Мужчина, женщина, ребенок

— Да, — согласился он.

— А он будет думать о тебе.

Роберт ничего не ответил.

— Он тебя обожает. Мы все это видим.

Роберт изо всех сил старался не поддаваться минутному порыву.

— Шейла, для меня самое главное в жизни — это ты и девочки.

— Да, — сказала она. — Давай поговорим о них.

Они сели на старое бревно.

— Я знаю, им очень тяжело, — сказал он. — Особенно Джессике с ее притворной позой «мне на все наплевать».

— А Паула?

— Она почему-то относится ко всему как-то более спокойно.

— Роберт, она настолько одержима страхом потерять тебя, что ни на минуту не выпускает тебя из виду. Разве ты не заметил, что каждое утро — без исключения, каждое — она заглядывает к нам в комнату, чтобы проверить, на месте ли ты. Она совершенно окаменела.

Роберт тяжело вздохнул. Да, подумал он, Паула вправду все это время отчаянно за него цеплялась.

— А что будет, если он останется?

— Всем нам станет легче, если он будет здесь, а не где-то в дальнем уголке воображения каждого из нас. И у меня, и у тебя и — особенно — у девочек. Они все время будут бояться, что ты от нас уйдешь.

Роберт с минуту молчал.

— О господи, — сказал он наконец. И подумал: я и впрямь загнал их в тупик.

— И еще одно, — мягко проговорила Шейла.

— Что?

— Ты его любишь.

— Да, — ответил он. И подумал: спасибо, Шейла.

Он коснулся этого вопроса на следующее утро, когда Жан-Клод еще не приехал от Берни.

— Джесси и Паула, мы с мамой решили попросить Жан-Клода остаться у нас и хотим знать, что вы об этом думаете.

— Правда, мама? — спросила Джессика. — Это не он один выдумал?

— Это предложила я, — сказала Шейла.

Джессика временно воздержалась от комментариев.

Роберт посмотрел на Паулу.

— М-м-м… — неуверенно начала она. — И он будет со мной в одном классе?

— Думаю, что да, — сказал Роберт. — Ему, наверно, устроят какие-нибудь тесты. Но что ты об этом думаешь?

Паула задумалась.

— В этом году мы начнем учить французский, — сказала она наконец. — Если Жан-Клод будет здесь, он сможет мне помочь.

Что должно было означать согласие.

— А ты, Джесси? — спросил Роберт.

— У меня нет возражений, — ровным голосом произнесла она. И добавила: А вообще он мне очень нравится.

Роберт посмотрел на Шейлу. Они улыбнулись друг другу.

Часов в двенадцать Роберт приехал к Берни. Улыбка на лице Жан-Клода ясно свидетельствовала о том, что он рад видеть Роберта и сыт по горло рассуждениями Берни о будущем мирового футбола. Роберт предложил мальчику пройтись по пляжу.

— Лето кончается, — сказал он, окидывая взглядом пустынный берег.

— Да, — отозвался мальчик. — Я скоро уеду.

— Именно об этом я и собирался с тобой поговорить, Жан-Клод. Ты бы не хотел остаться с нами?

Мальчик остановился, изумленно глядя на Роберта.

— То есть стать как бы членом нашей семьи, — продолжал Роберт.

— Это невозможно, — возразил мальчик.

— Я знаю, что ты имеешь в виду. Но все сожалеют о той сцене. Мы все хотим, чтобы ты остался. А ты разве не хочешь?

Жан-Клод не знал, что ответить. Наконец он заговорил. Очень смущенно.

— Роберт, я не могу. Через две недели начинаются занятия в школе.

— Но ты сможешь поступить в школу здесь, Жан-Клод. И потом, где ты будешь жить во Франции?

— В Сен-Мало, — ответил мальчик.

— Что это такое?

— Это школа. Мама хотела, чтобы когда мне исполнится одиннадцать, я туда поступил. Чтобы жить и учиться с другими мальчиками. Луи разговаривал с директором. Тот сказал, что если я сдам несколько экзаменов, меня туда примут. И я все время занимался.

Так вот почему он столько читал.

— Но мы хотим, чтобы ты жил с нами, — сказал Роберт. — Мы… мы тебя любим.

Мальчик поднял голову и посмотрел на него.

— Роберт, я должен поехать в Сен-Мало. Так хотела мама. И так будет правильно.

Роберт посмотрел на сына. Понимает ли он, что говорит?

— Ты правда так хочешь? Ты хочешь жить один? Пожалуйста, измени свое решение, Жан-Клод.

— Роберт я должен ехать. По многим причинам…

— Ты в этом уверен, Жан-Клод?

Мальчик, казалось, исчерпал все свои силы.

— Да, — тихо сказал он и обратил свой взор в сторону моря.

33

Сказать и вправду было нечего. За три дня до вылета Роберт заказал билет. Прощание прошло тихо. Шейла и девочки, стоя на веранде, смотрели вслед отъезжающей машине. Никто не плакал. Но каждый смутно чувствовал, что остальные вот-вот заплачут.

Роберту хотелось, чтобы поездка в аэропорт длилась вечно. Он так много хотел сказать мальчику. Раскрыть свои чувства. Укрепить связь между собой и сыном. Выразить свою любовь. И тем не менее за все время пути они едва успели обменяться несколькими словами.

Роберт поставил машину и вытащил из багажника зеленый чемодан. Жан-Клод нес свою красную сумку. Они подошли к терминалу TWA, где мальчик зарегистрировался на рейс 810, и Роберт проводил Жан-Клода до ворот. Часы показывали 18.30. Оставалось довольно много времени.

Огромный белый Боинг 747 припал к земле в ожидании пассажиров. Лето кончилось, в Европу летело мало народу. В зале ожидания было тихо. Время от времени равнодушный женский голос объявлял о начале посадки на очередной рейс.

Роберт и Жан-Клод сидели рядом на белых пластиковых креслах.

— У тебя есть что читать?

— Я положил в сумку все свои учебники.

— Хорошо. Желаю тебе хорошо сдать экзамены. М-м-м… ты волнуешься?

— Немножко.

— Обязательно сообщи нам, как дела.

— Да.

— И мы будем держать связь.

Мальчик слегка помедлил, потом опять сказал: — Да.

Объявляется посадка на прямой рейс 810 Бостон — Париж. Пассажиров просят пройти к выходу номер семнадцать.