Муж для серой птички

И пить. Но это временно. У всех бывают слабости. И ты никому про них не скажешь. Луизе точно не говори. Она потом жалеть будет.

— Не хочешь, чтоб тебя жалели?

— Себя она жалеть будет. Винить. Я же просто не готова была. Неожиданно все это. Не люблю, когда в спину бьют, — прошептала она, закрывая глаза, когда он помог ей одеться, а вещи кинул в сторону.

— Хочешь здесь передохни. Я тебе сейчас матрас достану и одеяло.

— Не надо, — она попыталась подняться, но ноги не держали. Пришлось сесть. Весий достал матрас. Закинул его на лавку, пересадив Мирушу на лавку. Одеяло, подушка последовали за матрасом.

— Ложись. Я в воду лекарства капну.

— Зачем ты со мной возишься? Мог бы и внизу оставить, — спросила Мируша.

— Почему-то мне кажется, что о тебе забудут. У тебя здесь есть друзья? Или ты со всеми враждуешь?

— Есть, но они дружат не в открытую. Тут я во всем виновата. Лезу куда не надо. Надо заниматься только своими делами. Отвечать взаимностью Петру, а не влюбляться в красавцев.

— Ты про сына Лаши? Он же головой ударенный.

— Меня за него сватали. А я отказалась, хотя, говорят, из нас хорошая пара получится. Может и правда в деревню уехать? Как Борис хотел.

— Он у меня сам в деревню уедет, — проворчал Весий. — Да и нет больше деревни. Опять у нас одна только крепость. Если и выжил кто, то только на севере. Но от них пока вестей не было.

— Печально это, — Мируша выпила залпом кружку с теплой водой. Горечи лекарства она даже не почувствовала.

— Паршивая сегодня была ночь, — согласился Весий.

— Ты ранен. Надо перевязать. Иначе зараза попадет в кровь. Это плохо.

Умереть можешь, — она поднялась.

— Мируш, я вниз спущусь.

— У тебя бинты на столе лежат. Чистые ведь. И мазь специальная. Против гнили. Налей воды.

— Битый не битого лечить будет? — улыбнулся Весий.

— Ты битый. Вижу ведь, что рана кровит. Но ты не обращаешь внимания. Потом слабость свалит. А кто без тебя крепостью управлять будет?

— Думаешь, что без тебя никто рану не обработает? — выливая грязную воду и наливая новую, спросил Весий.

— Сколько мы здесь времени? Никто не пришел проведать тебя. Где Луиза? Где твои друзья?

— Друзья заняты делами. Кто раны латает, кто стены охраняет. А Луиза только под утро уснула. Вроде и не просыпалась еще, — ответил он.

— Я скажу ей, что думаю о ней. Спать, когда муж в поле и может не вернуться!

— Мируша, подошла к столу. Взяла мазь и бинты.

— Опять лезешь не в свое дело, — сказал Весий.

— Но кто же ей еще скажет, если не я? Она же мать свою не помнит. Маленькая была, когда ее отец привез.

— Откуда привез? — спросил Весий.

— Не знаю. Он только сказал, что у нее мама умерла, и теперь она с нами жить будет, — ответила Мируша. Она подошла к нему. Взяла протянутую Весием тряпку и стала стирать кровь с его плеча. — Рана неглубокая. Даже шить не надо. Но не нравится она мне. Надо обработать.

— Ты стала заботиться о Луизе? — спросил Весий.

— Кто же еще? Мама ее не приняла. Я только потом поняла почему. Она же чужая дочка, которую отец где-то нагулял на стороне и к нам в дом привез. Он хотел ее воспитать. Не как родную, а как…

— Как Мирушу? — спросил Весий.

— Наверное. Я не знаю его планов. И не знала никогда. Но мне казалось, что ее надо защищать. Она одна в доме была. Никому не нужная. Я отцу сказала, что так нельзя. Если он решил, что она его дочь, так пусть моей сестрой будет. Родной сестрой. У меня братья были и лишь одна сестра, которая уже взрослая была. С братьями можно было только воевать. А с младшей сестрой можно было играть.

