Мужские игры

Забелин заметил, что Астахов приподнял руку, и утвердительно кивнул.

– Хотел бы добавить: акции у сотрудников скупались как раз на кредит, взятый в банке "Балчуг". И кредит этот явно не планируется к возврату, -Астахов сверился со своими документами.
– Я видел, что как раз на эту сумму подготовлен проект договора долгосрочной аренды на тысячу квадратных метров.

– Каких еще таких метров?
– вскинулся Флоровский.
– И так за институтом едва половина площадей осталось.

– И, между прочим, все основные счета института тоже в "Балчуге", - напомнил Астахов.

Наступила растерянная тишина.

– Что, ребята-демократы, скучно было без конкуренции? Одной левой взять собирались?

– желчно полюбопытствовал Забелин. - Теперь завеселеет. Девять процентов у них гандикапа. Если еще и сорок на аукционе заглотят, институт, считай, в кармане. Пару процентов после этого всегда доберут. Вот вам и разгадка, почему "ФДН" на аукцион рвется. Да они теперь зубами в него вцепятся. Это ж, если б мы не сунулись, они могли шутя взять двадцатимиллионный оборонный институт за жалкую сотняшку-другую тысяч долларов. То-то бы анекдотов по Москве было!

Забелин потряс головой, все еще не в силах осмыслить услышанное. Потер виски, упруго, заставляя подтянуться, оглядел остальных.

– С этой минуты работаем в аварийном режиме. Максим! Надо срочно найти Мельгунова.

– Ноу проблем.

– Убеждай как хочешь. Но сегодня же необходимо отстранить Петракова от права подписи, отобрать печать, прошерстить все последние договоры. И - отрезать от акций. Чтоб больше и штуки не продал.

– Деньги институтские из "Балчуга" вывести, это самое первое, - вмешался Астахов.

– Вы и выведете. В ближайшее время дезавуируем вас как налоговика и переходите в институт, на финансовый блок. Максим Юрьевич обеспечит. В общем, установка для всех - не вешаем носа. Хоп?

– Хоп. Никогда и не вешал, - Максим бодро приложил ладонь к несуществующему козырьку.
– Но все-таки, как Петраков эту скупку провернул? Может, мне с Натальей переговорить?

Забелин увидел энергичные жесты, что за спиной Флоровского подавал ему Подлесный.

– Нет уж, Максик, у нас каждая минута на счету, так что давай разделимся. За тобой - Мельгунов. А пообщаться с Натальей - доставь мне такое удовольствие.

– То есть ты тоже не веришь, чтоб Натаха против института чего затевала?..

– Да ты никак опешил от перевозбуждения?
– Астахов изобразил возмущение.
– Гони к Мельгунову. Нет сейчас важней задачи, чем Петракова изолировать.

– Тогда до связи, выдвигаюсь на передовые позиции, - азартно объявил Максим, но двинулся не к выходу, а бесом подскочил к Юле и завладел ее ручкой.

– Никогда не думал, что женский ум может быть столь изыскан, - томно произнес он.

– Иди, иди, - подтолкнул ловеласа Забелин.
– Не порть мне сотрудницу. А вы, Юля, не слушайте. Врет, как всегда.

– Жаль, - весело расстроилась девушка.
– Так красиво сказал.

– Истину, истину глаголил!
– крикнул выталкиваемый Максим.

Сквозь закрывающуюся за ним дверь слышны были отголоски какого-то утихающего вдали комплимента, обращенного к секретарше.

– Балабошка, - грустно улыбнулась Юля, и Забелин пожалел, что не он награжден этим малопочтенным, казалось бы, прозвищем.

– Я, пожалуй, тоже пошел. Все остальные факты систематизированы, - расстроенный сорвавшимся триумфом Астахов положил акт на стол и вышел вслед за Флоровским.

– Так что означает сия артикуляция?
– Забелин живо обратился к Подлесному.

– Мы у Петракова в квартире "жучки" установили. Второй день слушаем. И... вот, последняя стенограмма. Там подчеркнуто.
– Внимательно вглядывающийся в потемневшее лицо шефа Подлесный подставил стул. Не отрываясь от чтения, краем сознания Забелин расшифровал этот жест несентиментального подчиненного - за прошедшее время Подлесный докопался до его институтского прошлого.

– Здесь нет ошибки?

– Это стенограмма. Есть еще магнитофонная запись, - бесстрастно подтвердил Подлесный.
– Я не стал при Флоровском. Показалось...

– Правильно показалось, - при виде поспешно наливающей минералку Юли Забелин заглянул в зеркало, - там отражался совершенно краснокожий Забелин, - чистый Чингачгук. Усмехнулся.
– Что? Напугал? М-да, совсем разучился в руках себя держать. Прочтите, Юля. Читайте, читайте. Это для дела.

Юля поморщилась, с неохотой взяла стенограмму. Но едва заглянула в текст, как брезгливая гримаса сменилась азартом игрока, по случаю подглядевшего чужие карты.

– Судя по сегодняшней информации, этого следовало ожидать, - констатировала она.
– Во всяком случае, теперь ясно, что Власова играет за Петракова. И значит, ее тоже срочно надо изолировать. Хотя бы отстранить от ведения реестра.

– И еще, Алексей Павлович, - руль - это, конечно, ваше. Но скупка-то вся под Флоровского "заточена", - продолжая говорить, Подлесный отметил, что Забелин и Лагацкая быстро переглянулись.
– Не то чтоб утверждаю. Но живой ведь, а деньжищи неслабые. Тем более, как выяснилось, в Россию он вернулся гол как сокол. Подлесный потащил из папки новый листок.

– Что значит "как сокол"?

– На первом совещании вы дали указание прокачать заграничный период Флоровского, - напомнил Подлесный.
– И, стал быть, выяснилось...

– Слушайте, избавьтесь, наконец, от этого вашего "стал быть"! А то Жукович совсем засмеет, - сорвалось у Забелина. Он уже понимал, что сейчас узнает еще одну ошеломляющую новость, и инстинктивно тянул время. Уловил изучающий Юлин взгляд.
– Извините. Столько за раз обрушилось. Продолжайте, пожалуйста.

– Продолжаю, - кивком Подлесный подтвердил, что причину срыва понял, и - не в обиде.
– В Штатах Флоровский сошелся с каким-то американцем, работающим на ценных бумагах. Фамилию пока не узнал. Уговорил стать компаньонами. Одно время действительно неплохо заработали. Но полгода назад... Там не совсем понятно, как именно произошло, Флоровский...

– Проиграл всё в казино?
– попытался угадать Забелин.

– Казино?
– Подлесный заглянул в свой поминальник.
– Нет. Просто есть информация, что все заработанные деньги Флоровский без согласования с компаньоном поставил на одну сделку, и - неудачно. Всё потеряли.

– То же самое. Только вид сбоку.

– В общем в Россию приехал пустой. И вроде даже остался должен, - почти сочувствующе закончил доклад Подлесный.
– Я к тому: компания, куда деньги заводим, под ним. А ну как "кинет" нас, как того американа? Опять же с Власовой у них какие-то шуры-муры. А та, в свою очередь, с Петраковым этим повязана. - Вот это винегрет, - озадаченно произнесла Юля.
– При таких вводных надо пока не поздно закрывать позицию и уносить ноги.