Мужчина на блюдечке, или Будет всё, как ты захочешь

Немного подумав, я все же взяла листок со стамбульским адресом Мустафы и спросила:

– Таня, а у тебя есть деньги?

– Есть четыреста долларов.

– Ты мне можешь денег одолжить? Я, как только до дома доберусь, сразу тебе отдам.

– Конечно. – Танька смутилась и заметно занервничала.

– Таня, что-то не так?

– Да у Халила сейчас такие проблемы... Временные материальные затруднения. Я хотела его выручить...

– Перебьется, – резко отрезала я. – Он тебе сказал, чтобы ты ему денег, что ли, дала?

– Ну зачем ты так грубо?

– Я говорю как есть.

– Ни в коем случае! Он просто рассказал, что у его семьи сейчас достаточно трудные времена. Его родные живут в такой нищете, что ты даже представить себе не можешь. Они там чуть ли не голодают. Халил сказал, что хотел бы им выслать немного денег, а высылать нечего. Он мне намекал как-то, но напрямую ничего не говорил.

– Вот пусть они и дальше голодают. Нечего мужика к деньгам приучать. Если ты ему сейчас денег дашь, то затем постоянно давать будешь. Я смотрю, они здесь все хорошо устроились! Мало того что он тебя каждую ночь имеет, так еще и хочет, чтобы ты ему за это приплачивала. Нормально!

Танька моментально покраснела и сказала обиженно:

– Наташа, но зачем ты так цинично говоришь? У меня же настоящая любовь.

– У меня тоже совсем недавно была настоящая любовь. И вот – результат налицо. Таня, послушай мудрого совета, на горьком опыте проверено. Как бы тебе Халил ни намекал насчет денег, как бы он их у тебя ни выманивал, не вздумай ему ничего давать. Бритвенные принадлежности – это самое дорогое, что он от тебя получил.

– Но ведь у него семья голодает, – укоризненно произнесла Танька.

– Пусть и дальше голодает. Тебе до этого какое дело? У тебя у самой ребенок. Тебе его нужно кормить и растить. Таня, здорово же он тебе мозги запудрил, если ты о его голодающей семье думать стала. Я вот о больной матери Мустафы подумала и получила за свою доброту сполна.

– Да Халил у меня ничего не просил, – принялась оправдываться передо мной Танька. – Он только намекал.

– Вот пусть и дальше намекает. Таня, ты мне денег дашь взаймы?

– Конечно дам.

– Я на пару дней в Стамбул слетаю и вернусь. Я все успею. Обратный рейс из Антальи в Москву у меня только через неделю.

– Ты все же решила слетать в Стамбул? Ты же сама говоришь, что Мустафа вряд ли поехал с такими деньгами домой.

– Я просто хочу побывать у него дома.

– Зачем? – опешила Танька.

– Затем, чтобы понять, что всю эту любовь я придумала сама, что это были просто иллюзии.

Глава 22

Я вылетела в Стамбул и потратила ровно полдня на то, чтобы найти нужный мне адрес. Дверь открыла пожилая бодрая женщина, которая совершенно не владела русским языком и что-то говорила мне на своем турецком.

– Мне нужен Мустафа, – пыталась объяснить я женщине, но она, по всей вероятности, не понимала, о чем я ей говорю. – Мустафа. Понимаете, Мустафа? – Я называла имя как можно чаще в надежде на то, что женщина отреагирует хотя бы на него, но никакой реакции не было.

Поняв, что мне от нее ничего не добиться, я пошла гулять по городу, который совсем недавно мне приснился, правда, в том сне я была не одна, а с Мустафой. Я первым делом поднялась на башню Галата и увидела наяву то, что видела во сне. Город действительно был разделен на две части Босфором, который соединяет Черное и Мраморное моря и разбивает город на азиатскую и европейскую части. Затем я, точно так же, как и во сне, прогулялась по Галатскому мосту и попала уже в современные кварталы. Сев за столик небольшого уличного кафе, я заказала себе чашку турецкого чая и позвонила Таньке:

– Таня, как дела? Я уже в Стамбуле.

– Ну что, ты нашла дом Мустафы? – не скрывая любопытства, спросила она.

– Нашла, только толку мало.

– Почему?

– Мне какая-то женщина дверь открыла. Она по-русски вообще ничего не понимает. Я ей пыталась объяснить, что мне нужен Мустафа, но она меня все равно не поняла. Я несколько раз повторяла его имя, но она никак не отреагировала.

– Получается, что ты съездила впустую?

– А я не жалею. Зато посмотрела Стамбул. Я словно прощаюсь с Турцией.

– Ты когда в отель вернешься?

– Я сегодня переночую в гостинице, а завтра вылетаю утренним рейсом.

– Может, тебе нужно еще раз к Мустафе съездить?

– Зачем?

– Если его мать не реагирует на имя сына, то есть вероятность, что он прячется в доме. Нужно сказать всего одно слово – «полиция», и тогда что-то должно решиться.

– Таня, все это фантазии. Знаешь, мне показалось, что нам вообще дали левый адрес, и эта женщина не имеет к Мустафе никакого отношения. Ладно, я завтра прилечу, тогда поговорим. Я сейчас хочу прокатиться на азиатский берег. Погулять в буржуазном квартале.

– Ты хочешь склеить какого-нибудь олигарха? – сразу сделала вывод Татьяна.

– Ты так говоришь, как будто олигархи – это скотч какой-то. Если бы их так просто можно было бы склеить, то все бы русские девушки уже были здесь. Просто мне приснился один сон...

– Какой сон?

– Мне приснилось, что там живет девушка Вика, и она приглашала меня к себе в гости – поболтать. Я еще тогда думала: к чему этот сон?

– Наташа, но ведь это всего лишь фантазии. Мне иногда такое приснится, что волосы дыбом встают. Если мы к снам будем относиться с такой серьезностью, то непонятно, к чему придем.

– А ты веришь в вещие сны?

– Я об этом как-то не задумывалась.

Сунув мобильный в сумку, я поехала на азиатский берег и стала прогуливаться мимо вилл, принадлежащих высшим слоям общества, пытаясь вспомнить дом, из которого появилась девушка Вика на своем кабриолете. Разглядывая высокие ограды, я пыталась представить, что же скрыто за ними, и мне казалось, что в этом есть какая-то тайна. Увидев, что из одного дома вышла турчанка, я тут же к ней подошла и заговорила:

– Мерхаба.

– Мерхаба, – поприветствовала меня женщина.

Так как мой словарный запас турецкого языка ограничивался всего несколькими ходовыми фразами, я сказала еще по-турецки: «Лютфен бэни», что означает «Будьте добры», и заговорила уже на чисто русском:

– А вы не подскажете, где здесь Вика живет?

Женщина непонимающе посмотрела на меня и сказала что-то на своем родном языке.

– Я ищу Вику. Она на кабриолете ездит.

Женщина растерянно пожала плечами, вновь ответила мне что-то по-турецки и пошла прочь. Я долго смотрела ей вслед, но затем продолжила свою прогулку. Заметив, что из одного особняка вышел мужчина европейской внешности, я тут же бросилась к нему и вновь спросила про Вику.