Мушкетер поневоле

В душе я немного посмеивался над ее попытками покрепче меня привязать к себе, но прекрасно понимал, что без ее участия мой путь на этой земле будет очень коротким. Моя «легенда» шита белыми нитками, и, если сильные мира сего плотно заинтересуются мной, они раскопают все, что я сочинил. Эта девушка в дебри не лезет, ей требуются не только и не столько деньги, сколько возможность продолжить род и преумножить состояние, она не так бедна, коль живет на проценты и немного подрабатывает на коньяке. Кстати, посмотрел я и на винокурню, там море работы, потому, что все сделано настолько убого, что диву даешься. У нас самогонные аппараты имеют более длинный змеевик конденсатора и принудительное охлаждение, здесь змеевик охлаждается тем самым вином, которое перегоняют. Соответственно, большая часть спирта не успевает сконденсироваться. Но, в первую очередь, требуется получить губчатую платину, для этого требуется аммоний. Так что, повозиться придется, ведь азотную кислоту здесь еще не «открыли». В общем, она писала, я тоже писал, но совершенно на другую тему. Пока в виде формул я нащупывал тот путь, по которому предстояло пройти. В первую очередь требовалась концентрированная соляная кислота, концентрированная серная и такая же азотная. Благо, что рядом полным-полно «селитряниц»: регион, в основном, занимался разведением крупного рогатого скота и выпасал овец, кроме того, хорошо развито виноградарство, а виноград без калийной селитры быстро гибнет от мучной плесени. Так что, мою «любимую» азотную кислоту я скоро буду иметь. Но требуется вначале как следует подготовиться. Часа через два, никак не привыкну к тому, что нет возможности глянуть на часы, Маргарита закончила писать и завалила меня юридическими терминами, в которых я плавал, как лягушка в крынке с молоком. Но, запрошенные ею проценты были неожиданно низкими, а вступительный взнос – довольно высоким. Оказалось, что существует гендерная поправка, подписанная королем, что если предприятие создается мужчиной и женщиной, то их доли минимум на 25 процентов должны различаться. Ничего себе! Так как их, по договору, двое, то каждая из них уступила мне 12,5 %, и это максимально выгодно для них. А так как, и Марго, и, через нее, Эмилия вносят 4 тысячи экю каждая, то это будет крупная компания.

– Ты не беспокойся, это – не такая уж и значительная сумма, рисковать полностью капиталом я не собираюсь, а 4 000 из капиталов Эмилии я свободно могу внести, не согласовывая это с мэрией и попечительским советом, это меньше того, что она заработала за счет того, что я не использовала ее капитал почти восемь лет. За использованием ее средств следят, так чтобы к совершеннолетию малышка не осталась «на бобах». Но, эти деньги помогут нам быстрее добиться результата. А теперь, дорогой Андре, мне бы хотелось, чтобы ты изобразил главные детали «зажигалки», то, без чего она работать не сможет. А я попробую это все «одеть», создать форму, чтобы это выглядело красиво. Ты сделал все очень рационально, но выглядит это просто «кастрюлей с трубочкой». Ты меня понимаешь? Она должна радовать глаз. Согласен?

– В общем и целом, да, это необходимо.

– Ты вчера сказал, что мне идет то платье, в котором я была вчера. Я сама его придумала! Сшила его Рози, но по моим рисункам. Я с детства люблю рисовать женские фигуры, впрочем, мужские тоже. Можешь взглянуть, это – ты, на берегу реки.

Да, не ожидал! Рисунки были очень неплохо выполнены. Часть из них была просто набросками, а некоторые уже были достаточно законченными. Я прикоснулся губами к пальчикам ее руки, и решительно подвинул к себе лист не слишком хорошо отбеленной бумаги.

– Вот эта воронка – обязательный элемент конструкции. Это – газоотвод и герметичный клапан. Малейшая утечка газа отсюда приведет к тому, что под воронку войдет жидкость. Начнется реакция, но это вызовет понижение уровня жидкости, вот здесь, реакция остановится. Эта часть конструкции может иметь любую форму, но жидкость должна иметь свободную поверхность и не переливаться через край. Давление, здесь и здесь, должно быть чуть выше нормали. Это – сообщающиеся сосуды. Ты меня понимаешь? Газ не должен быть под большим давлением. Вот это клапан это регулирует.

– Да, Андре. Я – понимаю. А если это будет в форме вазы? Или танцующей нимфы? Из гипса?

