской мифологии. Под «злобным похитителем» он имеет в виду Раху (Rahu), страшного демона в виде головы с хвостом дракона, называемым Кету (Ketu). Некогда этот демон хитростью проник в собранье богов и испил с ними «амриты» (amrta — напиток бессмертия). Но он был тотчас разоблачен Солнцем и Месяцем; бог Вишну отрубил ему голову и поместил ее на небосводе среди звезд. Голова Раху, успевшая испить амриты, осталась бессмертной. С тех пор Раху постоянно стремится отомстить Солнцу и Месяцу, разоблачившим его, и время от времени проглатывает то одно, то другое из этих светил; тогда и происходят солнечные и лунные затмения.

«Чандра» на санскрите значит Месяц. Будха — название планеты Меркурий в индийской астрономии. Чанакья, услышавший слова театрального руководителя, введен в заблуждение созвучием названия Месяца и имени своего царя — Чандрагупта, сокращенно Чандра. Он понимает двустишие следующим образом: злобный похититель (т. е. Ракшаса) вместе с Кету (т. е. Малаякету, его союзником) хочет силой захватить царя Чандрагупту. Чанакья, еще не выйдя на сцену, прерывает актера гневным восклицанием.

Будха (Budha) — название Меркурия — имеет также значение «мудрец, ученый» и может быть истолковано здесь как намек на самого Чанакью, союз с которым спасет Чандрагупту от нападения Ракшасы.

Такой переход от пролога к действию пьесы посредством игры слов, истолкованных в другом значении одним из действующих лиц, является одним из характерных приемов классической драмы и в теоретических трактатах обозначается специальным термином «udghatyaka» (См.: S. Konow. Das indische prama. Berlin — Leipzig, 1920, стр. 26).

Театральный руководитель. Поистине, госпожа, я его не вижу. Ладно! На этот раз буду внимательней и узнаю его по голосу. (Повторяет: Злобный похититель... и т. д.).

Голос за сценой. Эй, кто это хочет захватить Чандрагупту, когда я здесь?

Театральный руководитель (прислушиваясь). Госпожа, теперь я узнал.

⁷ Каутилья...

(Актриса выказывает страх).

... коварный, [17] тот, кто истребил род Нанды В бурном пламени гнева своего. Сюда идет он. Имя Чандры услышав, решил: врага нападенью Подвергается Маурья, носящий то же имя.

Так уйдем же отсюда.

(Уходят).

КОНЕЦ ПРОЛОГА.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

17

«Каутилья коварный...» (Kautilyah kutilamatih...). — Здесь — опять игра слов, основанная на созвучии родового имени Чанакьи — Каутилья (по имени одного из его предков: Кутила) — с санскритским словом «kautilya»_r что значит дословно: «изворотливость, хитрость, коварство».

(Входит в гневе Чанакья, касаясь рукой пряди волос на голове). [18]

Чанакья. Отвечайте! Кто это хочет захватить Чандрагупту, когда я здесь?

¹ Слоновьей кровью обагренный, блестит львиный клык, Как лунный серп, что алым светом зари окрашен. Кто хочет, зверя одолев, вырвать дерзкой рукой Тот клык оскаленный из пасти зияющей льва? [19]

18

Чанакья распустил прядь волос на своей голове после того, как был оскорблен Нандой, и поклялся, что не завяжет ее, пока не уничтожит Нанду и весь его род. Распущенная прядь на голове Чанакьи — символ его страшной клятвы. Поэтому в нижеследующей строфе он называет ее коброй, роковой для рода Нанды, дымом «от пламени гнева».

19

В некоторых рукописях это четверостишие в начале первого действия отсутствует и встречается лишь далее, в диалоге Чанакьи и Чанданадасы в конце первого действия. А. Гиллебранд и К. Дхрува опускают его в этом месте в своих изданиях пьесы.

Чанакья сравнивает себя со львом, а Чандрагупту — с клыком в львиной пасти. Захватить Чандрагупту, когда Чанакья состоит его министром и наставником, так же трудно, как вырвать клык у льва.

И еще:

² Кто, на смерть обреченный, завязанной видеть не хочет и поныне волос моих прядь, Рода Нанды роковую кобру, дым от пламени гнева, клубящийся тучей густой?

И еще:

³ Кто перейдет моей пылающей ярости жар, Своим огнем испепелившей род Нанды, как лес? Кто, не сознав свое неравенство в силах с врагом, Безумный, сгинет саранчою в пожаре лесном?

Шарнгарава! Шарнгарава!

(Входит ученик).

Ученик. Приказывай, о учитель.

Чанакья. Сын мой, я хочу сесть.

