Мудрость эксперимента

Я увидел, как дрогнул передо мной воздух, и волной ударил в мутанта… и мою левую руку.

Башка ублюдка дёрнулась назад, мою руку отшвырнуло в сторону — только пальцы я не разжал и таки вырвал к чертям трахею из бычьей мутантской шеи. Сверхчеловеческая сила не подвела. Что-то внутри подсказало: откат — минута.

Целая минута! В таком бою это просто вечность.

Потоком хлынула чёрная кровь, заливая мне грудь и лицо — и в этот миг совсем рядом грохнул выстрел. Заряд дроби начисто снёс вытянутое серое ухо, зацепил шею… и я воспользовался замешательством твари.

Короткое усилие — и я перебросил тяжеленного ублюдка через голову, заорав от боли. Кривые когти разворотили мне мясо на груди, от хлынувшей крови стало горячо.

Срань господня! То, что у меня теперь есть регенерация не означает, что меня можно рвать зубами и терзать когтями!

На ноги я вскочил под звук сдвоенного выстрела. Илья опустошил второй ствол ружья — бестолково, просто всадив дробь в широкую спину зомби.

Мэй, устроившаяся на крыльце у двери, не подвела: она прострелила ублюдку бедро. Ещё вчера китаянка на отлично освоила науку замедления этих мерзких живучих тварей.

Ладно, продолжу осваивать свои навыки. Теперь — голос лидера.

Своих — ободрить. Чужих — запугать так, чтобы к нам никогда не приближались. Зомби, не зомби — плевать. Я уже понял, что важно для Системы намерение.

Я рявкнул во всю мощь лёгких, одновременно ощутив в висках покалывание. Странное, но неожиданно приятное. Примерно такое же, как ощущение статического электричества при получении опыта.

— Валим мразь! Цель — конечности!

И навык, мать его, сработал. Я каким-то доселе неведомым мне шестым чувством ощутил три тёплых отклика: от Мэй, Ильи и Бурана. На месте мутанта будто натолкнулся на холодную пустоту — его не проняло.

Времени метнуться за обрезом у меня не было, ещё и перезаряжаться — тем более. Мутант уже вскочил на ноги. Половина черепа оголена, из горла хлещет кровь — а ему хоть бы хны.

Я рванул вперёд, перекинув нож в левую руку. Правой вырвал из чехла кайло.

Если зомбак рванёт ко мне — сметёт, проверено уже не раз. Силы в этих тварях столько, что мне противопоставить ей нечего. Но, пока он просто стоит, я должен суметь его опрокинуть. А дальше — хоть шапками забросаем, а подняться не дадим.

Во всяком случае, я надеюсь на это.

А не свяжу его ближним боем, и он обязательно прикончит Илью. Или — рванёт к Мэй. Нахрен нам такие расклады, они способны пока сражаться только на дистанции.

Грохнула сзади сайга, из уже раненной ноги мутанта брызнула кровь, а колено ублюдка надломилось. Жаль, ему это не помешало отмахнуться от меня — быстро, чертовски быстро.

Моей вкачанной ловкости хватило только на то, чтобы закрыться бронированной левой рукой.

Удар вмял согнутую в локте руку в рёбра, снова что-то хрустнуло, а плечо прострелило дикой болью. Да он мне сустав выбил, мать его!

Меня швырнуло в сторону. Будто не рукой ударили, а лягнула кобыла. Но, я тоже успел ударить — правой рукой. И загнал кайло на всю длину острия в предплечье мутанта. Кажется — аккурат меж лучевой и локтевой костями.

В рукоять кайла я вцепился намертво. Рывок — и мой вес таки опрокинул ублюдка. Он вмазался рожей в землю, на миг позже шлёпнулся на живот я.

Плечо пронзило такой болью, что потемнело в глазах, а в ушах оглушительным набатом застучала кровь. Кисть с ножом я едва успел вывернуть, чтобы самому не напороться на свой же клинок.

А теперь: встать, мать его! Я сегодня подыхать не собираюсь.

Я выпустил кайло и, помогая себе здоровой рукой, вскочил на ноги. Взгляд сфокусировался, и я успел увидеть, как поднявшийся раньше меня мутант отмахивается от стремительной белой стрелы. Буран!

От удара когтистой лапы пёс увернулся чудом, метнулся твари за спину, отвлекая её на себя — и в этот раз одновременно грянули ружьё и сайга. Пуля снова ударила в ногу. Дробь разнесла в клочья правый бицепс.

Ублюдка повело вбок, он рухнул на одно колено, уперевшись рукой в землю — и в шею сзади ему вцепился Буран. Совсем как вчера, когда на меня кинулся обратившийся Антон.

Илья в этот раз не подвёл, выстрелил снова — точно в здоровую руку мутанта, в локтевой сустав. Зомбак в этот раз не упал, а кувыркнулся вперёд. Бурана приложило о землю, он громко взвизгнул — и отлетел в сторону.

Я сгрёб правой рукой из онемевших пальцев левой нож и бросился вперёд, до хруста сжав зубы. Прыжок — и я коленями обрушился на спину извивающемуся на земле червём мутанту.

Самое время проверить, пробивает ли кости тварей системное оружие. Ударил я в висок — как минимум у человека череп в этом месте особенно уязвим.

Хрустнуло, остриё пробило кость — но в башку мутанту вошло всего на пару сантиметров. Ублюдок снова дёрнулся и сбросил меня с себя. Я кувыркнулся через правое плечо, выбитое из сустава левое опять напомнило мне о себе вспышкой лютой боли.

Я вскинулся. Зрение обратилось узким тоннелем, в котором я видел только цель — в хлам израненного мутанта. Грянул выстрел, и голень последней здоровой конечности ублюдка разнесло чёрными ошмётками.

Ну вот, Илья может же, когда захочет…

Теперь — последний рывок.

Зомбак вдруг дёрнулся, будто его током ударило. И места его ранений вдруг вспенились мерзкой серой жижей и начали стремительно зарастать. Не плотью и кожей, нет — бугристой серой же дрянью.

Это что — взрывная регенерация? Вы издеваетесь?

Я рванул вперёд, но тут же затормозил — и всего на сантиметр разминулся с когтистой лапой. Он уже смог отмахнуться, контроль над телом вернулся.

Грянула сайга — но пуля лишь отскочила от толстого лба, вывернув целый кусок серой гадости. Мэй отчаялась и пыталась попасть в глаз? Выскочил Буран — и заскочил на спину мутанта, опять вцепившись в шею. Ублюдок будто и не заметил этого, подобрался для прыжка. Пылающие глаза в глубине костяной защиты уставились точно на меня.

Понял, кто ему больше всего проблем доставляет?

По ушам вдруг долбанул визг — пронзительный и мерзкий до такой степени, что заныли зубы.

Я не стал разбираться, что это — хватило того, что отвлёкся мутант.

Кажется, в этот прыжок я вложил все свои свежеприобретённые силы. А ещё — в удар ножом, перехваченным обратным хватом. В прыжке я извернулся, чтобы вложить в атаку вес всего своего тела — и остриё во второй раз нашло висок ублюдка.

Ощущение того, как клинок с хрустом ломает кость и вонзается в череп в этот миг было самым сладким и приятным ощущением в моей жизни. Прошедший по руке ток был в разы ощутимее того, что порождало убийство полёвок.