Мудрый наставник при славных героях

– Могу ли я попросить об отсрочке? Хотя бы до конца сбора урожая. Бросать все сейчас, может быть затруднительно для будущего приемника.

– Хорошо. Если к середине сезона воды, вы еще будете на посту мэра, я перестану молчать, – сказал Рей после некоторых раздумий.

– Отлично. Большего я и не прошу. Тогда, дайте мне час, и ваша бумага будет готова.

Они покинули ратушу со смешанным настроением. Тог’рек думал, что решение Д’Энуре было возможно единственным правильным. Лоэк думал, что больше он с этим стариком никуда не полезет; на судьбы ликанов же ему было плевать. На территории Империи хватало племен зверолюдей. Одним больше, одним меньше, не важно. Юиль была уверена, что оставлять все вот так, нельзя. Монстр все равно монстр, и рано или поздно он себя проявит. Мэр тоже мог обезумить на старости лет. А Реймонд был уверен, что ошибся. Крутоф не причинил никому вреда и все равно ушел бы скоро. Но он не был уверен, что Лоэк об этом не доложит. Репутация лгуна ему сейчас была не нужна.

Пообедав в таверне, они получили бумагу от мэра и уже собирались отдохнуть после тяжелой ночи, но Юиль настояла на том, чтобы добраться до Вудбурга сегодня. Девушка опасалась, что ликаны могут подстеречь их в ночи. Ее убежденность была похожа на бред, но спорить с ней было проблематично. Группа собралась и выдвинулась, по пути закупив Бодрянки. Юиль посадили за вожжи, как инициатора утомительного путешествия, а Лоэк и Рей первыми улеглись спать. Следопыт на дно повозки, а старик на лавку. Тог’рек сидел рядом с Юиль, пожевывал Бодрянку и клевал носом.

***

Арчибальд тяжело дышал. Воздух в Туманном краю всегда был влажный и тяжелый. Одного этого было достаточно, чтобы у не подготовленного человека началась отдышка. Но сейчас Д’Энуре был к тоже смертельно измотан. Штурм Клыка занял почти целые сутки. Это потребовало от всех, невероятного количества сил. Заклинатели потели и задыхались от истощения, точно так же как и легионеры в полных латах.

Марцелл стоял на коленях, связанный избитый и сломленный. Арчибальду еле удалось оттащить от него солдат, желавших поквитаться с опальным заклинателем за жертвы среди мирного населения, что он учинил. Память о потерянных собратьях-легионерах, что погибли при штурме, так же подливала масла в огонь. Д’Энуре не сразу смог опознать в легионерах людей, ведь их жажда крови была сравнимой с жаждой крови ликанов.

По его приблизительным подсчетам в Клыке погибло половина одиннадцатого легиона, половина охотников, пожелавших к ним присоединиться, и сорок заклинателей светлой магии, из почти сотни, что он привел сюда из окрестных земель. Даже самые опытные легионеры не видели такой бойни, что разверзлась по всей крепости.

Сам Д’Энуре почти не пострадал, за исключением сломанной руки и шрама на левой щеке. Поединок с Марцеллом был даже более легок, чем путь к его лаборатории, что находилась в подвале крепости. Арчибальд, в отличии от опального мага, был более искусен в бою, ведь тот был больше исследователем, чем бойцом.

Он не сразу осознал масштаб проблемы. Началось все со сбора информации от убегающих крестьян. О крепости Клык уже ходили темные слухи, а услышав, что ее оккупировал Марцелл, Д’Энуре стало многое ясно. Затем группа нанятых охотников и разведчиков доложила об огромных стаях ликанов, бегающих рядом с Клыком. Те, кто осмелился подойти ближе, так и вовсе не вернулись. Он воспользовался своей властью, взял под командование весь легион и добровольцев из охотников и заклинателей, и направился к Клыку. Крестьян, что хватали вилы и грозились пойти с ним, он уговорил остаться помогать с беженцами, ведь монстры могли появиться и напасть на беззащитных.