Ученик. Учитель, ведь в покое у главного входа есть тростниковые сиденья. Да соизволит учитель отдохнуть здесь.

Чанакья. Сын мой, я упрекаю тебя не из суровости, присущей наставнику; я поглощен государственными делами и поэтому раздражен.

(По уходе ученика садится. Про себя). Разгневанный истреблением рода Нанды Ракшаса заключил союз с сыном Парватаки, с Малаякету, который не может простить убийства своего отца и соблазнен предложением захватить все царство Нанды. С его поддержкой и с огромным войском иноземных царей Ракшаса готовится напасть на Низкорожденного. Как это стало известно горожанам? (Размышляет). Что ж, некогда я открыто поклялся перед всеми уничтожить род Нанды и переправился через этот трудноодолимый поток — исполнил клятву. Так неужели я теперь не сумею отразить это нападение, хотя о нем уже знают? Отчего бы нет? Моего

⁴ Гнева огонь ведь лесному пожару подобен: Дымом покрыл небосвод, омрачил в небе луны — Вражеских жен овдовевших то скорбные лики. Ветром коварства и козней подул и деревья Пеплом покрыл — посрамил он советников. Нанды. Ветви зажегший на дереве Нанды, спугнул он С них стаи птиц — Нанды подданных, страхом гонимых. Только горючее все истощив, он унялся.

И еще:

⁵ Кто, поникнув главою, в страхе Пред царем укора слова тая, С грустью видел, как силой сброшен Был тогда с почетного места я, Те ж узрели, как с трона Нанду И весь род его я поверг потом; Так бывает могучий слон лесной С вершины горной низринут львом.

Но теперь я, хотя уже исполнил свой обет, не оставляю меча [20] ради Низкорожденного. То я

⁶ Как злую боль из сердца, выкорчевал девять Нандов из земли, Как лотос на воде озерной — Маурьи власть я утвердил. Меж другом и врагом я духом напряженным разделил По весу ровно пополам любви и ненависти плод двойной. [21]

Однако можно ли сказать, что искоренен род Нанды и утверждена власть Чандрагупты, когда Ракшаса на свободе? (Размышляет). Увы, непоколебимой остается верность Ракшасы дому Нанда. Поистине было бы невозможно привлечь его к должности советника при Низкорожденном, пока жив кто-нибудь из рода Нанды. Можно было обуздать его рвение; именно из этих соображений мы умертвили несчастного Сарвартхасиддхи из рода Нанды, невзирая на то, что удалился он от мира в лесную обитель. А Ракшаса теперь, войдя в союз с Малаякету, с еще большим усердием стремится разгромить нас. (Обращаясь в пространство к отсутствующему). Хвала тебе, советник Ракшаса, хвала! Хвала, мудрый брахман! Хвала, о Брихаспати среди мантринов, [22] хвала! Ибо,

20

Меч (castra) — символ должности министра.

21

«Плод любви и ненависти» (phalam kopaprityor...), как комментирует Дхундираджа, — «милость [выпавшая на долю Чандрагупты] и наказание [доставшееся Нанде]» (nigrahanugraha).

22

«Мантрин» (mantrin) в древней Индии — министр, царский советник. Брихаспати — ведическое божество молитвы. В послеведической индийской мифологии Брихаспати — мудрый наставник богов, божество планеты Юпитер.

⁷ Ради выгоды служат обычно Господину, пока сохраняет он власть, И в невзгодах его не покинут, Если верят, что власть возвратится к нему. Но сколь трудно найти человека, Кто и после того, как умрет господин, Бремя долга несет бескорыстно, Благодарность за прошлую милость храня!

И потому, стремясь захватить тебя, мы преследуем цель: как бы заставить тебя принять должность советника при Низкорожденном! Ибо,

⁸ Что в невежде иль в трусе толку, если даже преданный он слуга? И большая ли польза в умном и отважном, если нет верности? Кто в себе сочетает смелость, ум и верность, в счастье или в беде, Только те царю слуги истые; другие — те же наложницы. [23]

