Мудрость воина. Сборник медитативных притч

– На сто процентов радуйся, Би Цзин, иначе в следующей жизни учеником Би Цзина будешь или евнухом в гареме императора.

Понятно, что Би Цзин не хотел быть ни своим учеником, ни евнухом в гареме императора.

Тут уж волей-неволей приходилось радоваться. Так радовался он, радовался, а потом вдруг подумал: «А вдруг неуязвимый мастер Цзи Ши и тут со мной саркастически поступил?» Только он задумался, как огорчился не на шутку. И чем дальше думал, тем сильней пригорюнивался. Не ест, не пьет, только думу свою тяжелую думает.

Конечно, на его здоровье это не могло положительно отразиться.

И когда последняя горючая капля переполнила кувшин скорбью о саркастичности неуязвимого мастера Цзи Ши, Би Цзин вышел из своего физического тела и уныло поплелся к Великому Будде. А Великий Будда ему говорит:

– Почему это ты, глупый Би Цзин, неуязвимого мастера Цзи Ши в неискренности заподозрил? Он же во благо тебе с сарказмом с тобой разговаривал. Рано тебе быть императором, будешь пока что евнухом императора.

Би Цзину, понятное дело, эта идея Великого Будды не по душе пришлась, он тут как взмолится.

– А, евнухом не хочешь быть? Ну, значит, будешь учеником Би Цзина.

– Ой, не хочу! – опять взмолился Би Цзин.

– Ну, тогда дуй на землю и еще раз свой жизненный цикл повторяй, только неуязвимого мастера Цзи Ши внимательнее слушай. Внимательнее! Понял, Би Цзин?

Родился Би Цзин заново, и с самого начала все началось. Да только Би Цзин забыл этот разговор с Великим Буддой, потому что его номер был 13, а это уже не шуточки. Порой Би Цзин встанет со стула да как врежется головой в потолок. Неуязвимому мастеру Цзи Ши тоже в потолок приходилось врезаться и не раз, но Би Цзин врезался прямо напропалую. Если даже потолок невысоким был. Даже Великий Будда недоумевал: «Как этому Би Цзину так удается. Ладно бы он в потолок, только когда встает, врезался, так ведь, и когда садится, тоже потолка не пропустит.

Однажды Великий Будда прямо взмолился с небес:

– Ну, Би Цзин, Би Цзинчик, ну, дорогой, ну не врезайся ты, ну пожалей свою голову. Прямо смотреть не могу, ну, Би Цзин…

Какой тут Би Цзин, Би Цзинчик. Голова у Би Цзина только крепчает, приобретает, как говорится, твердость и блеск слоновой кости. А потолков в округе все меньше.

61

Сян-цюань в простонародье не был популярен, потому что простолюдины думали о нем по-разному. Один, допустим, думал: «Слишком уж это для нас сложно». Другие думали: «Лучше уж мы изучим школу золотого кулака и проломим все головы». А третьи простолюдины относились к тем, кто любил сян-цюань как гуманное боевое искусство. Би Цзин как раз к этой категории простолюдинов относился. А вот неуязвимый мастер Цзи Ши ни к одной из вышеперечисленных категорий не принадлежал. Потому что он любил все боевые искусства и считал, что они все до поры до времени гуманные. Так бы все и остались при своем мнении, если бы не случай.

Забрел однажды в деревню, где жили Би Цзин с неуязвимым мастером Цзи Ши, один бродячий монах. И не простой монах, а такой, что палец ему в рот не клади. По дереву пнет, так и нет дерева, по голове кого стукнет, так уж только один раз получается, потому что откуда ж после его удара голове на плечах взяться. И нрав у этого монаха был под стать его дурным привычкам – деревья и головы ломать ради удовольствия. Обычно встретит он кого, так сразу обе руки на уровень груди поднимает. Одинокий путник смотрит – на одной руке у монаха дракон, на другой руке тигр, поэтому поспешно к смерти приготовляется. Не зря, надо отметить, потому что добрые люди с такими метками по дорогам не шляются.

А день, когда этот злой монах пришел в деревню, выдался на редкость погожий и приятный. Неуязвимый мастер Цзи Ши встал утром, сян-цюань позанимался пару минут и подумал: «В такой погожий весенний день просто грех тренироваться». Поэтому он решил провести день в праздности и спокойствии. Но, видно, не все ладилось у неуязвимого мастера Цзи Ши с кармой. То ли он в прошлой жизни собаку какую незаслуженно пнул, то ли Би Цзину на тренировке в глаз попал, когда тот ритуальный поклон выполнял. Этого, кроме неуязвимого мастера Цзи Ши, никто не знал. А он-то знал хорошо, потому что неуязвимый мастер Цзи Ши был мастер великий и все свои бесчисленные перерождения назубок знал. Но если уж неуязвимый мастер Цзи Ши решал провести день в праздности, то в карме своей он не рылся и не вычислял ничего, как скрупулезник какой. А просто сидел неуязвимый мастер Цзи Ши, за рассветом наблюдал, трубку курил да о всяких приятных вещах думал.

