Музыка горячей воды
Шрифт:
…и еще…
…и еще…
Три девушки зааплодировали, засмеялись и столпились вокруг него.
– Ой, Джимми!
– Ох, ДЖИММИ!
Джимми сделал шаг назад и оглядел девушек. Те ждали. Наконец он произнес:
– Ладно, сегодня… Кэролайн…
Тут две оставшиеся девушки как-то поникли, исправно повесили головы и медленно ушли со стоянки, но, дойдя до бульвара, обе повернулись, улыбнулись и помахали Джимми и Кэролайн.
А та стояла – навеселе, покачиваясь на высоких каблуках. Хорошая фигурка, длинные волосы. Отчего-то
– Ты настоящий мужчина, Джимми,- сказала она бармену.- Я тебя люблю.
– Хуйня, сука, ты мне просто хочешь отсосать.
– И это, Джимми, тоже! – рассмеялась Кэролайн.
– И отсасывать ты мне будешь прямо сейчас- Джимми вдруг заговорил очень грубо.
– Нет, постой… Джимми, так слишком быстро.
– Раз любишь – соси.
– Нет, погоди…
Джимми был довольно пьян. Да и чего ему напрягаться? Фонарей на стоянке мало, но и не темно. А некоторые – уроды. Им нравится это делать у всех на виду.
– Вот счас, сука, и отсосешь…
Джимми рассупонился, схватил девушку за длинные волосы и пригнул ей голову. Мне показалось, что она подчинится. Она вроде уступила.
А потом Джимми завопил. Заверещал.
Она его укусила. Он вздернул за волосы ее голову и ударил – кулаком, по лицу. Потом заехал коленом ей между ног, она упала и осталась лежать без движения.
Вырубил, подумал я. Может, когда он уедет, оттащу ее за мусорные баки и сам выебу.
Еще как он меня пугал. Я решил из-за баков даже не высовываться. Сжимал дубинку Джимми Фокса и ждал, когда он уедет.
Он застегнулся и, пошатываясь, направился к машине. Открыл дверцу, залез и немного посидел. Потом вспыхнули фары, завелся мотор.
Он сидел и гонял мотор вхолостую. А потом – вышел. Двигатель работал. Фары горели.
Он обошел машину спереди.
– Эй! – громко сказал он.- Эт че? Я тебя… вижу…
И двинулся ко мне.
– Я тебя… вижу… какого хуя… там… за баками? Я вижу… тебя… ну-ка выходи!
Он шел ко мне. Луна у него за спиной светила так, что он походил на какую-то богом забытую тварь из низкобюджетного фильма ужасов.
– Ебаный таракан! – заорал он.- Я из тебя все ссаки повыжму!
И он на меня кинулся. Я оказался в ловушке мусорных баков. Поднял дубину Джимми Фокса, обрушился вперед вместе с нею – и прямо ему на макушку.
Он не рухнул. Только стоял и на меня пялился. Я ударил его еще. Будто в древней черно-белой комедии. Он стоял и корчил мне жуткую рожу.
Я выскользнул из-за баков наружу и пошел прочь. Он – за мной.
Я обернулся.
– Оставь меня в покое,- сказал я.- Давай не будем.
– Я убью тебя, мразь! – ответил он.
Здоровенные ручищи потянулись к моей глотке. Я увернулся и двинул битой ему по коленной чашечке. Будто пистолет пальнул – и Джимми упал.
– Давай не будем,- сказал я.- Прекратим на этом.
Он полз за мной.
– Я тебя, мразь, прикончу!
Тогда я деревяшкой приложил
его по загривку изо всех сил. Он растянулся рядом со своей отключившейся подругой. Я посмотрел на девушку – Кэролайн. Та, с поддельным мехом. Я решил, что мне все-таки не хочется.Подбежал к машине бармена, выключил фары, заглушил мотор, выдернул ключи и закинул их на крышу дома. Затем опять подбежал к телам и достал у Джимми бумажник.
Выбежал со стоянки, прошел несколько шагов к югу и сказал:
– Блядь!
Затем повернулся и снова рванул на стоянку и к мусорным бакам. Я там забыл вискач. Квинту в бумажном кульке. Забрал.
Опять побежал на юг до угла, перешел дорогу, нашел почтовый ящик, огляделся. Никого. Вытащил из бумажника деньги, а сам бумажник сбросил в ящик.
После чего зашагал на север, пока не дошел до «Отеля Хелен». Свернул туда, поднялся по лестнице, постучал.
– БЕТТИ, ЭТО БЕННИ! ОТКРЫВАЙ, ХРИСТА РАДИ!
Дверь открылась.
– Бля… что такое? – спросила Бетти.
– У меня виски есть.
Я зашел внутрь, накинул на дверь цепочку. Весь свет у Бетти горел. Я прошел по комнате и все погасил. Настала темнота.
– Что такое? – спросила Бетти.- Ты спятил? Я нашел стаканы и дрожащей рукой начислил
нам обоим.
Подвел ее к окну. Полиция уже приехала, мигали огни.
– Что там за херня? – спросила Бетти.
– Кто-то начистил Джимми рыло,- ответил я. Завыла сирена «скорой». Вскоре она въехала на
стоянку. Девушку погрузили первой. Потом пришли за Джимми.
– А девушку кто? – спросила Бетти.
– Джимми…
– А Джимми кто?
– Да какая тебе разница?
Я поставил стакан на подоконник и полез в карман. Сосчитал купюры. 480 долларов.
– Держи, крошка…
И отдал ей 50 долларов.
– Господи, Бенни, вот спасибо!
– Ниче не надо…
– Лошадки-то, небось, табуном поскакали!
– Как никогда, крошка…
– Ну, до дна! – сказала она, поднимая стакан.
– До дна,- отозвался я, поднимая свой.
Мы чокнулись, отпили, а «скорая» задом выехала со стоянки и повернула к югу, включив сирену. Просто наш черед еще не пришел.
Мари вокруг пальца
На бегах на короткую дистанцию стоял теплый вечер. Тед приехал с 200 долларами, а теперь начинал третий заезд с 530 долларов. На лошадок можно положиться. Может, больше ни в чем особо и не петрил, но в лошадках знал толк. Тед следил за табло и разглядывал людей. Им недоставало способности оценить лошадь. Но они все равно приносили на скачки свои деньги и свои мечты. Почти в каждом заезде тут устраивался двойной экспресс на 2 доллара, чтоб их приманить. Он – и «Выбери-6». Тед к «Выбери-6» и близко не подходил – и ни к двойному экспрессу, ни к дублям. Строго ставка на победителя, на лучшую лошадь, которая не обязательно фаворит.