Муж поневоле

А далее гора медленно, поднимая тучи пыли, сложилась сама в себя, погребя некогда величественный гномий град Гардункар, впитавший мощь Казан-Бума, Наврота и Барагоста, а теперь точно так же, как и они, ставший просто историей. Так закончились дни гномьей расы, обрекая немногих выживших на жалкое и полное опасностей существование в этом недружелюбном мире.

* * *

Когда земля под караван-сараем затряслась, мы с Иквусом, хоть и изрядно налакавшиеся вина, но всё ещё пребывавшие в твёрдом сознании и крепком теле, мигом подорвались, покидая опасное во время, как мы думали, землетрясения помещение.

Калим, тоже пока бодрствующий, рванул вслед за нами, а Алладину, что спала на тюфяке, быстро закатали в одеяло и вынесли на плечах.

Оказавшись в толпе таких же полуголых, взбудораженных и толком не проснувшихся людей, мы остановились, тревожно вслушиваясь в далёкий гул. А затем кто-то заорал:

— Гора!

Передав задёргавшуюся в одеяле Алладину Калиму, мы с бывшим завхозом бросились к воротам Салиса. Распахнутые настежь, они пропускали через себя всё новых и новых людей, стремящихся высмотреть, углядеть, что же такое происходит там, в гномьем граде.

А потом чернеющая на фоне неба гора вздрогнула в последний раз и начала проваливаться сама в себя. Буквально через полминуты по ушам ударил громовой раскат, а земля подпрыгнула так, что многие не удержались на ногах. Повсюду послышались испуганные крики и стоны.

Остановившимся взглядом мы смотрели на вдвое уменьшившийся силуэт горы, а повернувшись к Иквусу, я увидел, как побелевшими губами он тихо бормочет:

— Синхромаготрон, линейный усилитель магических частиц, регистрационная заклинательная камера, счётчик Дамби, мои исследования, мои артефакты, мои записи…

Его голова медленно повернулась в мою сторону.

А я… я открыл было рот, но тут же закрыл обратно. Хрен я сейчас Севе докажу, что это сделал не я, не поверит. Поэтому смолчал и лишь развёл руками в ответ на его молчаливый вопрос.

— Недооценил я тебя, — справившись со ступором, сухо произнёс маг и процитировал: — “Посидеть, поговорить, вина выпить”… Ну спасибо, что хоть там не оставил.

— Друзей не бросаю, — ответил я, продолжая смотреть на поднимающуюся вверх тучу пыли, постепенно принимающую очертания гриба.

— И что теперь? — спросил Иквус, разом как-то обмякнув и сморщившись.

— Теперь? — я немного подумал, после чего решительно заявил: — Теперь мы идём допивать вино и ложиться спать. Утро вечера мудреней.

Глава 14

На следующее утро, поднявшись и позавтракав, я, встретив хмурого и невыспавшегося Иквуса, вышел во внутренний дворик караван-сарая.

Город ещё бурлил, хоть под утро основная толпа жителей и разошлась по домам, но нервная суета до сих пор висела в воздухе. Кто-то спешно собирал вещи, стараясь покинуть Салис побыстрей, кто-то наоборот, организовывал ватагу для разведки, на свой страх и риск стремясь подобраться к горе.

Ночью несколько магов с отрядом стражи уже ходили к тому, что осталось от Гардункара. Но кроме парочки оглушённых и опалённых гномов из числа стражи, что несли свою вахту у ворот, никого не нашли.

Слухи о том, что разрушило всё подчистую, вовсю ходили по городу. Говорили, что даже циклопические главные ворота буквально разнесло на кусочки. Части барельефа находили на расстоянии километра от горы. Ни одного известного прохода не сохранилось, поэтому доподлинно сказать, уцелел ли кто-то внутри, было нельзя, но с оглядкой на масштаб разрушений всё больше ширилось мнение, что гномов в султанате теперь, скорее всего, нет. И что с этим делать, как жить дальше — никто не знал. Всё-таки город был лишь придатком, местом сбыта гномьей продукции, а теперь, с прекращением поставок, судьба его становилась совершенно неопределённой.

Впрочем, мне казалось, что какая-то часть города сохранится. Сюда неизбежно приедут желающие подолбить камень и поискать оставшиеся после гномов сокровища. Возможно, что и по прямому приказу султана. Больно уж лакомый это кусок, чтобы отдавать его полностью на откуп частных старателей.

Но до этого момента пройдёт какое-то время, а пока народ не понимал, что делать, и в большинстве своём просто выжидал. Даже базар — и тот затих за исключением нескольких отдельных лавочек, быстро, однако, закрывшихся. Местные дельцы сразу почуяли, что гномье нынче станет дефицитом, и решили товар придержать.

Вот только местная мафия тоже скоро осознает, что гаранта безопасности в лице гномов больше нет, стража местная частью куплена, частью вмешиваться спешить не будет, думая в первую очередь о себе, а значит, волна экспроприации в скором времени накроет город с головой.

В общем, стоило отсюда как можно быстрее уезжать, дабы не вкусить в полной мере прелести оголтелой анархии.

Вслед за мной из дверей показались Калим с Алладиной и, остановившись чуть поодаль да поглядывая на всё ещё поднимавшийся над горой дым, принялись ждать указаний. Они, разумеется, понимали, что планы наши изменились, не зная, правда, что произошло это в ходе их удачнейшей реализации, пусть и непонятно каким чудом. Вряд ли причиной разрушения Гардункара действительно был я, скорее всего, просто так совпало, причём нам исключительно повезло, что случилось всё уже ночью, а не днём.

— Ну что, — хмуро начал Сева, опускаясь на лавку у бассейна, — твои дела здесь закончены?

— Похоже, что так, — ответил я, присаживаясь рядом. — Едва ли там кто-то выжил, а если и выжил, то долго без воздуха, еды и воды не протянет даже в том случает, если остались какие-то уцелевшие залы и галереи.

— Понятно, — уставившись в одну точку, Иквус посидел в тишине пару минут, а затем со вздохом констатировал: — Похоже, что и мне пора. Нужно опять начинать всё с начала. Видимо, это проклятье, преследующее меня всюду, где бы я ни находился.

— А если, — заговорил я, внимательно глядя на осунувшегося мага с потухшим взглядом, сидящего рядом со мной, — я предложу тебе один вариант?

— Работать на инквизицию? — хмыкнул тот. — Нет уж, лучше я как-нибудь сам.

— Нет, — улыбнулся я, — не на инквизицию. Что ты мне ответишь, если я скажу, что у меня есть доступ на базу древних? Абсолютно целую, со складами и лабораториями, полными оборудования?

Повернув голову, Иквус некоторое время подозрительно вглядывался в моё лицо, пытаясь обнаружить там намёк на шутку, но я был предельно серьёзен, и он, всё ещё до конца не веря, переспросил:

— База древних?

— Она самая, — кивнул я. — Ты же понимаешь, что это такое?

Прищурившись, маг кивнул, а я продолжил:

— Правда, там командует личностная матрица одного из высших комиссаров той империи, что вот уже тысячу лет как пала, но, думаю, с ним мы сможем найти взаимопонимание.

— Личностная матрица? — брови Иквуса взлетели на лоб. — И вы до сих пор живы? Слышал я пару историй о встречах с духами старых крепостей, как правило, появившись перед потревожившими его покой, он произносит буквально пару слов на старом языке, после чего древняя магия мгновенно всех уничтожает.