Музыка Макса (трилогия)
Шрифт:
— Оформляйте, как несчастный случай, мёсье Бертран, — сдалась я. — Я не могу здесь больше оставаться. Не могу…
Эту ночь мы провели в гостинице в обществе охраны. Ребята работали на меня последний день, и мне было немного неловко, что им пришлось провести последние свои рабочие часы в беспокойстве.
Я не спала всю ночь, прижимая к себе дочку, а пока мы ехали в аэропорт, я все время оглядывалась по сторонам, нет ли за нами погони. Меня перестало трясти, только когда самолет взлетел.
Из наушников лился глубокий, низкий голос Макса, погружая меня в нирвану его незримого присутствия.
Макс…
В Шереметьево нас, конечно же, никто не встречал. Спустившись с трапа, я была готова упасть на колени и целовать землю под ногами. Такого было мое внутреннее состояние. Здесь даже воздух другой. Пахло гарью, топливом и свежескошенной травой.
Я даже была немного благодарна Морелю, что он взорвал наш багаж, и нам теперь не нужно ждать наши чемоданы.
С какой-то необъяснимой жадностью я разглядывала город из окна такси по дороге домой, отмечая, что изменилось в столице за эти годы.
Дверь в мою квартиру была опечатана приставами. Долги за коммуналку — догадалась я. Почтовый ящик был до отказа забит квитанциями. Значит Наталья Сергеевна здесь не живет.
Я оборвала пожелтевшую от времени бумажку, мешающую мне попасть домой. Руки заметно подрагивали, когда я отпирала двери своей двушки.
Дом. Милый дом…
Электричество на удивление было. Не все так плохо.
В кухне на столе меня ждала записка от Натальи Сергеевны.
«Олька, позвони, если ты уже дома»
И номер ее телефона. Записка была тоже не первой свежести. Кругом пыль. Здесь даже людьми не пахло.
Я поставила окна на проветривание и быстро сходила в продуктовый. Нужно начинать тут заново обживаться.
Немного отдохнув с дороги, мы с Надин освежили квартиру, протерев пыль. Я поселила няню в гостиной. Раскладывать по шкафам ей тоже было нечего, только документы, поэтому Надин включила телевизор и прилегла на диван.
Варя уснула. Мне тоже не мешало бы покимарить после бессонной ночи, но от переутомления сон не шел.
Я закрывала глаза и видела то лицо Хесуса в момент его убийства, то дымящиеся развалины особняка Вирьена, то Жака Мореля.
Вздохнув, я поднялась с постели и открыла шкаф в спальне. Затем сейф. Мой ПМ (пистолет Макарова) был на месте. Я на автомате проверила обойму, хоть и знала, что она пуста.
Нужно было ехать к отцу за патронами. Моя лицензия на оружие давно истекла. Да и машину нужно забрать, если отец не вывез мой «Мерин» на помойку.
Я вызвала такси, даже не зная, дома ли отец. Бабушка по-любому должна быть дома. Хотя бы ее увижу.
14. Ольга
Ворота мне открыл отец. За ту минуту, пока он молча смотрел на меня, а я на него, я пережила нашу последнюю ссору заново. Я сделала ему невероятно больно. Я все помню. Пальцы его дрожащие, сжимающие сигарету, тоскливый взгляд, отчаяние от того, что не может он меня уберечь от всего того, во что я сама шагнула, бросилась с головой.
Может быть он меня и на порог не пустит? Прогонит, как бродяжку, как предательницу, как я того заслуживаю?
Он совсем не изменился, только морщинка между бровей стала глубже и появился небольшой животик. Отец шагнул ко мне и сгреб в охапку, прижимая к груди так, что мои ребра хрустнули.
— Думал,
больше тебя не увижу, — осипшим голосом сказал он.Его слова эхом провернулись в его грудной клетке. Я слышала, как колотится его большое сердце, как он тяжело дышит. Ответить не было сил. Я разревелась в его футболку, вдыхая родной до боли запах. Так пахло мое детство, которое раньше мне казалось несчастливым и неполным. Как же я ошибалась. Так пахнет любовь и безопасность. Я почувствовала себя такой маленькой, такой беспомощной рядом с отцом, но я знала, что он защитит меня от любого, кто посмеет хотя бы косо на меня посмотреть.
– Папочка, прости меня, пожалуйста!
– проревевшись, все же выдавила я из себя. — Пап, я его убила! Убила Вирьена!
– Ёб твою мать! Пойдем в дом! — скомандовал отец.
Обнимая меня за плечи своей тяжелой рукой, отец проводил меня в дом, напомнив про проблемную ступеньку на крыльце. Неужели он до сих пор ее не починил? Эта прогнившая доска уже какой-то семейный раритет. Наверное папа уже никогда не починит крыльцо.
Только в кухне я смогла взять себя в руки. Колька был в садике, Ирина на работе, а бабушка… Не дождалась меня бабушка. Это стало очередным ударом для меня.
— Мы тоже еле дождались, — сказал отец, наливая мне чай. Сама я не могла, так меня трясло. — Может валерианки?- предложил он, видя, как меня колбасит. Я покачала головой.
– А может чего покрепче? — Я снова отказалась. — Что там у вас случилось? Ольга, ты в розыске? Говори, как есть!
— Нет, пап, с меня сняли все обвинения. Я… потом все расскажу. Ладно? Мне нужна лицензия и патроны. И моя машина. Пап, расскажи лучше, как вы?
У папы было все хорошо. Это было радостно слышать. Он рассказал в двух словах, поверхностно о их семейной жизни. Было заметно, что он напряжен и думает совершенно не о том, о чем рассказывает сам, а о том, что я ему еще не рассказала. Быстро опрокинув в себя чай, я заторопилась домой. О себе пока не хотелось рассказывать абсолютно ничего, хоть я и понимала, что папа будет теперь переживать за меня.
Он позвал меня в кабинет. Там отец хранил оружие и патроны. Я с любопытством озиралась по сторонам, заметив, как дом изменился в лучшую сторону. Ира руку приложила? Здорово у нее получилось! Хорошо, что папа все это время был не один.
— Бери, сколько надо, - поставил отец передо мной коробку патронов. Я взяла все. Не из жадности, а от страха. — Я сделаю лицензию в ближайшие дни, так что можешь носить пистолет при себе, хоть сегодня. Звони, если возникнут проблемы. Номер мой есть? — Я записала номер отца, и он вытащил из ящика стола ключи от моей машины. — Пойдем проверим, не сдох ли аккумулятор.
Конечно он сдох. Папа дал мне «прикурить» от своего «Ренж Ровера». Теперь у него было новое звание, значит, и тачка новая.
— Я заеду на днях, и мы поговорим, — обняла я на прощание отца. — Тебе не о чем беспокоиться.
– У тебя точно все хорошо? — обеспокоенно спросил отец, помогая сесть в машину.
— Да, конечно. Просто спешу, - соврала я.
Нужно было задержаться и поговорить с отцом по душам, попросить помощи и защиты, но я не была готова сейчас. Я еще не оправилась от встречи с ним и потери бабули.