Муж на сдачу

Мостясь так и этак, граф вытягивал шею, напрягал слух и насторожился, когда мальчишки замолчали. Поддавшись интуиции, мужчина несколько сдал назад, скрываясь за зелёной веткой. Как оказалось — вовремя — на дорогу перед ним вышли несколько человек-трое местных жителей и двое магов.

— Так мы до зимы ходить будем, — донесся недовольный голос, говоривший на имперском.

— Что ты предлагаешь? — также, по-имперски, ответил второй, чернявый. — Мы должны найти его, во что бы то ни стало! Если бы кое-кто не забыл проверить заклинание забвения, мы бы столько не мучились.

— Откуда я знал, что так выйдет? Он должен был очнуться, полностью потеряв память! Я был уверен, что его резерв меньше на десять пунктов, ведь жена ему досталась уже опустошенная, поэтому и ограничился двумя импульсами. Ты тоже допустил промашку — не надо было просто отправлять его, как куль с мукой, надо было еще установку хозяину поставить — не перепродавать этого раба. Ты уверен, что никто из местных не знает имперского? — парировал второй, светловолосый.

— Разумеется. Ты только посмотри на эти рожи — какой имперский, если до Империи отсюда почти две недели пути? Чтобы поработать с рабовладельцем, мне надо было приблизиться к нему. Ты забыл, что посредница передала капсулу, велела оглушить графа, лишить памяти и, раздавив портал, просто закинуть туда тело? Потом, мы же не рассчитывали забирать посылку, граф мог или сразу сдохнуть, или помучиться немного и всё равно испустить дух. Заказчик ясно дал понять, что дальнейшая судьба графа его не волнует.

— Да, а теперь он передумал и требует вернуть «посылку» назад. Пришлось искать конечный путь, трясти рабовладельца, потом перекупщиков. Проклятый торговец уперся — «помер раб, и всё!» Ничего не помогло — у него амулетов от всего целая связка, не подойдешь, тем более, чужая страна, нельзя привлекать к себе внимание. А баба настаивает — «жив! Ищите!» Да, чтоб я ещё раз связался с женщиной!

— Она неплохо платит. Мы же смогли установить, что до этого городишки торговец раба довез? Правда, тот на самом деле больше мёртв был, чем жив, поэтому версия его смерти выглядит вполне правдоподобно. До конца недели обойдем все дома и сможем вернуться, доложишь госпоже, что город перерыли — ничего не нашли. Граф умер, это очевидно. Но, зачем ты мне всё это пересказываешь, будто я и сам не знаю?

— Я не тебе, вернее, не только тебе. Мне тоже необходимо еще раз всё разложить по полочкам.

— Уважаемые, какой дом хотите посетить следующим? — прервал перепалку магов помощник кагыма.

— Я же сказал — обходим все дома по порядку! — сердито ответил на тропиндарском чернявый. — С рассвета ходим, вы не запомнили ещё?

— Тогда, нам — сюда, — кланяясь, помощник показал на дом напротив.

— Надоело пробираться в комнатёнки, — буркнул светловолосый, — сходи сам, пусть все выйдут. И вообще — идите и предупредите жителей улицы, у которых мы еще не были, чтобы все домочадцы встали перед своими домами. Так быстрее будет.

— Тогда ты сам с ними разговаривай, а я проверю окрестности, не прячется ли кто, — отреагировал чернявый. — Я сразу чувствовал, что не надо было браться за это дело, а ты зарядил: — «Платит хорошо! Наберем на выкуп невест!»

— Так, на самом деле, хорошо платят.

— Знать бы ещё — кто нам платит, кто нанял, а то, не ровён час, спросят, а мы и показать ни на кого не сможем, окажемся крайними. Что, если император заинтересуется пропажей? Всё-таки, граф, не простолюдин. Кому рассказать, что повелись на уговоры женщины — не поверят. Аза графа, Миренн, нас могут и дара лишить. Если ещё чего не хуже. Может быть, грах с ним, с поиском?

— Сам говорил, женщина обещала сдать нас дознавателям. Мол, мы графа упаковали.

— Вернемся и скажем, что ничего не знаем, а бабу эту впервые видим. Как она докажет?

— Она-то, может, и не докажет, но если за нас возьмутся дознаватели… У них резерв пунктов на сорок больше, чем у нас с тобой, вытрясут из нас даже то, что мы не помним.

Тем временем, народ из домов высыпал на улицу, и маги перешли на другую сторону дороги — беседовать с местным населением.

Михаэль присел, вытирая пот.

Итак, какая-то женщина наняла этих недомагов, чтобы его похитили и, лишив памяти, забросили в рабский загон. А теперь графа срочно требуют назад. Вряд ли, чтобы принести извинения и компенсировать моральный ущерб.

Стараясь не издавать ни звука, мужчина выбрался из сада, и поспешил к дому кагыма.

Им с Мариэтой поддержка и защита нужна, как никогда. Заодно, может быть, еще какими сведениями разживется.

Слава Единому, кагым был дома и встретил «брата» Мариэты с распростертыми объятиями.

— А, Михэ! Заходи, заходи.

— Сестра сварила одно чудодейственное зелье из редчайших трав, только для вас, уважаемый кагым! — кланяться и говорить подобострастным голосом было непривычно и противно, но деваться некуда — приходилось играть роль до конца. — А ещё она передала вам горшочек каймака — ну, очень свежий и такой густой получился.

— Зелье из редких трав и мой любимый каймак? Ари Марита меня балует! — кагым сгрёб обе посудины, прижав их к груди. — Проходи, Михэ, выпей прохладного взвару, я сейчас прикажу служанке, она принесёт.

— Да, нет, мне надо домой возвращаться, Мариэта там одна.

— Четверть оборота ничего не решат, садись, отдышись! День сегодня жаркий, а ты недавно с того света вернулся, — повторил приглашение кагым.

Служанка, женщина средних лет, споро расставила на стол чашки, запотевший кувшин, блюдо с фруктами.

— Пей, Михэ! Угощайся.

— Благодарствую! — граф мелкими глотками смаковал питьё, размышляя, как бы разговорить городского голову, но кагым и сам поболтать был непрочь.

— Хорошая женщина, твоя сестра, Михэ! Честная, уважительная! Был бы я вдов — сам бы посватался.

— Да, её мужу очень повезло, надеюсь, второй тоже оценит, какое счастье ему досталось. Вы обещали похлопотать, кагым. Хотел посоветоваться на этот счет.

— Конечно, Мариту без помощи не оставлю, — голова развернул бумажку, прикрученную ниткой к горлышку бутылки с зельем. — А это что? А, вижу, Марита написала, как принимать лекарство, чтоб я ничего не забыл и не перепутал. Редкая женщина! Говори, что хотел?

— Подходил ко мне родич соседей Мариэты — Талир, его земля граничит с участком сестры, просил позволения ухаживать за Маритой.

— Да, понял, о ком ты говоришь, — задумчиво кивнул голова. — И что ты — позволил?

— Я не знаю ваших обычаев. Талир сказал, что ухаживать за женщиной — помогать ей по хозяйству. Я сделал что-то не так?

— Всё верно, если этот ар будет часто заходить на усадьбу вдовы, то все будут ждать, что они обменяются брачными браслетами. Талир — неплохой человек, но я бы хотел Марите кого-то более достойного в мужья.