Мудрец. Сталкер. Разведчик

Наверное, я воспитывала Юношу неправильно. В нынешнем веке нет места таким чистым сердцам, да и в двадцатом веке тоже не было. «Но если он скажет: «солги» – солги. Но если он скажет: «убей» – убей, это не для человека». А ведь поэт написал, и не из последних!

Я-то надеялась, что через несколько лет Юноша всё же как-то приспособится, сумеет самостоятельно выжить в таком маленьком захолустном городке. Да хотя бы сменит меня в библиотеке – чем для него не работа!

Павел Эмильевич, извольте вынуть из кармана бронзового дракончика! Да-да, я видела! Нет, это не мой мальчик. Тому бы в голову не пришло взять чужую вещь…

Ну, господин Каргин, это уж слишком! Поздно его затрещинами воспитывать! Лёгкие телесные наказания уместны в более раннем возрасте, а теперь они способны только озлобить вашего подопечного…

Так вот, отпускала я Юношу в мир не с лёгким сердцем и до срока. Да ещё с таким спутником! Но альтернатива была вовсе уж неприемлемой. Обязательно приспособила бы его эта организация к какому-нибудь грязному делу, использовала его чистоту и наивность для умножения зла…

Но зло всё равно свершилось. Бедный мальчик поверил Сильверу и все эти годы терзался чувством вины. Поэтому и стал выполнять свою благородную миссию в вашей проклятой Зоне… Надеялся искупить…

Постарайтесь сообщить ему как можно скорее, что я жива и санитары все налицо, кроме уволившихся и померших естественной смертью от алкоголизма. Пьют у нас тут. И в санатории, и в городе. Ах, уже познакомились? Поздравляю.

А по поводу обстоятельств появления Юноши не могу вам сказать ничего определённого. В моём чайном клубе собирались все городские слухи и сплетни, но были они столь нелепы и противоречивы, что выстроить из них ясную и разумную картину я так и не смогла. Сами посудите – брошенный в леске у въезда в город «роллс-ройс», битком набитый долларами! Таинственное исчезновение этих долларов! Перестрелка милиции с большой бандой! Похищение профессора Сметанича!

Я считаю, что денег никаких не было, а перестрелка произошла между самими милиционерами из-за автомобиля.

Погиб тогдашний начальник милиции майор Щербатых. По официальной версии – от бандитской пули. А по-моему, продали наши церберы «роллс-ройс» в областном центре, загуляли и устроили «русскую рулетку». Тоже мне – гусары в маренго!

Правда, какие-то типы время от времени появляются в городке, всё чего-то выискивают, расспрашивают… Подпольных миллионеров ищут – это у нас-то!

И с профессором Сметаничем мне всё ясно. Никто его не похищал и не пытал. Наверняка он выведал под пентоталом у кого-то из скорбных головой олигархов номер банковского счёта и сбежал с медсестрой Капустиной. Та ещё была штучка. Недаром они у меня в читальном зале все глянцевые журналы замусолили. Должно быть, подыскивали себе подходящее бунгало в тропиках.

Да, старушка я злоязычная, этого не отнимешь. А ведь профессор Сметанич меня сюда и пристроил… Ох, грехи наши тяжкие…

Но вернёмся к нашему ягнёнку. Юноша оказался довольно начитанным, но где, когда и при каких обстоятельствах прочитал, к примеру, «Капитанскую дочку» – припомнить никак не мог. Да, ещё он Стивенсона особенно любил. Не «Остров сокровищ», а «Доктор Джекил и мистер Хайд».

И речь его была лишена каких-либо характерных особенностей. Я, конечно, не профессор Хиггинс из «Пигмалиона», но вологодский говорок от воронежского уж как-нибудь отличу. И так его пыталась подловить, и этак. То вдруг задам ему вопрос по-французски или по-английски, словно он иностранный агент. Английский, впрочем, он знал прилично, но уж не как родной.

