Мужчина моей мечты (Мужчина моих грез)

— О, с этим я полностью согласна! Если бы ты блестяще справился с этой ролью, то не был бы таким мерзким!

— Честно говоря, иногда мне даже нравились наши словесные перепалки, ведь я крайне редко позволяю себе так распускаться. Может быть, ты тоже всегда была сдержанной на язык?

Ответив положительно, Меган погрешила бы против истины.

— Это к делу не относится, — сказала она, напустив на себя важный вид. — Но факт остается фактом: с самого первого дня нашего знакомства ты представлялся не тем, кем являешься на самом деле, и я выходила замуж не за герцога.

— Хотя очень этого хотела, — не без иронии напомнил Девлин.

Меган вспыхнула от стыда: она подумала о том дне, когда сказала Девлину, что собирается выйти замуж за герцога Ротстона. Как же он, должно быть, смеялся над ее тщеславными намерениями!..

— Боже мой! — прошептала Меган, ужаснувшись при воспоминании обо всем остальном. — И ты проделал весь этот путь до Гэмпшира только для того, чтобы унизить меня своим мерзким и неуместным предложением, с целью отбить у меня всякое желание выйти замуж за герцога Ротстона, то есть за тебя? Я и не подозревала, что ты до такой степени презирал меня.

Меган больше не испытывала гнева. Она чувствовала себя глубоко оскорбленной. Девлин понял, что причинил ей боль, и поспешил объясниться:

— Черт побери, да я вовсе не по этой причине поехал тогда на бал к Лейтонам. Просто меня раздражало твое упорное желание непременно выйти замуж только за герцога. Я решил, что ты расчетливая и хитрая авантюристка, для которой важнее всего титул и которой совершенно все равно, каков его обладатель, пусть даже он будет последним мерзавцем! И то, что я сделал, было своего рода уроком. Мне и в голову не приходило, что в результате ты и вовсе откажешься от своей затеи.

— Представляю, как ты этому обрадовался! — с горечью сказала Меган. — И как испугался, когда в конце концов моя затея увенчалась успехом. Сейчас ты наверняка считаешь, что глупо попался и что я намеренно сделала так, чтобы оказаться в нынешнем своем положении.

— Не говори ерунды! — негодующе воскликнул Девлин. — Чтобы оказаться в твоем положении, необходимы как минимум двое.

— Но ведь ты тогда был пьян! А я, разумеется, как истая авантюристка, не преминула этим воспользоваться.

— Ты что, не поняла меня? Я ведь сказал, что ошибался, считая тебя авантюристкой.

— Вы отменный лжец, ваша светлость! И снова это доказали.

— Ты мне не веришь? — удивился Девлин.

— Разумеется, не верю! Может быть, ты станешь утверждать, что сделал бы мне предложение даже в том случае, если бы я не была в положении?

Меган, как всегда, вывела его из себя.

— Откуда, ко всем чертям, я могу знать, что бы я сделал в том или ином случае? Теперь это не имеет никакого значения. Ты действительно ждешь ребенка. Мы муж и жена. И ты ведешь себя неразумно.

— Ну конечно, неразумно! Каждый раз, когда я права, ты считаешь меня неразумной.

— Но сейчас ты не права!

Меган обиженно вздернула подбородок и отвернулась:

— Больше я это обсуждать не намерена.

— И слава Богу!

Глава 35

Меган не очень хорошо знала сельские районы Англии и потому не поняла, что где-то на полпути карета сменила направление и теперь ехала в другую сторону. Меган полагала, что ее везут домой, в Саттон-Мэнор, потому что ландшафт показался очень знакомым, но ей и в голову не приходило, что она видела эту местность не на прошлой неделе, а много лет назад. Однако вскоре Меган с удивлением обнаружила, что они подъезжают к Черринг-Кросс — на горизонте вырисовывались очертания великолепного дворца Ротстонов.

Девочкой Меган была околдована зрелищем этого величественного владения. Дворец и сейчас поразил ее: это было огромное, непревзойденной красоты сооружение, достойное королевской семьи. Но к чувству восхищения примешивалась горечь от сознания того, что все это принадлежит ее мужу, а она не хочет и не должна быть его женой.

Сидя напротив Меган, Девлин дремал, а может быть, только притворялся. Последнее время он частенько прибегал к подобным уловкам, по-видимому, для того, чтобы не видеть ее угрюмых взглядов, считала Меган. Девлин уже объяснил ей, почему стал конюхом поневоле. Однако имена Фредди и Сабрины ей ничего не говорили, поэтому девушка не поверила в значительность причины, по которой он должен был скрываться. Но определенные выводы сделала.

— Ты сказал моему отцу о том, что в действительности ты герцог Ротстон, не правда ли? Именно поэтому он был так рад, что я выхожу за тебя замуж. Я права? — спросила она Девлина.

— Я сказал ему об этом, чтобы упростить дело.

— А мне ты не мог этого сказать?

— Но ты так упивалась своим чувством негодования из-за предстоящего брака с простым конюхом, что я решил не портить тебе настроение, — не открывая глаз, проворчал Девлин.

Нет, с этим человеком просто невозможно разговаривать серьезно. Но Меган не привыкла молча переживать свои горести. Она должна выяснить все до конца, чтобы не оставалось никаких сомнений, которые ее уже измучили. Меган наклонилась, чтобы растормошить Девлина.

— Не делай этого! У тебя сейчас совсем не то настроение. Неужели ты собираешься затеять с ним ссору? Ведь через несколько минут вас встретят его слуги. Не думаю, что твое поведение произведет на них хорошее впечатление.

— Согласна.

— Еще бы! Чего стоит одно то, что ты жалеешь его! «Ах, зачем он на мне женился!» Скажите, пожалуйста! Да пусть хоть его слуги порадуются за хозяина, пока не узнают тебя как следует.

— Ну знаешь! С тобой сегодня невозможно разговаривать! Между прочим, его действительно можно только пожалеть — ведь я сломала ему жизнь.

— А твоя собственная жизнь? Она ведь тоже сломана.

— Но по моей вине!

— Ага! Давно пора об этом вспомнить!

— А я и не забывала. Но раньше я думала, что испортила жизнь Девлину, а она у него и без того уже была испорченной. И у меня были все основания полагать, что брак со мной положительно скажется на его судьбе, хотя сам он думал как раз обратное. Теперь же оказалось, что я сломала жизнь не конюху Девлину, а герцогу Ротстону. А это в корне меняет дело. И нет ничего удивительного, что он меня так ненавидит.

— Вместо того чтобы сыпать соль на свои раны, тебе следовало бы поискать во всем этом и хорошие стороны.

— Да что тут может быть хорошего?!

— Как насчет того, что в конце концов ты добилась своего — стала герцогиней?

— Да. Но непременным пунктом моего первоначального плана была его любовь ко мне. А он меня ненавидит.

— Хорошо, оставим это. Тогда как насчет того, что теперь ты будешь жить в Черринг-Кросс?

— Меня это больше не волнует.