Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Сегодня я порадовал их сообщением, что пора экспериментировать и что скоро я обеспечу им место и присмотр, а пока они пусть расписывают ход экспериментов и готовят перечень необходимых материалов. Поинтересовался также, в чём вопросы, и обещал соответствующую литературу, а затем отдельно с Эрни переговорил о дизайне лавки и назначил за эту работу пятьсот галеонов. Освободился только к ужину.

За ужином Драко нацелился сесть подальше от меня, за другой конец стола. Лучше бы он этого не делал, потому что Грег и Винс переглянулись и уселись на привычные места. Оба парня включили идиота вроде "там люди сидят, а наши места тут - ты чего, Малфой?",

и Драко, раскрасневшийся от гнева и стыда, был вынужден вернуться на прежнее место, с первого курса бывшее рядом со мной.

Но окружающие - те, кто понимает - наверняка уже увидели заявку Малфоя на разрыв и сделали себе отметку, что наш союз распался. Если слизеринцы догадывались, что всё идёт к этому, для других факультетов это могло оказаться неожиданным. Я оглядел столы, проверяя, кто заметил выходку Малфоя и как на неё отреагировал, и вдруг, скользя глазами по равенкловскому столу, зацепился за пристальный взгляд.

Это была Октавия и смотрела она на меня. Она так вовлеклась в процесс, что не сразу поняла, что я заметил её и мы смотрим глаза в глаза. Долгое мгновение спустя этот факт до неё дошёл, она испуганно дёрнулась и её глаза переметнулись на Малфоя, а на лице проступило досадливо-скучающее выражение, подчёркнуто демонстрирующее, что ничего не было.

Тем лучше, меня тоже устраивает, что ничего не было.

25.

Слизеринцы стали аккуратно выпытывать, кто из нас с Малфоем прав, а кто виноват. Уже через день суетня утихла - что-то от кого-то они узнали.

Я обнаружил, что от меня никто не отвернулся. Мало того, полностью сдала позиции компания Бойда с Греем, поначалу относившаяся ко мне враждебно, а позже с неприязненным нейтралитетом. Если прежде они раскланивались со мной холодно и только когда не сделаешь вид, что не заметил, то теперь приветствовали издалека и дружелюбно.

Отношение к Драко, напротив, похолодало. Его никто не бойкотировал, но от него слегка отстранились. Слизеринцам была невыгодна наша рознь, и они ненавязчиво разворачивали заблудшую овцу в желаемом направлении.

Клубное общение пришлось сократить. Я получил разрешение на свободное посещение занятий и вовсю готовился к лицензионным экзаменам. Даже если знания достались мне из прошлой жизни, их необходимо было освежить и систематизировать. Тед тоже готовился, но моих бонусов у него не было и ему приходилось труднее. Он вынужденно прекратил клубные лекции и тратил на подготовку всё своё свободное время, а я, чем мог, помогал ему - два экзамена у нас были общими.

Теперь мы выдавали Гвардейцам самостоятельные задания и ограничивались проверкой. Парни видели нашу ситуацию и тоже старались. Когда мы с Тедом практиковались по артефакторике или чарам в клубной мастерской, они, покрутившись поблизости, напрашивались посмотреть - и я не возражал, при условии, что они будут вести себя тихо. Поначалу они слушали мои объяснения Теду не дыша, но любознательность побеждала, и они тоже начинали задавать вопросы. В итоге получалось, что я натаскивал всех четверых.

Я дожидался реакции чиновников на мои письма и запросы, но работающее население магической Британии после Рождества раскачивалось медленно. Мне не было ответа ни от гильдий, ни из Министерства по поводу унаследования коттеджа в Годриковой лощине. Даже Визенгамот не спешил с продолжением заседаний, шустрили только журналисты. После многочисленных праздничных

репортажей они с первых дней нового года вернулись к острой теме пересмотра приговоров осуждённым Пожирателям.

Газеты снова заполнились домыслами об исходе предстоящего судебного процесса. А если учесть, что подсудимыми были Лестрейнджи, интерес был массовым и предположения строились самые фантастические. Теду было некогда отслеживать прессу, теперь ею занимались Диана с Ромильдой. С его подачи, но я одобрял, это было удобно.

Если прежде Тед просто подсовывал мне газеты, чтобы я ознакомился с заинтересовавшими его статьями, то теперь ему тоже было не до газет. Чтобы мы не отставали от жизни, я предложил нашим леди по вечерам рассказывать в клубе за чаем, что они вычитали в сегодняшней прессе. Кроме Гвардейцев, на вечерний чай собирались Джастин с Невиллом и Эрни с Дирком. Газетными новостями оба равенкловца не интересовались и в обсуждения не ввязывались, они приходили только ради чая, если не забывали про него за своими магическими изысканиями.

Ещё к нам каждый вечер присоединялась Падма. Она и прежде нередко подсаживалась к нам, но после того, как Драко поссорился с нами, стала приходить ежедневно. Важные секреты мы за столом не обсуждали, поэтому я не был против, даже если она шпионила для Малфоя. Худой мир лучше доброй ссоры, да и неизвестно, как оно повернётся в будущем.

Вдобавок Кэс Уоррингтон и Грэхем Монтегю подсунули к нам своих младших братьев - Брендана и Остина. Вполне открыто, без ухищрений, они просто попросили меня за них, сказав, что мелким будет полезно нас послушать.

Особенно меня интересовали статьи Риты Скитер, потому что она писала по указанию Люциуса. И она, действительно, выдала статью о состоянии здоровья Лонгботтомов под заголовком "Кто ставил диагноз?". Рассуждать на подобную тему без фактов было неприемлемо, поэтому Скитер устроила собственное расследование. В считанные дни она сумела найти свидетелей и уговорить на интервью - и обнаружила, что диагноз, оказывается, ставил Дамблдор, а лекари положились на его авторитет и не стали копать глубже. Статья была пересыпана намёками, кому же это было нужно, чтобы Лонгботтомы оставались не в себе.

Невилл, прежде болезненно реагировавший на любые упоминания его родителей, отнёсся к статье на удивление сдержанно. Во всяком случае, никакого возмущения попыткой обелить Лестрейнджей я от него не услышал, хотя ожидал. Пока мы обсуждали статью, он только нахмурился и стиснул зубы - Беллатрикс он не простил, но уже дошёл до понимания, что не всё так однозначно и что обвинять в семейном несчастьи только её будет слишком по-детски. Тем более, что в конце статьи Рита напомнила про Снейпа, своим доносом подставившего пострадавшие семьи.

Визенгамот, собравшийся в десятых числах января, прозаседал неделю и разродился приговором - сократить срок заключения Лестрейнджей с пожизненного до двадцати лет. То есть, заключённым предстояло отсидеть ещё шесть лет. На время слушания Лестрейнджей перевели в министерские камеры, чтобы без задержки доставлять их на заседания суда.

Еще через несколько дней все необходимые бумаги были подписаны и заверены. Узников пора было возвращать в Азкабан, и вот тут-то всё и случилось.

Это была сенсация, которую невозможно пропустить. За обедом от неё гудел весь Хогвартс. ГАДовцы открыто злорадствовали, особенно Рон, который в избытке чувств то и дело хлопал по плечу сидевшего рядом с ним Дина Томаса, делясь с ним своим восторгом.

Поделиться с друзьями: