Мы, аристократы. 1-й, 2-й курс

Малфой выслушал меня, подперев подбородок кулаком. Маску он сбросил - когда я закончил говорить, это было лицо сильного, но очень уставшего человека.

– Вот почему у меня нет такого сына?
– вопросил он в пространство. Затем его взгляд переместился на меня.
– Вы на чьей стороне, мистер Поттер?

– На своей, разумеется.

– А как вы оцениваете другие стороны?

– От вашего Тёмного Лорда лично я не в восторге. Но другая сторона ещё хуже.

Во взгляде Малфоя промелькнула заинтересованность.

– Вы так считаете? Почему?

– Ваш бывший повелитель вёл себя как местечковый маньяк, простой как два пенса. А методы другой стороны куда как тоньше...

– Простой-то он простой, да только метка у него не простая, - хмуро пробормотал Малфой, определённо что-то вспоминая.
– Но чем вам так не угодила другая сторона?

– Уже сейчас я убеждён, что она долго и тщательно готовила моё использование. Я очень ценный объект для манипуляций, если учесть моё имя, моё состояние и полное отсутствие у меня родственников-магов. Если бы Тёмный Лорд захотел Дамблдору подарок сделать, он ничего лучшего не придумал бы.

Малфой одобрительно усмехнулся.

– Знаете, мистер Поттер, меня очень обнадёживает, что у Дамблдора появился такой противник. А как вы относитесь к Министерству?

– Слышал краем уха, что оно существует. Лорд Малфой, у меня было слишком мало времени, чтобы разобраться во всем. В том числе и в органах магического управления.

– Я могу рассказать, что вам необходимо о них знать. Министерство Магии - это главный исполнительный орган магической Великобритании. Состоит из восьми разделов, в том числе прессы, международных связей и обеспечения правопорядка. Должность первого министра сейчас занимает Корнелиус Фадж.

– А главный законодательный орган у нас какой?

– Визенгамот - верховный судебный и законодательный орган магической Великобритании. В отличие от Министерства, это выборный орган, кое-кто из министров состоит в нём, но не обязательно. Председателем Визенгамота сейчас является Альбус Дамблдор.

– Теневой император всея Великобритании… - задумчиво добавил я.
– Этот сумеет распорядиться и Мальчиком-Который-Выжил, и всем, что к нему прилагается.

– А вы хотите обломать его, мистер Поттер…

– Не то чтобы хотел, но придётся.

– Если я правильно понял из писем Драко, вокруг вас уже началась какая-то возня?

– Да, но пока ничего определённого. Присматриваюсь и выжидаю.

– Прямо сейчас вам от меня что-нибудь требуется? Говорите, мистер Поттер, не стесняйтесь.

– Ничего не требуется, благодарю вас, сэр.

– Если вам что-то понадобится, присылайте письмо прямо мне или через Драко.

– Я учту это, сэр.

– Присмотреть за моим сыном, полагаю, сейчас вас не стоит просить?

– Я сам сейчас в трудном положении, но если от меня что-то будет зависеть, я это сделаю.

– Я надеюсь на вас, мистер Поттер. Полагаю, мы с вами всё обговорили?

– Да, сэр.

– Тогда на этом и закончим. Удачи вам, мистер Поттер.

– Благодарю вас, сэр.

Малфой поднялся с дивана и пошёл в гостиную. За ним вышел и я. Когда мы оказались в гостиной, к нам устремился Драко.

– Отец! Скажи им!
– потребовал он.
– Я уже сказал им, но ещё и ты скажи!

– Что именно, Драко?

– Что Малфои возвышают до своего уровня любое место, где они находятся! И поэтому Хогвартс - не школа для грязнокровок, а место, где учатся Малфои!

– Разумеется, Драко, так всё и есть.

– Малфой бросил на меня беглый взгляд - я стоял невозмутимо, в подобающей аристократу позе.
– А теперь, сын, проводи меня.

Он удостоил присутствующих в гостиной слизеринцев лёгким прощальным поклоном и ушёл вместе с сыном. Нотт издали сделал мне движение глазами на дверь нашей спальни и первым направился туда. Чуть помешкав, я пошёл вслед за ним.

– Пока вас с лордом Малфоем не было, Драко распинался на всю гостиную, что его отец там делает тебе выволочку, - сказал Нотт, когда я вопросительно посмотрел на него.

– Молодой еще… - я пожал плечами.

– Тебе больше нечего сказать?

– Всё не так плохо, как говорит Драко, если ты об этом. Мы с Малфоем-старшим договаривались, это был приватный разговор. Если ты беспокоишься, не нажил ли я себе врага в лице лорда Малфоя, то нет, не нажил.

Нотт облегчённо улыбнулся.

– Да, я беспокоился. Лишние тайны мне не нужны, твоего слова мне достаточно. Может, до ужина пройдёмся в библиотеку, зельеварение поучим - а?

– А пошли!

9 глава

История с моими разъяснениями про цель постройки Хогвартса вызвала и кое-какие неожиданные для меня последствия. Слизеринцы перестали задирать Гермиону, а наши девчонки стали звать меня по имени. К моим занятиям с Миллисент стала присоединяться и Дафна, хотя она была смышлёной девчонкой и легко могла сама разобраться во всём. Селена Келли, единственная девчонка среди второкурсников, стала обращаться ко мне по всяким мелочам. Даже Панси Паркинсон, наш Малфой в юбке, стервочка еще та, взяла обыкновение снисходить до разговоров со мной. Как сказала мне Гермиона, все эти девчонки смотрели на неё, как… как змеи.

В середине ноября Слизерин проиграл Гриффиндору матч по квиддичу. Драко Малфой негодовал так, словно это лично он проиграл лично каждому ученику со всех остальных факультетов. Крэбб и Гойл терпеливо сносили вопли мальчишки, у меня получилось успокоить его, только сказав, что на будущий год он станет ловцом и всем покажет.

Нотт сдружился с Гермионой. Он был начитанным парнем и, в отличие от меня, не был молчуном, поэтому ему легко удавалось заинтересовать её разговором. Когда мы втроём садились заниматься в библиотеке, болтали обычно они, а я спокойно занимался своими делами, лишь изредка откликаясь на их попытки вовлечь меня в беседу. Гермиона продолжала наблюдать у себя на факультете, но там ничего важного не происходило. Правда, однажды она с удивлением рассказала мне, что Рон извинился перед ней при всех и заявил, что она умная девчонка и столько всего знает, а он до сих пор этого не ценил. И добавила под конец: «Неужели и я теперь стою новую метлу?»

Я по-прежнему регулярно навещал Филча. Не отказался бы и ингредиенты готовить, потому что соскучился по настоящей работе зельевара, но декан не назначал мне отработок, а специально нарываться я не хотел.

Однажды после нашего традиционного чаепития Филч сказал мне, что ему на хранение дали редкий артефакт, и предложил посмотреть на него. Это оказалось большое напольное зеркало, отражавшее человека во весь рост. По верхнему краю зеркала шла непонятная надпись, выгравированная знакомыми английскими буквами.