Мужчины с золотыми наручниками

— Хорошо, — она взяла Адама за руку, но как только встала на ноги, отвернулась. — Я сама сниму зажимы. Можно мне побыть одной, пожалуйста? Я бы хотела уединиться, чтобы привести себя в надлежащий вид. И можно мне вернуть топик? Обещаю впредь вести себя как следует.

Просьба была вполне разумной. Так ему будет легче не пялиться всю ночь на ее грудь.

— Ты можешь надеть свой топ. Но позволь Адаму снять зажимы. Это требует некоторой сноровки.

— Пожалуйста, Джейкоб.

Ее просьба прозвучала с легким придыханием, как мольба.

— Тогда не вини меня, когда будет адски больно.

Она даже не позволила им позаботиться о ней.

Он вышел за дверь, а следом за ним и Адам, который чуть было не наступал ему на пятки.

— Что это за херня была, мужик? — спросил Адам, потянув Джейка за руку. — Мог бы тогда уж сразу избить ее до полусмерти. Чего мелочиться-то? Это и то было бы не так больно.

И его ночь на этом закончилась. Адам снова разозлился.

— Мы говорили об этом. Нужно показать ей, что такое отношения между Доминантом и сабмиссивом, — парировал Джейк.

— Никогда прежде ты не был так жесток с сабой. Никогда.

У него тоже никогда прежде не вырывали сердце.

— Я был предельно вежлив. Она ослушалась и была наказана. И честно говоря, Серена еще легко отделалась. Она просто злится, что не получила множественных оргазмов. Именно этого она добивалась окольными путями. Ну, я не собираюсь быть для нее племенным жеребцом, которым можно попользоваться в свое удовольствие, а потом, когда эта миссия закончится, отправить меня гулять на далекое пастбище, как старую клячу, что отслужила свой век.

Адам прислонился к стене и сник всем телом.

— Это не сработает, так ведь? Она хочет нас. Я знаю, что хочет. Но если она так и будет отказываться принимать заботу о себе, то ничего не выйдет. Я думал, она сломается во время наказания. Думал, что плотину прорвет и Серена наконец заплачет, но она еще больше отдалилась от нас.

И до нее никак нельзя было дотянуться.

Она выйдет к ним, надев не только свой топ, но и броню. Они же будут действовать в дежурном порядке и соблюдать формальности, а затем, через день или, может, неделю, Серена уволит их и заживет своей собственной жизнью.

А он снова останется за бортом.

«Какого черта она так долго возится?» — про себя проворчал Джейк.

Он хотел поскорее закончить этот сраный вечер. Джейк подошел к двери, собираясь сказать ей, чтобы она немедленно выходила, и тут мужчина услышал это. Он услышал то, против чего не мог возразить или притвориться безразличным.

Серена плакала.

Джейк открыл дверь, и все мысли о том, чтобы оставить ее, были уничтожены этим едва слышным звуком.

***

Серена отцепила второй зажим и умудрилась не закричать. Да. Джейк был прав. Было адски больно, когда кровь снова прилила к соскам, но куда больнее ей было от того, что он полностью отверг ее.

Она схватилась за ноющую грудь и обрадовалась, что ей не дали надеть лифчик. Впрочем, сейчас это уже не имело значения. Она могла бы надеть хоть парку и все равно бы чувствовала себя голой.

На несколько мгновений она растворилась в них. В тот момент для нее не имело значения ничего, кроме желания доставить им удовольствие. Женщина забыла обо всем остальном. Она встала на колени, подняла голову, и они оба стояли перед ней. Это было все, о чем Серена могла мечтать. Они были так прекрасны вместе, их эрекции были устремлены к ней, как два вкуснейших лакомства. Когда эти твердые члены были у нее во рту, она чувствовала себя могущественной. В этом и заключалось величие подчинения. Она обрела силу, стоя на коленях. Пока Серена ублажала Адама, а затем Джейка, то забыла о существовании всего остального, кроме них. Она была готова на все, лишь бы удержать это чувство.

Но теперь Серена знала, что все это было самообманом. Не было у нее никакой силы.

И она сама напросилась на все это.

Тихий всхлип сорвался с ее губ. Ей хотелось реветь белугой. Все было так неправильно, и не было никакого гребаного способа это исправить.

У нее болели соски, в заднице торчала дурацкая пробка, и она была такой дурой, что даже не пыталась что-то предпринять. Да и зачем вообще пытаться? Спотыкаясь, она добрела до кровати. Ей нужно было надеть топик и привести себя в божеский вид. А заодно найти способ снова стать спокойной. Как же ей хотелось вернуться домой.

Вот только у нее больше не было дома.

Слезы текли по ее лицу. Это было слишком… Слишком.

— Детка, — голос Джейка звучал мягче, чем за весь сегодняшний день. Кровать прогнулась, когда он присоединился к ней, и его руки обвились вокруг нее, окутывая ее теплом его тела. — Малышка, мне так жаль. Я не хотел заставлять тебя плакать. Боже, Серена. Пожалуйста, не плачь.

Он казался измученным. Она сделала это с ним. В этом Серена не сомневалась.

Адам опустился на колени у кровати, его лицо стало мокрым от ее слез.

— Не слушай его, любимая. Поплачь сейчас. Тебе нужно выплакаться. Не держи все в себе. Позволь нам обнять тебя.

Губы Джейка коснулись ее щеки.

— Пожалуйста, Серена, ты меня убиваешь. Прошу.

Все было кончено. У нее был только этот момент. Она была слишком слаба, чтобы не поддаться. Серена чуть повернула голову, и Джейк прильнул к ее рту. Вот он, рай.

Она ухватилась за это ощущение. Его губы властвовали над ее губами. Он заставил ее открыть рот и принялся доминировать над ней самым сладким образом. Его прежняя холодность, казалось, улетучилась, и на смену ей пришел жар. Язык Джейка ворвался внутрь и заскользил по ее языку. Он придвинулся к ней, потянув за бедра, пока она не оказалась вплотную к нему, грудь к груди. Ее саднящие соски терлись о гладкую кожу груди Джейка.

Адам зарылся пальцами в ее волосы. Как только Джейк позволил ей вздохнуть, его напарник перехватил инициативу. Адам нежно обхватил ее голову ладонями, заставляя ее чувствовать себя в безопасности, защищенной. Он целовал ее снова и снова. Она почувствовала, как Джейк встал с кровати, а затем услышала, как открылся и закрылся ящик.

— Серена, — выдохнул Адам. От его голоса у нее по коже побежали мурашки. Ей нравилось, как он произносит ее имя, словно благоговейную молитву. — Детка, позволь мне любить тебя.

Она хотела этого. В данный момент Серене не приходило на ум ничего, чего бы ей хотелось больше. Женщина раскрыла ему объятия и притянула его к себе. Адам целовал ее, осыпая ее лицо легкими поцелуями. Он касался ее носа, век, бровей. И спускался все ниже, касаясь подбородка и шеи, пока не добрался до ее груди.

— Вот что я бы сделал, сняв с тебя зажимы. Я бы заменил давление зажимов своими губами, детка. Я бы заставил тебя полюбить их.

Он взял в рот чувствительный сосок, заставив Серену задохнуться от ощущений. Ее измученная плоть вспыхнула от боли, но затем его язык успокоил ее нежными поглаживаниями. Серена застонала. За этот вечер женщина убедилась лишь в одном: она действительно была сабмиссивом. Она сильно разгорячилась, когда Джейк отшлепал ее по заднице хлыстом. Ее киска стала такой мокрой.