Я же тружусь неусыпно в этом деле. По мере сил стараюсь захватить его. Как именно? В свое время мы распустили в народе недобрый слух о Ракшасе: будто бы это он умертвил с помощью ядовитой девушки [24] несчастного Парватаку, нашего верного союзника и друга; якобы он рассчитывал, что гибель либо Низкорожденного, либо Парватаки будет ударом Чанакье. Чтобы сделать это обвинение явным и уверить в том людей, я побудил к бегству Малаякету, сына Парватаки. Для этого я поручил Бхагураяне устрашить его, передав ему тайно весть: «Отец твой Чанакьей умерщвлен». Можно было, конечно, захватить его хитростью в плен, чтобы не дать ему возрасти в силе, объединившись с Ракшасой. Однако не хочу я избавить Ракшасу от бесчестия, которое налагает на него обвинение в убийстве Парватаки; [а если бы мы пленили Малаякету,] все было бы разоблачено... Затем, чтобы выявить в народе верноподданных и недовольных нашего лагеря и вражеского, разосланы были соглядатаи в разных обличьях, хорошо знающие языки, одежду и обычаи различных областей. И теперь тщательно выслеживается каждый шаг живущих в Кусумапуре друзей советника Нанды... Я заставил Бхадрабхату и других сановников, связанных в своем возвышении с Чандрагуптой, притвориться недовольными, дав для того им тот или иной повод... [25] Противодействовать проискам подосланных врагом убийц и отравителей назначены к царю телохранителями доверенные люди, бдительные и испытанной преданности. Далее: есть у меня школьный товарищ и друг, брахман по имени Индушарман; [26] он же достиг совершенства в науке Ушанаса [27] о политике управления и в шестидесяти четырех разделах науки о небесных светилах. Я послал его в Кусумапуру сразу же после того, как дал обет уничтожить род Нанды. Под личиной нищенствующего монаха [28] он свел там дружбу со всеми приближенными Нанды; особенное же расположение снискал у Ракшасы. Теперь ему предстоит выполнить поручение великой важности... Таким образом, с моей стороны ничто не упущено. И только сам Низкорожденный остается постоянно безучастен ко всему этому, возлагая бремя государственной политики на меня, главного советника. И действительно, ведь тогда лишь счастливо царствование, когда оно избавлено от тягчайших забот, связанных с личным участием в делах. Ибо

23

Выраженная в этом четверостишии мысль подробно развита в «Артхашастре» Каутильи; она встречается также в первой книге популярнейшего древнеиндийского сборника сказок и басен «Панчатантра» (см.: W. Ruben. Der Sinn des Dramas «Das Siegel und Rakshasa» (Mudrarakshasa). Berlin, 1956, стр. 17).

24

Ядовитая девушка (visakanya) в древнеиндийских сказаниях — красивая женщина, организм которой напоен ядом; сношения с ней приносят смерть. См. «Катхасаритсагара» Сомадевы и другие индийские источники. В средневековом сборнике легенд из античной истории «Gesta Romanorum» (Франция, XIV—XV вв.) рассказывается об индийской царице, подославшей «ядовитую девушку» к Александру Македонскому. Коварная уловка была разоблачена Аристотелем. (См.: K. H. Dhruwa. Notes... , стр. 104).

Очевидно, Вишакхадатта разделял со своими современниками веру в реальное существование «ядовитых» женщин. Сходный мотив встречается в фольклоре многих других народов (см.: W. Ruben, ук. соч., стр. 18).

25

В переводе этой фразы мы придерживались чтения Дхрувы: «притворное недовольство» (krtakakrtya) (см. указанное издание Дхрувы, стр. 5, и обоснование этого чтения: Notes... , стр. 104—105). Во всех рукописях пьесы стоит, однако, «удовлетворенный» (krtakrtya), и тогда это предложение можно перевести: «Я полностью удовлетворил Бхадрабхату и других вельмож, связанных в своем возвышении с Чандрагуптой, воспользовавшись для этого тем или иным поводом».

26

В некоторых рукописях имя друга Чанакьи — Вишнушарман.

27

Имеются в виду не дошедшие до нас сочинения Ушанаса (Шукры), одного из высших авторитетов в области политической науки в эпоху до Маурьев. Каутилья в «Артхашастре» ьеоднократно ссылается на Ушанаса, очевидно, крупнейшего из его предшественников в этой области.

28

«Нищенствующий монах» (ksapanaka) — вероятно, имеется в виду джайнский монах, хотя некоторые переводят «буддийский монах» (Walimbe. Mudrarakshasa. Poona, 1946).

⁹ И цари у слонов, и цари у людей, — Хоть могучи они по природе своей, — Если пищу придется самим добывать, Одинаково будут несчастны они.

(Входит соглядатай с изображениями Ямы). [29]

Соглядатай.

¹⁰ К ногам бога Ямы склонитесь! Какое вам дело до прочих божеств? Уносит он трепещущие души у тех, кто других богов почитает.

29

Яма — бог смерти, властитель царства мертвых в индийской мифологии. Теланг полагает, что yamapata в тексте означает нечто вроде ящиков со священными картинками, изображающими деяния Ямы, подобными тем, какие демонстрируют в индийских деревнях и в наше время (см.: Изд. Теланга, Notes, стр. 326).