Мусорщик

Дэшка будто вымерла. Встреченных людей можно пересчитать по пальцам. Огнестрельное оружие не полагалось даже стражам, да и большинство народа даже не представляло, как оно выглядит. Гален достиг больших успехов в оружейном деле во времена Бича плоти, поскольку его порождения не умели ставить магические щиты. Иногда выходило эффективнее, чем использовать магию.

Согласно местным законам ты обязан уплатить штраф даже если увидел огнестрел в действии. У них вообще много курьезных статей в судебном законодательстве, разделенном на три отдельных кодекса — обычные граждане, клановые и особицей клановая прислуга.

Из самого странного вспомнился запрет на употребление алкоголя с трех до четырех часов ночи, вождение велосипеда в слегка нетрезвом состоянии (в сильном подпитии можно), запрет на смерть в здании суда. Также хождение нагишом в общественных местах, исключая те случаи, когда на хулигане больше трех предметов одежды, считая аксессуары. Надел очки, часы и ботинки, и можешь смело гулять по улице или явиться на заседание суда.

Правда, на практике первые же попавшиеся стражи втихаря изобьют тебя дубинками в ближайшей подворотне.

Отлеживался я больше недели, стараясь не тревожить травмированные участки. Практиковал лишь циклы дыхания и занимался с самоучителем по лунному языку. Дело шло со скрипом. Иероглифы могли менять смысл в зависимости от места в предложении, что существенно затрудняло освоение.

За это время облазил завод вдоль и поперек, найдя выход на крышу и частично заваленный проход на нижний этаж. Но без фонарика туда не сунешься. Но в случае чего, там можно спрятаться.

Про цветы тоже удалось узнать. Небесным цветком оказалась горчанка, в изобилии растущая возле Старого города. Но существовала проблема, ведь при частом и долгом употреблении отвара горчанки в организме накапливается яд. Падало зрение, немели кончики пальцев, появлялись тремор и бессонница. Поэтому необходимо постоянно принимать очищающие препараты. Цена вопроса — двадцать тысяч ван в месяц.

Сходив в Дэшку за едой, я попутно заглянул к дому Большого, убедившись, что стражи там больше не дежурят. Сегодня ночью меня ждет небольшая прогулка. Необходимо узнать, про что говорил Большой.

Только вот… Возле дома уже отиралось несколько типчиков, что-то высматривая во дворе. По сути имущество Большого осталось ничейным, родственников у него не было, а вся семья погибла. По закону его дом и бизнес должны перейти в собственность городских властей. А кто откажется отщипнуть кусочек от их пирога?

Стража не подчинялась мэру, и он не мог заставить их нести дежурство, охраняя его будущий дом и бизнес. Думаю, что половина из околачивающихся здесь зевак это люди мэра.

Прокрасться внутрь я решил глубокой ночью. Погода способствовала — небо затянуло тучами и на улице было так темно, что не видно собственного носа. Использовать спички и или свечи самоубийственно, тебя сразу заметят.

Не один я решил воспользоваться ситуацией — на близлежащих улицах постоянно слышались шорохи и перешептывания. Здесь собрался целый город? Стражей они боялись, ведь те могли убить на месте при попытке проникновения.

Мэр оказался очень предусмотрителен, выставив целый периметр охранников. Вдоль забора постоянно вспыхивали спички и тлели огоньки сигарет. Буквально через каждые два метра! Вот же ублюдок. Иногда слышалось позвякивание бутылок.

На крыльце дома Большого горела лампа, освещая двух охранников, стоящих по обе стороны двери. В окнах света не было, но в глубине помещений проскакивали лучи фонариков.

Я прислонился к забору соседнего дома, решая, как быть дальше. И чуть не вскрикнул когда за изгородью кто-то сплюнул и расстегнул ширинку. Какой-то чувак все это время стоял в метре от меня!? Мэр и по соседним домам соглядатаев расставил…

— А! Нет, не надо! Ай, я просто мимо проходил! — вдалеке послышались крики.

Один воришка пойман. Лупили его больше десятка минут, видимо, пытаясь развеять скуку от дежурства.

Я прополз вдоль заборов и свернул в переулок. Когда там столько народу, невозможно прокрасться в дом. Придется дожидаться, пока все уляжется.

— Эй, кто там? — мне по ботинкам чиркнул свет от фонарика. — Пошел отсюда, ворье сраное!

Он и здесь выставил охранников? Мэр явно считал жителей города пропащими, но судя по раздавшемуся топоту и пробежавшей мимо меня фигуре, он был прав. Фух, я думал, что заметил меня. Похоже, что здесь столько охочих до поживы, что можно пройти к дома по их головам.

Луч фонарика взметнулся вверх, а затем упал, уставившись в одну точку. Слышно, как на землю осело тело. Я не шевелился, боясь привлечь внимание напавшего. Охранника вырубили, это ясно, как день.

Заскрежетал металл, а затем раздался негромкий хлопок. Простояв еще пару минут, я медленно приблизился к фонарику и подобрал его. Яркий круг высветил лежащего на животу мужчину, под головой которого собралась лужа крови. Бедолаге вскрыли горло от уха до уха.

Кто стал бы убивать охранника? Убийство человека мэра это серьезное преступление, которое точно станут расследовать и не спустя на тормозах. Местные бандиты вряд ли бы так рисковали.

А вот источник металлического звука — проржавевший канализационный люк. Похоже, что напавший спустился в него.

Пойти следом? Я догадывался, кто мог пролезть в дом, не считаясь с жертвами. Клан. Ищут ту самую Небесную раковину, что упоминал Большой перед смертью? И не сомневаюсь, что найдут.

Подняв крышку, я спустился по проржавевшим, пошатывающимся ступенькам, почти сгнившим от старости. Канализация давно не обслуживалась, судя по потрескавшимся и осыпавшимся стенам. На пыльном полу отчетливо видны следы прошедшего. Какой маленький отпечаток, как у ребенка.

Погасив фонарик, я пошел вдоль стены, пока не нашел достаточно широкую выемку, чтобы там спрятаться. Если клановый найдет сокровище, то я его встречу здесь. А если нет, то смогу воспользоваться его органами, насыщенными Кай.

Ждать пришлось долго. По ощущениям прошло не меньше двух часов, прежде чем раздались быстрые шаги. Нож лег в руку, и я прикрыл глаза, ориентируюсь только на слух. Десять метров, пять, три…

Глава 10

Идущий остановился, а затем раздался мягкий шлепок и что-то скатилось в канаву для воды. Немного подождав, я включил фонарик и выглянул из-за угла. На дорожке пестрели пятна крови, резко переходящие в широкую полосу, идущую в канаву. На высохшем дне лежало тело девушки-подростка, напоровшееся на торчащий кусок решетки. Бледное лицо распахала резаная рана, идущая от виска к ключице. Вот почему она не дошла.

Я спустился и обыскал тело. Во внутреннем кармане куртки нашелся лакированный черный футляр, скрывавший в себе небольшую ракушку ярко-синего света. Слегка теплая на ощупь, она будто посылала мне в ладонь слабые разряды, пощипывающие кожу.

Заглянул в небольшой портфель и сразу надел его поверх своего. Толстые стопки купюр и стеклянные ампулы со светящимся содержимым ясно говорили о его ценности. Разберу после.

— Прощу прощения, — я слегка склонил голову и принялся раздевать девушку.