Муха Ukraine (сборник)

– Ну, это вы к Рембрандту, к Репину обращайтесь. А у нас стройка, отделка, штукатурка… и всякое разное. Умеем все. Вы только заказывайте.

– А ты бойкая. Что-то ты не похожа на других? Писака, что ли? Журналист меняет профессию?

– Ну, вы мне льстите! Я всю жизнь только по стройкам. Стаж работы с раннего детства, – вошла я в роль.

– То-то я по рукам и вижу. Одни трудовые мозоли. Мужик стал прицениваться ко мне, осматривая с головы до ног.

Я подняла к глазам руки. Обыкновенные. Ухоженные. Без маникюра. Но, зато в бриллиантах.

– Ну, на беспесчанку я других найду. А тебя я бы взял. Диспетчером по строительным работам. На телефон.

– Нет. Нет. Я уже ее заказал. Она мне штукатурить обещала, – с этими словами Кошарик крепко схватил меня под руку и решительно повел к выходу из рынка.

Я оглянулась. Оксана с подружками исчезла.

– Чего ты влез? Спугнул клиента! – Обрушилась я на Кошарика.

– А что бы ты делала у него? Ты хоть знаешь, что это такое, стройка? Ты в руках даже шпателя не держала. А туда же!.. Художественная роспись стен! Да, ты же об этом даже не слышала! Стены ему разрисовывать будешь, как Остап Бендер? Сеятеля изображать! А я в роли Кисы Воробьянинова?

Надо заниматься тем, чем умеешь. К чему душа лежит!

– А к чему у тебя, Кошарик, душа лежит?

– Пошли в генделик. Там я тебе расскажу.

– Кошарик, не злись. Зато я поняла, что строительным бизнесом можно заняться. Если захотеть. Скажи мне лучше, что такое тянуть беспесчанку?

– А хрен его знает!

– Ну, скажи, пожалуйста. Я должна знать, какую работу я потеряла. Иначе сейчас вернусь назад и выясню у специалистов.

– Стой! Тянуть беспесчанку – это мастерком наносить тонкий слой из сухих смесей, делать ровную поверхность стены, готовить ее под покраску.

– Тю! И всего то!

Мы вернулись в теплую гостиницу. У меня было чувство неистребимого оптимизма.

Человеку, конечно, лучше заниматься тем, что он умеет делать.

Писать романы, продавать картины, ремонтировать дороги! Но всему другому можно тоже научиться. Освоить кучу новых профессий. Если очень захотеть!

Поезд Москва – Киев мчит нас домой. Мы спим на полках плацкартного вагона. Глубокая ночь.

Граница. Хутор Михайловский.

Громкие голоса таможенников.

– Картины, иконы, золото, наркотики, оружие..! Другие запрещенные ценности! Кто везет?

Мы молчим. Ну, не признаваться же, что мы везем фальшивого Шишкин.

Тут же высадят. Будут выяснять его подлинность. Еще, чего доброго, признают, что это оригинал! Вот, нам достанется! По полной программе.

Но таможенники проходят мимо нас. Трясут в соседнем купе клетчатые сумки толстого украинца. Ведут его в купе проводника.

Заробытчанин, гастрарбайтер возвращается к семье, в Жмеринку.

Звоню с претензиями к эксперту Т. Коровко. Мол, подвела со своей экспертизой! Сделка сорвалась! Перед клиентом неудобно!

Эксперт предсказуема.

– Заключение давалось на оригинал. А, что вы показывали клиенту, неизвестно.

Жизнь продолжается. И жизнь прекрасна.

У меня есть милый друг. Он больше не хромает. В Киевском центре ортопедии ему сделали операцию. И я чувствую себя почти девочкой из «Цветика-семицветика».

Самолет Киев – Лондон набрал высоту.

Мы летим с Кошариком на русские торги Sotheby\'s. Там на аукционе будет выставлена наша картина. Иван Айвазовский «Ночное море, штормовое».

Картина досталась нам не дорого. Выменяли ее у знакомого холомызера за четверть мешка с бриллиантами, который мы нашли на Сорочинской ярмарке. Об этом я писала в рассказе «Катюжанские видения».

Кошарик развалился в кресле бизнес-класса, потягивает коньяк. Важный, рожа лоснится. В предвкушении покупки мотоцикла Harley-Davidson.Я не против этой его мечты. Только чем ближе мы к Лондону, тем чаще меня посещают смутные сомнения. Экспертиза на картину подписана Т. Коровко! А это значит, что шансов у Кошарика… не очень много.