Мы Бреннаны

Считалось ли это оправданием того, что он сотворил с Санди? Она распрямила пальцы, но потом вновь сомкнула их на рукоятке. Отец повел ее, Денни, Джеки и Кейла на стрельбище обучаться сразу, как купил револьвер для паба. «И не спорьте со мной. Он будет там, так что всем вам нужно знать, как им безопасно пользоваться». Одно из многих оглашенных им правил: «Держи пистолет крепко, но не настолько крепко, чтоб у тебя тряслась рука».

Уэлш поднял подбородок, обвел глазами зал.

– Нынче не так уж могучи, как когда-то, а? Приходится брать взаймы у нищеброда Уэлша. Непременно уведомь Денни, что это я устроил все поломки там, в Мамаронеке. – Он рассмеялся, когда увидел, как изменилось выражение лица Санди. – Мне только и требовались кувалда да хороший шланг.

В памяти всплыли другие правила ее отца: «Всегда держите палец на предохранителе и не кладите его на спусковой крючок, пока не прицелитесь в мишень». Санди не знала, сработает ли оружие после стольких лет. Когда-то Денни время от времени его чистил, но кто знает, делал ли он это до сих пор.

Уэлш наставил на нее палец.

– Это из-за тебя я ушел от матери. Не заявись ты в тот вечер в бар, не пришлось бы мне возвращаться в Белфаст. Я знал, что твои мужики устроят на меня охоту. Вот и уехал. А мать умерла. – Дыхание у него замедлилось.

Казалось, он выдыхался. Может, он явился выпустить пар на прощание, а сейчас просто повернется и уйдет?

– Вы, Бреннаны сраные, всегда при выигрыше. Я получу свои деньги и в понедельник смоюсь. Но врать тебе больше про ту ночь не дам. – Он цыкнул зубами. – Мы же знаем, как на самом деле все было, ведь так?

У Санди свело живот, когда она поняла, что он собрался сказать.

– Ты же тоже приезжала на «Собесову свалку» за утехой. В точности как твой отец.

Голос Санди звучал тихо, но твердо:

– Я знаю, что ты со мной сделал.

– Неужто? – Билли поднял брови. – А я-то знаю, ты и понятия не имеешь, что я с тобой вытворял в ту ночь.

Дуло револьвера нацелилось на него прежде, чем Санди осознала, что сделала.

Он на миг замер, потом слегка подобрался.

– Собралась пристрелить меня из этой пушки?

Санди опустила плечи и подняла револьвер повыше. «Целься основным своим глазом, – обучал отец, – своди вместе прицел и мушку». Тяжесть придавала оружию значительности.

– Я безоружный и уходить собирался. – Билли указал себе за спину. – Ты не можешь меня пристрелить. – Он говорил спокойно, но Санди различала неуверенность в его голосе.

Она сделала несколько шагов вокруг стойки, сама удивляясь, насколько твердо держит в руке оружие.

Билли уже почти не улыбался и, дернув кадыком, он сглотнул. Ему было страшно. Он поднял руки выше.

– Я уйду. Просто хотел кое-что тебе оставить. Приятно было владеть ею все эти годы, особенно в холодные ночи. Но я подумал, что тебе захочется обратно ее получить. – Он пнул ногой темный мягкий комок.

Санди мельком посмотрела на вещь и вновь перевела взгляд на Билли. Это была синяя толстовка с капюшоном, в которой она была в ту ночь. Толстовка Кейла. Уэлш все эти годы хранил ее. Как трофей.

Еще одно из правил, которым учил их отец: «Не наставляй оружие на человека, если не собираешься пустить его в ход».

Санди сделала еще два шага вперед, но держала дистанцию:

– Убирайся и не вздумай вернуться. Сошелся с одним Бреннаном – сойдешься с шестью Бреннанами. – Она причислила Кейла к членам семьи, даже не поняв этого. Когда она приподняла револьвер и нацелила его Билли прямо в голову, она заметила у него на лбу капельки пота.

Билли не сводил с нее глаз, в которых в такт его сердцу билась ненависть.

В тот миг была уверена: сделай он хоть одно неловкое движение, она бы его пристрелила.

Но через секунду он уже развернулся на своих тяжеловесных белых кроссовках, пнул дверь и выскочил из паба.

* * *

После ухода Уэлша Санди какое-то время стояла неподвижно, держа под прицелом дверь, и не опускала оружие даже после того, как услышала, что неподалеку на улице завелась и отъехала машина. Кейл мог явиться в любую минуту, так что она наконец опустила руки, нацелила револьвер в пол, следуя еще одному отцовскому правилу: «Всегда держи дуло направленным в безопасную сторону». Она выждала еще несколько минут, от напряжения у нее затекли руки и плечи, однако Уэлш не возвращался. Она напугала его! Фантастическое ощущение.

Санди понимала, что должна запереть дверь, но не хотела даже близко подходить к ней, просто сидела за столиком возле бара, положив на него предварительно поставленный на предохранитель револьвер. Она сложила руки на коленях и ждала.

В голове вновь пронеслись слова Уэлша. «Твой отец трахал мою мать, когда мы еще в школу ходили… три года она была его шлюхой». Поначалу все восставало в Санди против такого вранья, однако ей никак не удавалось избавиться от проблесков догадок. Когда она училась в школе, отец частенько отсутствовал, заявляя, что того требует работа, и проводил ночи на строительных площадках. Санди всегда полагала, что ему просто требовалось время, чтобы быть подальше от той жалкой бабы, в какую превратилась ее мать. Но оправдывало ли это супружескую измену?

Заслышав шаги снаружи, Санди положила руку рядом с револьвером. Но в дверь вошел Денни, за ним Кейл, и она вновь опустила руку на колени и впервые с момента появления Уэлша вздохнула с облегчением.

– Эй! – воскликнул Денни. – Ты тут что… Какого дьявола?! – Он остановился так резко, что Кейл наткнулся на него. И оба уставились на револьвер на столе.

Санди сидела неподвижно:

– Он был тут.

Денни бросился к двери, распахнул ее и внимательно оглядел улицу, упершись руками в дверную раму.

– Он ушел, – сказала Санди. – И не вернется.

Кейл подошел поближе к столику, оглядывая ее:

– С тобой все окей?

– Нормально. – Она кивнула на револьвер: – На предохранителе. Сунь, пожалуйста, его на место. – Ей вдруг очень захотелось быть подальше от оружия, от того, что могло бы произойти.

Кейл поднял револьвер, держа его дулом в пол, понес обратно и спрятал в чехол позади холодильника.

Денни запер входную дверь.

– Какого черта ты делаешь тут одна?