И тут, на тебе, – монах объявляется с кулаками, как два булыжника, с носом, которому все равно, и с пятками, которые в снегу не мерзнут, в огне не горят. Ясное дело: его вид не внушал доверия. Но неуязвимый мастер Цзи Ши доверял людям, поэтому он поначалу лояльно отнесся к гостю.

А гость, наоборот, отнесся к неуязвимому мастеру Цзи Ши без всякой дружеской теплоты. Он думал только одно: «Вот сейчас пополню свою коллекцию коренным зубом еще одного мастера».

Встал он в боевую стойку и двинулся в сторону неуязвимого мастера Цзи Ши. Но неуязвимый мастер Цзи Ши был великим мастером сян-цюань. В мягком стиле сян-цюань ведь как – чем противник сильнее, тем лучше. Ну а для противника, ясное дело, хуже. Но монах был необузданным и темным, он таких тонкостей боевого искусства не знал. И зря, потому что, только он своим кулаком взмахнул, как, описав замысловатую дугу в воздухе, врезался в землю. А неуязвимый мастер Цзи Ши незамедлительно ему тогда голову открутил, как гусю какому недорезанному.

Вообще надо отметить, что неуязвимый мастер Цзи Ши головы обычно никому никогда не сворачивал, а только показывал, что может провести прием до конца. Потому-то Би Цзин, к примеру, и думал, что искусство сян-цюань гуманное. Со стороны китайскому простолюдину могло показаться, что неуязвимый мастер Цзи Ши поступил негуманно, проведя прием сян-цюань до конца, и что он основательно этим поступком подмочил свою будущую карму. Но если простолюдины так думали, то мастера ушу так не думали, потому что они-то хорошо понимали, что своим приемом неуязвимый мастер Цзи Ши сохранил жизнь многим простолюдинам, а что касается кармы, так у мастеров нет ее, как нет комаров на Джомолунгме.

62

Однажды Би Цзин решил: «Буду-ка я добрым, как ягненок. Не буду я на неуязвимого мастера Цзи Ши косо смотреть.

Когда неуязвимый мастер Цзи Ши об этом узнал, он очень огорчился. И не потому, что ягнят не любил, а просто потому, что добрый Би Цзин никак в замыслы неуязвимого мастера Цзи Ши не вписывался. И это неспроста, потому что на Би Цзина достаточно косой взгляд кинуть, и он уже пять дней тренироваться усердно будет, к предстоящему поединку готовиться.

А мастеру сложнее. Он ведь сам гармония, и бой ему вроде как не бой. У неуязвимого мастера Цзи Ши, например, бой – это как слабость души была. Любил он поединки, что тут поделать. Но ведь к поединкам серьезным готовиться надо, а как готовиться, если спокойствие божественное в душе дремлет?

Вот и приходилось неуязвимому мастеру Цзи Ши на хитрость идти. Бывало, идет неуязвимый мастер Цзи Ши и улыбается себе и миру блаженно. Глядь, Би Цзин промелькнул впереди. Неуязвимый мастер Цзи Ши сразу лицо суровое делал и пронзительно, со зловещей ухмылкой на Би Цзина смотрел, а в душе, понятно, по-прежнему блажен был. Ну а Би Цзин что? Би Цзин, как Би Цзин, где уж ему замыслы мастера разгадать. Он думал только: «Нe к добру это неуязвимый мастер Цзи Ши так зловеще улыбается».

Подумает, подумает и бежит блоки жесткие отрабатывать. А неуязвимому мастеру Цзи Ши только этого и надо, чтобы Би Цзин форму поддерживал, позлей был. Потому что неуязвимый мастер Цзи Ши, когда с Би Цзином сражался, он энергию отрицательную Би Цзина в свою положительную обращал.

И все прекрасно было, и тут вдруг – на тебе – Би Цзин подобрел.

Расклеился. Как девица красная. Бей его, не бей – он ни злости, ни удара в ответ. Задумался тут неуязвимый мастер Цзи Ши: «Вот, – думает, – когда Би Цзин был против меня, он был как бы за меня, а теперь он не против меня, но и не за меня. Не Би Цзин, а прямо предмет какой-то бездуховный».

«Ну раз Би Цзин такой вот бесполезный, значит что?» – задался вопросом неуязвимый мастер Цзи Ши.

Взял он лук, стрелы и пошел к дому Би Цзина. Смотрит неуязвимый мастер Цзи Ши, а Би Цзин комплекс сян-цюань уже не выполняет, а вроде как молится кому-то. Присмотрелся неуязвимый мастер Цзи Ши, видит, оказывается, на крыше Би Цзинского дома Будда Великий сидит и потешается, шепчет сказку какую-то Би Цзину. А Би Цзин-то Будду не видит и считает: «Это я сам, Би Цзин, так думаю».