Музпросвет

Шульгин назвал его эмпатогеном, то есть возбуждающим эмпатию. Слово "эмпатия" следует понимать как "вчувствование", "вживание". Имелось в виду, что человек начинает входить в положение других людей, принимает к сердцу их проблемы, буквально влезает в их шкуру, становится открытым, доверчивым и избавляется от обычных страхов и сдерживающих импульсов.

Лишь через десять лет - в 77-м - Шульгин познакомил с действием МДМА своего знакомого психолога Лео Зоффа. Тот уже собирался на пенсию, но, столкнувшись с чудо-средством, активно взялся за его пропаганду среди коллег-психотерапевтов. По самым приблизительным оценкам, Лео Зофф обратил в новую веру примерно четыре тысячи своих коллег. В 80-х с распространением идеологии нью-эйдж МДМА стал восприниматься как чудо-элексир ото всех бед, которые мучают человека. Он расширял сознание, нес покой и просветление, способствовал гармонии, и даже пробуждал любовь к окружающей среде. Психотерапевты хорошо помнили, что произошло, когда ЛСД вырвался на свободу и попал в руки дельцов наркобизнеса, поэтому, не желая потерять эффективный препарат, несколько лет держали его в секрете, ласково называя его Adam. Впрочем, в США в начале 80-х МДМА был вполне легальным. В массовом порядке за его изготовление взялась элитарная группа преуспевающих терапевтов, называвшая себя Бостонской группой. Пациентам, жаждущим духовного очищения и просветления, МДМА выдавался вместе с брошюрой, описывавшей прямо-таки религиозный ритуал его применения.

В 1983 году один из участников Бостонской группы переселился в Техас и со своими друзьями, которые до того торговали кокаином, но решили стать на путь исправления и очищения, взялся за изготовление и распространение МДМА под новым именем "экстази". Техасская группа не забивала себе голову излишней психотерапией и очень быстро превратилась в организованную банду изготовителей и продавцов наркотика, пользовавшегося большим спросом у студентов колледжей. За год своей деятельности Техасская группа распространила несколько миллионов маленьких доз МДМА, который продавался в виде таблеток или в виде "травяной" настойки, разлитой по маленьким коричневым бутылочкам. В 85-м МДМА, наконец, официально запретили в США.

К моменту своего запрещения экстази был уже очень хорошо известен в гомосексуальных клубах Нью-Йорка, к которым относился и знаменитый Paradise Garage.

В Великобритании МДМА был запрещен еще в 77-м. В лондонских элитарных клубах шикарная молодежь глотала амфетамин и запивала его алкоголем. В начале 80-х из Нью-Йорка стали поступать пакетики с экстази. Таблетка стоила двадцать пять фунтов стерлингов, в Нью-Йорке же - всего шесть долларов.

Наркотик перевозили через океан для себя и своих ближайших друзей и распределяли по штуке на брата. Это было развлечение для избранных представителей шоу-бизнеса и мира моды. Съев таблетку, они укладывались на кресла, кушетки или просто на пол, задирали вверх ноги и неподвижно слушали музыку группы Art Of Noise. Это времяпрепровождение называлось "экстази-парти". Посторонних на него не допускали. Экстази был дорогостоящим заморским дефицитом. Ни о каком эсид-хаусе эта публика и слыхом не слыхивала, как и о том, что, съев таблетку экстази, можно вообще двигаться.

Ibiza

Славен остров Ибица. Балеарские острова! Летом - настоящий рай. В 1986 году в руки ди-джея Альфредо Фио-рилло попали хаус-пластинки из Чикаго. Впрочем, Альфредо их несколько оживлял, накладывая на сухой стук соул-вокал и мелодичные линии клавишных, которые брал с итальянских диско-пластинок. Регги, фанк, хип-хоп, а также Modern Talking, Альфредо заводил, конечно, тоже. В конце своего сета он ставил "Imagine" Джона Леннона. Альфредо побывал и в Лондоне, где продемонстрировал свою музыку. Никакого эффекта.

Но на следующий год - в 87-м - на Ибице произошло что-то в высшей степени странное. Люди не просто танцевали, а буквально сияли от счастья. Экстази уже много лет был известен на острове, его привезли с собой модники-гомосексуалисты из Нью-Йорка. В 87-м "Acid Traxx" был, наконец, напечатан на пластинке и ввезен в Европу. Экстази входил в моду, и эсид-хаус тоже. Они встретились и полюбили друг друга.