– Нимфа должна быть полой внутри, тогда в нее возможно будет поместить стеклянные сосуды. А так, не забывай, что кислота разъест гипс, и превратит его в порошок. Для этого годится китайский порцелен, но, сама понимаешь, что из Китая не навозишься. В принципе, можно попытаться сделать так, чтобы даже пары кислоты наружу не прорывались, но есть технические сложности. Это мы оставим на потом, хотя идея – замечательная. Здесь еще одна проблема, дорогая. Вот этот кусочек металла. Без него газ автоматически зажигаться не будет. Угол, под которым он стоит, и вот эта вот ломаная линия, это монета, сломанная пополам, наш самый большой секрет, если честно. Мне требуется его спрятать, как можно глубже. Мне необходимо перевести этот металл в другое состояние, сделать это можно, но при отсутствии отца Эмиля в доме. Причина вот в чем: соль и эта кислота образованы за счет газа, зеленого цвета, очень тяжелого и ядовитого. Этот газ при определенных условиях, может реагировать с этим металлом и создавать его соли. Сама кислота на него не действует, она гораздо слабее, чем этот газ. Получив строго определенную соль этого металла, я смогу восстановить его обратно. Но в этом случае, он осядет на металлическом кольце в виде такого «ежика» черного цвета. Никто, без специального опыта, не сможет установить из чего сделан этот элемент конструкции. Этот металл практически ни с чем не реагирует. Эмиля требуется куда-нибудь услать на недельку.

– Я его могу услать даже на более долгий срок. Он повезет письмо в Париж сыну друга моего отца.

– О чем будет письмо?

– Как раз о твоем изобретении.

– Ты не поняла, это нужно сделать до того, как о нем станет известно кому бы то ни было.

– Да, это сложнее, но я попробую. Он просился у меня отпустить его в Тулузу, там собираются создать какое-то озеро, чтобы покончить с засухами. Он входит в какую-то комиссию там, но возвращается оттуда весь в расстроенных чувствах, измотанным и нервным. В этом году я не хотела отпускать его, можно будет попробовать этот вариант. Я, правда, не уверена в том, что он сейчас поддастся на это.

– А что, если сказать, что мне требуется срочно выехать в другую сторону, допустим, в Бордо.

– Я не хочу, чтобы ты куда-нибудь уезжал.

– Правда?

– Именно так. И я не хочу его обманывать. Все должно быть честно. Он должен понять, что это – голос судьбы. Как она протрубила, так и будет. Скоро ужин, я схожу к нему. Его должность – выборная. Я ведь могу и изменить это решение.

– Как знаешь.

– Препятствовать тому, что может принести доход? Зачем мне такой пастырь? Я пошла. Кстати, тебе нравится этот кабинет?

– Очень даже ничего.

– Ты можешь работать здесь, это удобнее, чем писать на столе в мастерской.

– В лаборатории. – поправил ее я и немного улыбнулся. Мне улыбнулись в ответ, и Марго вышла.

Вернулась она с опозданием на сорок минут, без капеллана. Эмилия и Рози задали вопрос: «А где патер Эмиль, и почему он не пришел ужинать!».

– Он собрался и уехал в Тулузу, у него там какие-то дела.

Все состроили понимающие мордашки, и мы сели ужинать. Ужин прошел спокойно, Рози убрала посуду и ее отпустили кормить своих мужиков. Эмилия показала какие-то кружева, которые она плела, мы тихо и мирно беседовали на отвлеченные темы, затем девочка ушла к себе.

– Фу! – выдохнула Марго, – Был очень тяжелый разговор, ты ему сильно не понравился сегодня, сплошные обвинения тебя в неуважении к богу и еретизме. Но, под давлением отзыва моего согласия под его выборами, он согласился уехать на несколько месяцев.

– У меня один вопрос: ты забрала у него ключи от нижней калитки? Я как-то видел, что они у него есть.

– Не-ет. – чуть растянуто произнесла Маргарита.

– Придется идти его встречать. Кстати, он – дворянин?

– Да, он был дворянином до того, как принял сан.

– Тогда придется взять с собой две пары факелов. Если он вернется, я его проткну шпагой, так как он хочет оскорбить мою даму сердца.

– Я не ослышалась?

– Не думаю, что у тебя плохо со слухом.

– Поговаривали, что он – сильный фехтовальщик, и в монахи пошел из-за дуэлей.

– Тем хуже для него. Ваши пресвитеры жен иметь могут?

– Это не запрещено.

– Теперь все понятно! Он это местечко приглядывал для себя.

– Я его иначе, чем святым отцом, и не представляла. И уж тем более ни как мужа!

– Времена меняются, женский век короток, а женское «я» у тебя присутствует.

– Да, есть такой грех, особенно, если я смотрю на тебя. Раз уж ты сказал, что я – твоя дама сердца, то позволь и мне признаться, что я испытываю к тебе такие же чувства.

– Марго, нам не позволят быть мужем и женой, мы – разной веры.

– Я – знаю. Как и вижу то, что ты не готов изменить самому себе, своему роду и своей вере. Я согласна перейти в православие.

– Осталось где-нибудь найти захудалого попа. Я, честно говоря, даже не представляю: где его можно найти. Разве что в Париже? Но туда еще надо попасть и не влететь под наши российские «разборки». Все, Марго, время, пора идти встречать нашего капеллана. Накинь плащ, уже прохладно, ветер сегодня с гор. На улицу не выходи, мне требуется пройти к себе, я же не ношу шпагу в доме, и нужно набросить на себя что-нибудь. Мышцы должны быть теплыми.