Муза для ректора, или Рабыня из Аура
Шрифт:
– Думаю, мы можем выйти на улицу, – он подставил локоть, на который я не без удовольствия оперлась.
Спускаться по лестнице в пышном платье, темной маске, под руку с Даррингом, было волнительно.
Солнечный свет больно ударил по глазам. Несколько дней, проведенные в темной комнате, сказались на моем восприятии света. Дарринг, видимо, тоже отвык. Выйдя, мы сразу остановились и пару минут пытались привыкнуть к дневному свету. Когда глаза адаптировались, оказалось, что мы стоим на широком крыльце, с которого спускались несколько ступенек, ведущие к тенистой аллее.
Из ближайших кустов нам навстречу выскочила большая черная собака. Гладкая черная шерсть блестела на солнце, а из пасти стекали слюни.
– Лайто, фу, – скомандовал Дарринг.
Пес остановился и умными глазами посмотрел на хозяина.
– Лайто – сторожевой пес, – пояснил Дарринг, – он разорвет любого, кто появится на его пути. Обычно
его выпускают только вечером, так что никогда не выходи на улицу, когда темно. Иначе даже я не смогу защитить.Я посмотрела в глаза «охранной собаке». Пёс тоже с интересом разглядывал меня. Я поймала взгляд Лайто, повернула голову направо – он повторил за мной, повернула налево – пёс сделал тоже самое. Я отпустила руку Дарринга и протянула руку к собаке.
– Не надо, – рванулся ко мне Дарринг, но я уже гладила собаку по голове. Лайто сидел, не сопротивлялся и не выказывал недовольства.
– Как ты смогла? – Дарринг обошел собаку с другой стороны и смотрел, как тот ласково протягивает ко мне морду. – Этот пес должен был разорвать тебя. Ну руку откусить – точно. Ты мне собаку сломала.
– Ничего не сломала, – рассмеялась я. – Просто твой пес намного умнее, чем ты думаешь. Да и я не первый день имею дело с собаками. Я росла в районе, где в каждом дворе держали сторожевого пса. Чтобы ходить к друзьям в гости, нужно было найти общий язык с каждой дворовой собакой. Этому быстро учишься.
Конец ознакомительного фрагмента.