Мутантики
Шрифт:
– А ты неглуп, старик… Очень неглуп. Теперь пора отправляться на поиски мутантиков. – И молодой вождь, круто повернувшись, вышел из магазина в сопровождении верных ему солдат.
Тем временем Рыжая Карла на огромной летучей мыши подлетела к краеведческому музею. Черный Герцог снизился, сложил кожистые крылья и зацепился лапами за верхнюю перекладину пожарной лестницы.
Карла слезла с него и спрыгнула на крышу.
– Жди меня здесь! – приказала она. – И не вздумай улетать! Как только я позову тебя, сразу спеши ко мне и разрывай в клочья всех, кто окажется рядом.
Опасаясь, как бы, озверев от крови, Герцог не набросился на нее, она вынула из седельной сумки чеснок и хорошенько натерлась им.
– Ну и воняю же я! – поморщилась королева. – Ну ничего, придется
И Рыжая Карла издала условный свист, слышимый лишь чутким ушам летучей мыши. Герцог насторожился и расправил кожистые складки на крыльях.
– Все в порядке, он помнит, – королева открыла чердачный люк и проникла в здание.
Она хорошо помнила, куда идти. Бабушка подробно рассказывала ей, как когда-то она попала на выставку в первые же после Большого Взрыва часы и, разбив витрину, украла Магический Кристалл. «Эти идиоты в музее не знали, каким сокровищем обладают. Считали, что это просто редкий осколок природного хрусталя, и даже не позаботились о сигнализации», – смеялась Рыжая колдунья.
Королева знала, что к Магическому Кристаллу существует парный камень, который, если верить древней легенде, должен составить с ним одно целое, дополнить его свойства, и тогда сила волшебного камня возрастет в несколько раз. Знала она и то, что завтра ночью, когда на кристаллы упадет свет полной луны, тот, кто станет владельцем этих камней, обретет власть и могущество.
Рыжая колдунья смогла украсть тогда только один волшебный камень. Кто-то из хранителей музея заметил ее, и ей пришлось бежать в Странный лес, который тогда еще не являлся Странным, а был просто обыкновенным лесом, окружавшим город. Магический Кристалл бабушка Карлы всегда носила с собой, он чудодейственно защитил ее от радиации, которая в первые годы после взрыва была просто чудовищной.
Изменения тогда еще не начались, и теперешних мутантиков – лобастиков, шерстюш и реакторных карликов – не было. Но уже в те годы огромная радиация выжигала и видоизменяла гены всех оставшихся здесь людей, и их дети и внуки или погибали еще в утробе, или, приспособившись, рождались мутантами с непредсказуемыми особенностями. Все тысячелетиями дремавшие в людях задатки пробудились. От злых и жестоких по природе людей рождались реакторные карлики, от интеллектуалов, библиотекарей, учителей, филологов и ученых – лобастики; от весельчаков, оптимистов, людей счастливых, которым ничто не могло испортить настроения и которые жили с удовольствием, – появлялись на свет шерстюши.
Рыжей Карле почудилось, что по лестнице кто-то идет, и она превратилась в автомобильную шину, чтобы раньше времени не спугнуть жертву. Замаскировавшись, она пролежала больше минуты, но мимо нее так никто и не прошел. Шагов больше слышно не было. «Наверное, показалось, – решила королева, принимая свой обычный вид. – Мало ли что вообразится в темноте? Занавеска пошевелилась от ветра, или рассохшаяся дверь вдруг скрипнула, а ты уже представила себе невесть что».
Она прокралась к третьему выставочному залу и прислушалась, не доносятся ли оттуда голоса мутантиков. Она даже подключила свои телепатические способности («это редкая мутация для карликов, скрывай ее от всех, внучка, и ты многого достигнешь», – говаривала, бывало, Рыжая колдунья) и еще из-за двери внутренним зрением увидела, что в зале никого нет. Очевидно, мутантики догадались о приближении Карлы, когда она была еще на крыше, и успели скрыться.
– Сбежали! Если они и камень-пару с собой унесли, тогда конец. У меня останется всего один день до полнолуния, – пробормотала королева.
Она прошла вдоль витрин, всматриваясь в выставленные на подставках камни. Карла никогда прежде не видела парного кристаллу камня и не представляла, как он выглядит, но знала, что, как только ее взгляд упадет на этот камень, она сразу его узнает.