Тогда это было так важно, — Мируша вздохнула. Закончив бинтовать, она вернула баночку с мазью на стол. Слабость застала ее внезапно. Комната опять начала шататься. Глаза стали закрываться.

— Поймал, — Весий только повернулся в ее сторону и легко перехватил. — Мира, так почему получилось, что ты Мирушей стала?

— Не называй меня так. У каждого из нас свое место…

— Как ты на нем оказалась? — спросил он, наблюдая, как она зевнула и прижалась к нему.

— Пожар был, — прошептала она. — Князь, я немного посплю. А дальше буду собой. Буду улыбаться и детей учить. Тебя лечить. Но завтра. Сегодня так устала.

— Спи, Мира.

— Не твоя. Не имеешь права по имени называть. Да и имя мое ты не знаешь, — пробормотала Мируша. Вскоре она засопела.

— Уж догадался, Мируша, — ответил ей Весий. — Загадка не такая и сложная. Может когда все окончательно встанет по местам, то перестану я за тебя переживать?

— Мне помощь не нужна, — прошептала Мируша, когда он положил ее на матрас и накрыл одеялом. Она сразу сжалась в комок. Птичка со сломанным крылом, которая все еще мечтала о полетах, хотя ей говорили, что это бесполезно. Любительница красивых мужчин. Скажет так скажет. Он отошел от нее. Налил воды из кувшина. После тяжелой ночи хотелось спать. Дела требовали его участия. А чего он должен делать? У него воевода есть. Разбудит, если беда придет. Решив, что это правильно, Весий подкинул дров в печку и закрыл комнату на ключ. После этого пошел к жене, которая наверное уже радовалась, что от него долго вестей не было. Надо было ее разочаровать.

Глава 5

Луиза спала. Сладко посапывала и даже причмокивала во сне. Весий усмехнулся. Зашел в ванную комнату. Все-таки хорошая идея была провести в крепости водопровод. Правда воду приходилось все равно нагревать на печи, но холодной было в избытке. Он налил воду в ведро и умылся. Хорошо было бы ополоснуться, но в баню идти не было сил. А самому греть себе воду не хотелось. Обтеревшись тряпкой, он вернулся в комнату. Подкинул дров. Посмотрел на молодую жену. Густые волосы рассыпались по подушке черной наволочкой. Миловидное лицо, аккуратный носик, полные губки — она была полной противоположностью Мируши. И в то же время всего лишь бледной копией. В каждой кривой черточке Мируши была жизнь. Она вся фонтанировала энергией. А Луиза была холодной и пустой. Или Луиза боялась себя проявить? Привыкла, что ей уготовлена судьба дочери второго плана? Может в этом причина?

Но все это было не важно. Отец решил их поменять местами. Внушил, что так правильно. Весий не мог его понять, да и не хотел понимать. Усталость все-таки взяла свое. Весий лег рядом с Луизой и закрыл глаза.

Это была тяжелая ночь. Луиза боялась из комнаты носа показать, но все-таки утром спустилась в столовую, чтоб узнать новости. Она слышала, как по крепости разносились страшные слова, что пришли уроды и разграбили деревню. Говорили, что беду накликала Мируша. Якобы она на метле пролетела и им дорогу показала. До этого козломордые не знали, где крепость.

Мируши нигде не было видно. Луиза хотела ее у себя спрятать от злых языков и людей, которые только и делали, что искали виноватого. Но Мируши не было. Такое ощущение, что она пошла эту деревню спасать или решила дать отпор уродам. Это было в ее характере. Этому бы Луиза точно не удивилась.

Приносили раненых. Среди них ее не было, как не было и князя, что радовало. Луиза не желала ему зла, хотя и боялась. Но без него жизнь была бы еще страшнее. Она понимала, что не справится одна. Ей необходима была поддержка. Вначале эту поддержку давала Мируша, а теперь еще и князь. Потеряв их из вида, поняв, что она может остаться одна, Луиза испугалась. Сильно испугалась, поэтому спряталась в комнате и проплакала, пока не уснула. А сейчас, открыв глаза, она увидела Весия.