Мужчина на одну ночь

– Мисс Брайерз! – учтиво воскликнул Оскар, склоняя златовласую голову, – по-моему, я еще не имел чести пригласить вас, а мистеру Митчеллу просто нельзя позволить единолично завладеть столь очаровательной дамой.

Митчелл нехотя уступил, и Аманда, вставая в исходную позицию кадрили, улыбнулась и покачала головой.

– Это ведь Девлин прислал вас, верно? – сухо осведомилась она. Фретуэлл смиренно склонил голову, даже не потрудившись отрицать очевидное.

– Мне ведено передать, что Король Митчелл разведен, к тому же игрок и женщине просто опасно находиться в его обществе.

– А мне он показался занимательным собеседником, – возразила Аманда, переходя к следующей фигуре и искоса поглядывая на Девлина, стоявшего в широком арочном проходе между гостиной и салоном. Лицо его было мрачно. Но Аманда жизнерадостно махнула ему рукой и продолжала танцевать.

Когда музыка смолкла, Фретуэлл проводил Аманду к столу с напитками и попросил налить пунша. Пока слуга разливал розовую жидкость в хрустальные чаши, Аманда обратила внимание на стоявшего рядом незнакомца.

– Мы не встречались раньше, сэр? – с улыбкой спросила она.

– Нет, к моему величайшему сожалению, – ответил высокий, невзрачный мужчина. Обыденность черт подчеркивала небольшая бородка из тех, что недавно вошли в моду. Несмотря на слишком большой нос, лицо, освещенное большими карими глазами, не казалось некрасивым, а улыбка так и лучилась добротой. Густые, коротко стриженные светло-каштановые волосы посеребрила на висках седина. Аманда решила, что он на пять, а то и на добрых десять лет старше ее. Зрелый мужчина, знающий себе цену и уверенно шагающий по жизни.

– Позвольте представить, – вмешался Фретуэлл, поправляя очки, – мисс Аманду Брайерз. Мисс Брайерз, это мистер Чарлз Хартли. Случилось так, что вы оба пишете романы для одного издателя.

Это открытие заинтриговало Аманду.

– Позвольте выразить сочувствие мистеру Хартли, – объявила она, чем вызвала смех обоих джентльменов.

– С вашего позволения, мисс Брайерз, – пробормотал развеселившийся Фретуэлл, – я оставлю вас изливать друг другу свои невзгоды, а сам пойду поздороваюсь с друзьями, которые только что прибыли.

– Разумеется, – кивнула Аманда, пробуя терпкий сладкий пунш, и, что-то припомнив, обратилась к собеседнику.

– Вы, случайно, не Дядюшка Хартли? – восторженно воскликнула она. – Тот самый, что пишет стихи для детей?

Получив подтверждение, она еще больше обрадовалась и порывисто коснулась его руки.

– Ваши работы превосходны! В самом деле превосходны! Я читала ваши истории племянникам и племянницам. Моя любимая – про слона, который все время жаловался, и еше про то, как король находит волшебного кота…

– Да, мои бессмертные произведения, – сухо, пожалуй, даже пренебрежительно перебил он.

– Но вы так умны, – искренне выпалила Аманда. – По-моему, писать для детей куда труднее, чем для взрослых! Мне никогда не удавалось придумать сюжет, который бы их заинтересовал.

Он улыбнулся так тепло, что невыразительное лицо вдруг стало почти красивым.

– Мне трудно поверить, что какой-то жанр может быть не под силу вашему таланту, мисс Брайерз.

– Давайте найдем тихий уголок и поговорим, – предложила Аманда. – Я сгораю от желания засыпать вас вопросами.

– Чрезвычайно привлекательное предложение, – одобрил он, беря ее под руку и уводя от стола.

Аманда нашла его общество успокаивающим и приятным. С ним она чувствовала себя спокойно в отличие от того возбужденного состояния, в которое ее неизменно приводило присутствие Джека Девлина. По иронии судьбы Хартли, писавший детские книги, был вдовцом и не имел собственных детей.

– У нас был хороший брак, – признался он Аманде, все еще сжимая пустую хрустальную чашу, из которой был давно выпит пунш. – Моя жена была из тех женщин, которые умеют внести уют и ласку в жизнь мужчины. Очень скромная, сговорчивая, она никогда не закатывала истерик и не предъявляла претензий, как многие нынешние дамы. Была очень прямой и откровенной и любила посмеяться.

Хартли неожиданно замолчал и задумчиво оглядел Аманду.

Знаете, это может показаться странным, но характерами вы с ней очень схожи.

* * *

Джек наконец умудрился отделаться от двух смертельно занудных ученых мужей, доктора Сэмюела Шорема и его брата Клода, горячо убеждавших его издать их манускрипт, посвященный греческим древностям. С плохо скрытым облегчением избавившись от этой парочки, Джек разыскал Фретуэлла и коротко спросил:

– Где она?

Не было нужды объяснять, кто «она».

– Мисс Брайерз вместе с мистером Хартли устроились на диванчике в углу, – пояснил Оскар. – Не волнуйтесь, с ним она в полной безопасности. Хартли не из тех, кто позволяет себе вольности с дамами.

Джек посмотрел в сторону беседующих и с угрюмым видом повертел в руках бокал с бренди. Странная, горькая улыбка скривила его губы.

– Оскар, что вы знаете о Чарлзе Хартли? – осведомился он, не поднимая глаз на Фретуэлла.

– Что именно вы имеете в виду, сэр? Обстоятельства его жизни? Характер? Хартли вдовец и имеет репутацию человека благородного. Небогат, хотя бедным его никак нельзя назвать, хорошего происхождения и воспитания. Не замешан ни в каких скандалах, – сообщил Фретуэлл и, помедлив, с улыбкой добавил:

– Кроме того, его обожают все дети.

– А что вы знаете обо мне? – мягко спросил Джек. Фретуэлл недоуменно нахмурился.

– Мне не совсем понятно, что вы имеете в виду.

– Вы знаете мои методы ведения дел: их нельзя назвать благородными. В отличие от Хартли с моим именем связан не один скандал. Я сделал огромное состояние, но при этом происхождение мое более чем сомнительно. Я незаконный сын, и в моих жилах течет дурная кровь. И в довершение всего я не люблю детей, мне омерзительна сама мысль о женитьбе, и мои отношения с женщинами никогда не длились более полугода. Кроме того, я эгоистичный ублюдок… потому что все вышесказанное не помешает мне преследовать мисс Брайерз, несмотря на то что худшего выбора она не могла бы сделать.

– Мисс Брайерз – женщина умная, – спокойно заметил Фретуэлл. – Может, вы позволите ей самой решать, что для нее лучше, а что хуже.

Джек покачал головой.

– Когда она осознает, что ошиблась, будет поздно. Женщины в таких вопросах руководствуются не разумом, а сердцем,

– Сэр… – сконфуженно пробормотал Фретуэлл, но Джек уже отошел, рассеянно потирая шею усталым жестом человека, гонимого злобной волей.

Рождественский ужин был великолепным. Одно изысканное блюдо сменялось другим. Гости наперебой восторгались и поваром, и хозяином. Хлопанье винных пробок звучало достойным аккомпанементом звону бокалов и звукам оживленной беседы.