Все кристаллы были на месте, кроме двух, исчезнувших со средней полки из разбитой витрины. Карла догадалась, что один из камней взяла ее бабушка, а вот табличка с надписью, лежавшая рядом с подставкой от камня, который недавно забрали мутантики,
сообщила, что они взяли простой кварц, сочтя его парным Магическому Кристаллу.– Глупцы! Они думали, что кристалл и его пара должны были быть рядом! – засмеялась Карла. – Какое заблуждение!
Она опрокинула соседний стеклянный шкаф, и он разбился. Королева наклонилась и вытащила из кучи стекла маленький белый камень причудливой вытянутой формы. Он не изменял цвета, как это делал Магический Кристалл, но на ладони у Карлы он сразу стал холодным, просто ледяным.
– Это опал, лунный камень, усиливающий свойства. Слава Злу, они не нашли его! – обрадовалась Рыжая Карла. – Теперь у меня есть парный камень, но нет Магического Кристалла.
Бережно сжимая в руке лунный камень, она поднялась на крышу, подозвала Черного Герцога и забралась в седло.
– Проверим твое чутье, Герцог! Ищи добычу, ищи мутантиков! Мы должны убить их до наступления утра и вернуть мой кристалл! Тогда у тебя будет все, чего ты только не пожелаешь: много хорошей еды и столько сна, сколько ты захочешь, – Карла дважды повторила это на древнем языке летучих мышей, чтобы Герцог хорошо ее понял.
Карла понимала, что должна использовать каждую минуту этой ночи. Днем Герцог, ослепнув от солнца и света, утратит свое чутье и может заснуть прямо в воздухе. А одной ей едва ли удастся найти мутантиков в Старом городе.
– Что б он провалился, этот Старый город! – раздраженно сказала Рыжая Карла, и тотчас по крыше музея в нескольких местах образовались трещины, и здание зашаталось.
– Взлетай скорее, дурак! Чего ждешь? – закричала королева, испуганно колотя летучую мышь ногами.
Едва Герцог поднялся в воздух, как краеведческий музей провалился в разверзшуюся под ним черную бездну, которая тотчас сомкнулась над ним.
– Если б все мои желания сбывались так быстро, как это! – Рыжая Карла посмотрела вниз, где на месте музея теперь чернела земля, и усмехнулась. – Я знаю, это сделал ты, Дух Земли – мой старый враг! Ты не любишь меня и уничтожил бы, если бы смог, – продолжила она тихо, словно разговаривая сама с собой. – Бабушка рассказывала мне о тебе, она всю жизнь боялась переступить очерченную тобой границу, зная, что земля сразу разверзнется у нее под ногами. Но, клянусь Злом, завтра я сожгу лес, а когда кристаллы – лунный и магический – воссоединятся, я стану могущественнее тебя, и уже Я, а не ты, буду устанавливать границы и диктовать законы. Я сделаю землю мертвой и бесплодной, и на ней никогда не будет ничьей жизни, кроме нашей, карликов, и никакой власти, кроме власти Зла. Ну, как тебе это нравится, Дух Земли?
Земля гневно задрожала, но Карла только расхохоталась. Верхом на Черном Герцоге она была в полной безопасности и помчалась над пустыми домами, высматривая мутантиков.
Глава 15
Последние часы Старого города
Шаги на лестнице не послышались Карле. Ошибкой королевы было превращаться в колесо. Если бы она бросилась вперед и перешла в атаку, как это наверняка сделали бы на ее месте застигнутые врасплох карлики мужского пола, отличающиеся большой агрессивностью, тогда бы мутантики не сумели убежать и Магический Кристалл достался бы Рыжей Карле вместе с парным лунным камнем.
Поднимавшаяся по ступенькам Мумуня, которой на крыше послышался какой-то шум, увидела автомобильную шину и сразу стала невидимой, остерегаясь подвоха. За долгую жизнь, проведенную в Странном лесу, она привыкла, что карлики при маскировке обычно не проявляют большой фантазии. Они становятся либо серыми камнями, либо бочками, либо листами ржавого железа, либо все теми же автомобильными колесами. Мумуня присмотрелась к шине, и ей показалось, что та слегка шевельнулась.
Усмотрев в этом нетерпение прячущегося в засаде карлика-шпиона, Мумуня на цыпочках вернулась в музейный зал, где Бормоглотик, Трюша и Отелло искали среди сотен выставленных экспонатов камень-двойник. К сожалению, Бормоглотик не догадался вытащить из кармана Магический Кристалл, сделай он это, волшебный камень, запульсировав ярким пурпурным цветом, сам бы указал на свою пару при приближении к нему.