Ах, его речь похожа на мою? Неудивительно. С ним в основном я и общалась.

И по ассоциациям я его гоняла, и видеофильмы с видами разных городов показывала – и никакого отклика. Чёрный ящик, «китайская комната». Вещь в себе. Никакого просвета…

Вы скажете – ну, нашла себе старая вешалка заделье! Психиатром себя вообразила! А образование у меня библиотечное, хоть и училась в Москве.

Нет, не психиатром я себя вообразила, а строгой, но справедливой маменькой. Не лги, не выражайся, локти на стол не складывай. Люби отечество. Будь верен данному слову. Не бросай друга в беде… А что такое друг? Это, мальчик мой, ты непременно узнаешь…

К сожалению, он вскоре появился, этот… друг.

Повесили его, говорите? Ну и правильно – прости, Господи, душу грешную за такие слова! Смею надеяться, за дело?

А что касается этого маскарада с Домнушкой… Понимаете, когда произошёл дефолт, многие наши высокопоставленные пациенты не только скоропостижно выздоровели, но и взносы свои забрали. Ринулись срочно спасать капиталы. И присело наше заведение на голодный паёк. Зарплату полгода не платили. Забастовку не объявишь, другой работы не найдёшь. Ещё немного – и купит наш санаторий за бесценок какой-нибудь купец Лопахин, и дачи понастроит. Место тут дивное, жаль, вы его летом не видели.

Вот тогда-то я и придумала Домнушку. Персонал меня дружно поддержал, новый главный врач одобрил, даже дал несколько дельных советов. Он с настоящей Вангой был знаком, знал причины её успешных предсказаний.

И начали наши дамы потихоньку распускать слух про вещую бабушку… И пошли потихоньку посетители. Образовалась очередь. Пока гостю подойдёт назначенный срок, я всё, что можно, узнаю о нём из Интернета и других источников. У нас на этот счёт организована целая служба! Такую развели бюрократию, что сразу видно – солидная фирма. Иначе не поверят…

Личной моей выгоды тут нет. Все деньги идут на счёт санатория как благотворительные взносы, не придерёшься.

И шарлатанкой я себя не считаю. Не бедные люди сюда приходят. За глупость и невежество надо платить, и платить щедро.

О чём меня спрашивал Сергей Сергеич? Ну, господин Майский, у меня своя профессиональная этика. Даже неудобно за вас, право.

Понемногу дела наши наладились, но персонал меня не отпускает – говорят, кризис грядёт, терпи, кошёлка старая, коли запряглась. Некогда помирать Домнушке, хотя Кире Петровне Мошковой, последней в роду декабриста, пора бы и честь знать. Скоро пойду на девятый десяток.

Только ведь потом обязательно на могилке моей чудесные исцеления происходить будут!

Глава пятнадцатая

Это провал, думал Печкин. Разведгруппа вернулась без «языка». Как побитые собаки. Пошумели, повзрывали – и скрылись под уютное крылышко Зоны. Кто бы мог подумать, что здесь сейчас для нас – самое безопасное место… Хорошо ещё, что Белому принесли добрую весть: никакой он не маньяк, а дурачок легковерный. Ну так это ему сама Кира Петровна по телефону сказала…

Не срастается сценарий. И Черентай своими преображениями больше не занимается. Разве что подвести к нему 380 вольт – тогда, может, и… Но Белый не разрешает. Да и кто мы такие, чтобы эксперименты над живыми людьми производить?

А то, что Паша – фактически двойник Белого, только запутывает дело. Два брата-акробата. Двое из ларца, одинаковых с лица. Хотя не очень-то одинаковых. Воришка хлебнул на своём веку… Хрюли толку, что Майор пробил по ментовским базам его биографию с тремя судимостями? Много мы узнали? Что воровать и водяру жрать с мамашей ещё в младших классах стал? Бросит Белый в огонь эту папочку и будет прав… Мы её по дороге изучили на десять рядов.