Последние пять лиг они прошли в полной боевой готовности: стаи ликанов, по пять-десять особей, начали нападать на них из засад. Эффект неожиданности был потерян, и Арчибальд приготовился к тяжелой осаде крепости. Пусть ее защищали и не самые умные монстры, но они были быстры, сильны и их должно было быть много. Много, но не столько, сколько они встретили.

Бойня началась уже на подходе. Стая из пятидесяти тварей спрыгивала с деревьев и строений, окружающих крепость; раньше крепость была столицей края, пока ее не забросили. Легион не мог действовать слаженно в условиях городка, так что понес большие потери.

Врата крепости были закрыты, но их никто не защищал, так что выбиты они были легко. А вот дальше и началось самое страшное. Для зачистки всей крепости легион вынужден был дробиться на центурии и формирования поменьше. Маленькие помещения крепости играли на руку монстрам, нивелируя преимущество атакующих легионеров в количестве, и давая тварям, более сильным индивидуально, серьезное преимущество. Их было сотен пять по всей крепости, не меньше.

Но еще страшнее становилось когда они пробирались по залам крепости. Тела людей, полулюдей, эльфов и зверолюдей, висели, лежали и были распяты в разных позах, с разным изуверством. У одного не было рук, с другого сняли кожу, третьему пришили чужие конечности, четвертого препарировали заживо; некоторые еще даже дышали.

Все пришедшие дрожали от страха и отвращения от таких видов, и все меньше желали продвигаться дальше. Д’Энуре же понимал, если они дрогнут сейчас, то следующего раза может и не быть. Все, кто мог, применял на бойцов заклинания воодушевления, такие как [Клич Полководца] или [Львиное Сердце], чтобы атакующие не повернули обратно.

Чем дальше они продвигались, тем сильнее и страшнее становились твари. Некоторые были больше и сильнее, другие уже мало чем походили даже на самих ликанов. Арчибальд поучаствовал в убийстве одного такого. Он был трех метров в высоту, на нем почти не было шерсти, лишь голые мускулы, рвались от перенапряжения. На его морде висела маска, от которой шла трубка, к металлическому кувшину на спине.

Легионеры еще продолжали зачищать крепость, пока Арчибальд с остатками центурии, вытащили плененного Марцелла на улицу. От всей пятой центурии осталось лишь дюжина человек, да и пара жрецов, из десятка, следовавших за ними.

Легат уже собирался скомандовать отход, но Арчибальд переубедил его: оставлять эту крепость не зачищенной было нельзя. На Марцелла надели кандалы из метеоритной стали, отлично препятствующей сотворению магии, и оставили в центре двора у входа в главные ворота, под усиленной охраной.

– Его проще обезглавить прямо тут, – возмущался легат с перевязанной головой.

– Нет. Мы будем судить его по Имперскому закону. Мы не монстры, как эти твари, – Д’Энуре кивнул в сторону трупа ликана, – чтобы убивать без разбора. Его пример должен стать нарицательным, иначе рано или поздно это повториться. Мы привезем его в столицу, и пусть справедливый суд решит его судьбу.

– Хм, – легат не принял его объяснений. – Сколько еще моих людей должно умереть, чтобы мы закончили это дело?! Они не оставят это так: для этих тварей он как Бог, они будут преследовать нас всю дорогу.

– Да, обязательно будут. Но мы защищаем не его, а людей, что живут в этих землях. Если Вам нужен кто-то виноватый, то можете свалить всю вину перед Императором на меня!

– Вы слишком часто пользуетесь дружбой с Его Величеством, господин Д’Энуре.

– Не буду отрицать очевидное. Но вы и сами понимали, рано или поздно эту крепость стоило брать.

Легат насупился, но промолчал. Он сверлил Арчибальда единственным оставшимся глазом, но больше ничего не произнес.

– Мне нужен будет отряд, господин легат. Как только закончиться зачистка, я возьму Марцелла и отправлюсь с ним в столицу, – его нужно предоставить Императору.