Мулатка в белом шоколаде

Сергей Иванович ничего не сказал, но в его глазах стояли слезы. Видно, старику было и жаль свою непутевую внучку, и, с другой стороны, он не мог не понимать, что отчасти тоже виноват в том, какой она выросла. Видя смятение стариков, подруги постарались перевести разговор в другое русло. Тоже очень их интересующее.

— А сокровища? Их вы нашли?

— Да, — сказал Пантелеймонов. — Они хранились в банковском сейфе. Он был арендован в одном из частных банков нашего города на имя Оливии.

— Оливии? А это кто же такая?

— Вот те раз! — рассмеялся Пантелеймонов. — Сами ее столько дней искали.

— И нашли!

— Нет, — помотала головой Кира. — Мы нашли Ольгу. При чем тут Оливия?

— Псевдоним вашей знакомой — Оливия, — сказал Магомет Али.

— По паспорту она Ольга, а на подиуме ее знали под именем Оливия. Своему жениху, а как оказалось, брату, она представилась этим же именем. Так он ее и звал.

— Сейчас среди моделей пошла такая мода — брать себе псевдонимы. Подражают эстрадным звездам и проституткам. Присваивают звучные имена и думают, что это прибавит им шарма.

— И что, Ольга сама назвала вам банк, где хранила драгоценности?

— Зачем? — спокойно возразил Пантелеймонов. — Ценность коллекции слишком велика. Она находится в розыске почти пятьдесят лет. Так что, когда возник вопрос, куда Ольга могла перепрятать выкраденные ею у Петеросяна драгоценности, сразу же решили проверить банки и банковские ячейки.

Подруги были поражены. Они-то считали, что тайна банковского вклада — вещь священная и неприступная. А оказывается, дело обстоит несколько иначе. Что же, тем хуже для воров и прочих преступников.

— Но как же Ольге удалось обратно выкрасть у Петеросяна драгоценности своей бабки?

— Вместе с пистолетом, из которого она пыталась вас застрелить, Ольга забрала у убитого ею Петеросяна также ключи от его квартиры. Она бывала у него в гостях, так что проникнуть в дом для нее не составило большого труда.

— И что?

— И потом она обыскала квартиру и забрала все то, что считала своей собственностью.

— Это были не ее драгоценности! — встрепенулась Евдокия Николаевна.

— Никто и не спорит! Но она считает иначе.

— Глупая девчонка! — проворчала Евдокия Николаевна. — Так бы ее и выдрать!

Пантелеймонов помрачнел и сурово покачал головой.

— Боюсь, что ваше желание осуществится лет только через десять-пятнадцать, — сказал он.

— Так много?

— Убийство одного Петеросяна суд, быть может, Ольге бы и простил. Или, во всяком случае, учел бы смягчающие вину обстоятельства. Но убийства Кати Гладковой и супруга Жанны Альбертовны — нет.

— Тут уже никаких смягчающих мотивов придумать невозможно.

Кира снова задумалась.

— Выходит, после того как Ольга убила своего брата, обыскала его квартиру, она вернулась к Кате?

— Да, она была на свадьбе и следила за своим братом. И видела, как Катя выскочила из павильона, а на ее руке поблескивал браслет бабки — графини Ольшан. Сложить два и два для нее не представляло никакого труда.

— Но как же так? — заволновалась Леся. — Мы с Кирой тоже были на этой свадьбе.

— И Ольгу там не видели!

— Не забывайте, кто Ольга по профессии, — снисходительно посмотрел на подруг Пантелеймонов. — Для нее нарисовать себе другое лицо — пара пустяков. Она вращалась в мире, где все темы и разговоры так или иначе сосредоточены на том, как человек выглядит. И как сделать, чтобы он выглядел лучше, а в нашем случае — просто иначе.

— Значит, она замаскировалась? — догадалась Леся.

— Вот именно! Да так хорошо, что даже Петеросян ее не узнал.

— А куда делась со свадьбы сама Катя? Куда она пошла.

— Просто ушла.

— Да, но со свадьбы она ушла около одиннадцати часов вечера. Еще до убийства Петеросяна. А к себе домой явилась около трех.

— Где она была все это время? Почти четыре часа?

— Боюсь, что этого мы с вами так никогда и не узнаем. Но думаю, ей было о чем подумать.

— Я знаю! — подал голос Магомет Али. — Она сказала, что взяла со свадьбы бутылку водки и бродила по городу, пока не почувствовала, что сию минуту упадет. Тогда она поймала такси и вернулась к себе домой.

— А там у нее еще было шампанское.

— И Ольга.

— Сначала я принес Кате шампанское, хотел отпраздновать свадьбу соперника. А потом, уже после моего ухода, там появилась Ольга.

— И в этот напиток Ольга добавила снотворное.

— Так и было, — подтвердил Пантелеймонов. — Потом она дождалась, когда Катя заснет в ванной. Сняла с руки спящей девушки браслет и ушла.

— Но она ее не топила?

— По словам Ольги, нет. Но тот факт, что она настучала прощальное письмо от имени Кати, а потом протерла все места в квартире Гладковой, к которым прикасалась, подтверждает, что смерть Кати — это целиком и полностью вина Ольги.

— Да, жаль, что она не ограничилась одной жертвой — Петеросяном, — вздохнула Кира. — За этот поступок ее бы оправдали. Возможно. А вот Катю жалко.

— Эдик — паршивая овца в стаде! — с горечью в голосе произнесла Евдокия Николаевна. — Впрочем, для нашего рода это не редкость.

— В самом деле?

— Да, кровь нашей легендарной прабабки время от времени дает о себе знать. В каждом поколении Ольшанских есть один, а то и два отщепенца, которые живут по своим собственным законам, повинуясь лишь своим прихотям и желаниям. И никто им не указ.

Подруги переглянулись. С Петеросяном им теперь все было ясно, кроме одного вопроса.

— А зачем Петеросяну понадобился ребенок?

— И столь экстренно, что он готов был украсть его у своей любовницы?

— У бывшей наркоманки!

Как ни странно, но на этот вопрос подругам дал ответ Магомет Али. Со свойственной ему обстоятельностью он выяснил все, что считал нужным про своего бывшего соперника. И теперь мог дать подробный отчет не только о жизни господина Адвоката, но и о его неосуществившихся планах.