Курортную музыку ди-джея Альфредо назвали балеарским саундом (balearic sound), или эсид-хаусом: то обстоятельство, что собственно чикагский хаус это лишь одна из составных компонентов этого пестрого компота, никого не волновало.

В сентябре 1987 года на Ибицу приехали четверо лондонских ди-джеев, они собрались отмечать день рождения одного из них - Пола Оукенфолда, которому как раз стукнуло двадцать шесть. Именно с их прибытия на Ибицу и отсчитывает свое рождение современная европейская техно-хаус-культура, как полагают британские эксперты, которым история двух последующих лет представляется чрезвычайно важной и интересной. Кстати, Пол Оукенфолд до сих пор практически ежегодно получает титул самого популярного британского хаус-ди-джея.

Ребята попробовали экстази, посмотрели, какое воздействие наркотик оказывает на танцующих, и врубились, что монотонная молотилка необычайно способствует радостной, раскованной и эйфорической атмосфере. Для четырех профессионалов это явилось настоящим откровением.

Вернувшись домой, в мрачный и сырой Лондон, просвещенные ди-джеи попытались организовать курортные хаус-парти.

1988

В январе старый знак хиппи - смайли (smiley) - желтый кружок с двумя глазами-точками и улыбкой-дугой - стал опознавательным знаком эсид-парти, эсид-хауса и, самое главное, экстази.

Пол Оукенфолд снимал заднюю комнату в громадном гомосексуалистском клубе Heaven и проводил там вечеринки под названием "Future".

Обстановка напоминала детский утренник, танцующие смеялись, обнимались, целовались, размахивали в воздухе руками, растопырив пальцы во все стороны, разрисовывали друг друга светящимися красками и делали друг другу подарки. В клубе "Shoom" очень скоро накопился целый склад плюшевых медвежат. Совершенно незнакомые друг с другом люди живо общались и рассказывали про себя и про свою жизнь довольно интимные подробности.

"Shoom" и "Future" подтвердили справедливость формулы: экстази плюс эсид-хаус равняется массовая эйфория. На танцульки пускали далеко не всех, очереди стояли часами.

В апреле Оукенфолд снял целиком клуб "Heaven", в который влезало полторы тысячи человек. Вечера назывались "Спектр: театр безумия". В середине мая помещение уже не могло вместить всех желающих - среди всего прочего это означало, что к тому времени была налажена бесперебойная поставка экстази в Лондон. Впрочем, никто не подозревал, что экстази запрещен.

С увеличением количества танцоров ветераны Ибицы почувствовали, что утрачивают приоритет и остаются в малоубедительном меньшинстве. Они были убеждены, что началась распродажа идеалов и коммерциализация эсид-хауса, который стал не тем, чем был раньше. Действительно, когда в каждом магазине продаются майки с надписью "Где проходит эсид-хаус парти?", иначе чем распродажей идеалов и крушением иллюзий это дело не назовешь.

Большая часть тех, кто с самого первого дня был свидетелем и участником этого безумия, превратились в профессиональных ди-джеев, устроителей парти или попросту торговцев наркотиком. В апреле 88-го одна таблетка стоила пятнадцать фунтов стерлингов - торговля экстази стала довольно прибыльным делом. Как из-под земли появились многочисленные банды, распространявшие экстази. Эсид-хаус и новая клубная культура стремительно превращались в процветающую ветвь теневой экономики.

В июне - июле напряжение достигло критической точки, и лондонские клубы один за другим стали переходить на эсид-хаус. Этот момент вошел в историю под названием "Лето любви" (Summer of Love). Собственно, это было второе Лето любви, первое разразилось в 68-м, вообще же, хаус-бум обнаруживает много параллелей с эрой хиппи.

17 августа бульварная газета The Sun выступила с разоблачением новых наркотанцев. Правда, газета решила, что танцоры находились под влиянием ЛСД -ведь, размахивая в воздухе руками, они истошно вопили: "Ээээээээсииииид!" Газета писала, что танцующие, которым уже далеко за двадцать, пытаются сбросить с плеч стресс рабочего дня и каждый уик-энд накачивают себя наркотиком.