Мы будем дома на Рождество

— Потому что это было слишком легко? — улыбнулась она.

— Что-то типа того. В итоге твои тетя и дядя дали мне место, куда я мог приходить, когда мне это было нужно. Я в свою очередь должен вернуться в школу, по словам Неда, кстати, и пойти в класс. Если бы я не перестал заниматься фигней, он бы сам потащил мой зад в школу и опозорил бы перед всеми. — Спенс упустил часть о том, как его мать оставила его и как эта потеря причинила вред его отцу. Как дядя и тетя Лилы дали ему возможность приходить в «нормальную» семью, когда Спенс жаждал одного, и пока его отец снова не обрел эмоциональное равновесие.

Голова Лилы наклонилась в сторону, пока ее взгляд изучал лицо Спенса.

— Но этим ты обязан Неду, а не мне.

Спенс видел это не так. Он жил в оплаченных домах и хорошо в финансовом отношении. Деньги были единственным, что он имел и должен был погасить перед Недом, не важно, напрямую или через его племянницу, обязательством, которое он серьезно брал на себя.

— Ты спросила, и я ответил. Теперь нам следует вернуться...

— Нет. — Она сжала челюсть так сильно, что ему показалось, будто он услышал, как та треснула.

— Прости?

— Ты не можешь сказать мне, что это не имеет отношение к сексу. — Она практически прокричала последнее слово.

Трэвис указал в направлении домика дальше всех.

— Я пойду поищу какую-нибудь работу там.

Спенс подождал пока они остались одни, или настолько наедине, насколько могли быть, пока стояли среди восьми работяг. Он повернулся, пока не встал спиной к работникам.

— Ты пугаешь ребенка.

Она фыркнула.

— Ох, я тебя умоляю. Он взрослый мужчина, и я держу пари, его сексуальная жизнь заставит нас обоих краснеть.

— Почему ты думаешь о его сексуальной жизни? — Это было последней вещью, о которой Спенс хотел думать. Объявить об этом — последняя вещь.

Она помахала рукой напротив его лица.

— Останься со мной на секунду, Спенс.

Будто он мог проигнорировать ее, с ее полностью розовыми щеками и глазами, сверкающими огоньком. Ему никогда не нравились женщины в гневе, но от Лилы он отказаться не мог. А страстная сторона... ну, он провел большую часть часов, с ее прибытия в город, представляя, как вернуть ее в постель.

— Я понимаю твою дружбу с Недом, но ты делаешь все за бесплатно.

— Не все. — Он планировал взимать очень справедливую, очень номинальную, почти несущественную плату.

Вместо благодарности ему, она скрестила руки на груди и пристально взглянула на него.

— Почему?

— Почему?

— Этот вопрос на повестке дня. Что ты имеешь с этого?

— Я только что сказал тебе. — Он удерживал свои указательный и большой пальцы в дюйме друг от друга. — Это возможно, только возможно, что я не абсолютный мудак?

У нее отвисла челюсть. Ей потребовалась доля самообладания чтобы произнести следующее:

— Я никогда так тебя не называла.

— Лила, да ладно, — он оглянулся, чтобы убедиться, что его люди хотя бы делают вид, что не подслушивают. — Ложь о моей личности во время нашей первой встречи. Я признаю, что заслуживаю прозвище, которым ты хочешь меня называть.

Она выглядела так, будто собиралась улыбнуться, затем сомкнула свои губы вместе.

— Я думала, нам запрещено упоминать подмену имен.

— Это мое право, да.

— Но ты можешь говорить об этом.

— Я извинился.

— Если ты понимаешь, что тебе нужно по-прежнему дискутировать, но хорошо.

Он решил проигнорировать это.

— Некоторые думают, что я немного люблю контроль.

Ее брови взметнулись.

— Немного?

Парень, работающий с пилой, использовал этот момент, чтобы снова ее выключить. Ребята приближались или так по крайней мере, казалось, Спенсу. Внезапно открытое пространство и площадь земельного участка сжались вокруг него.

— Я хочу сказать, что вдобавок к части про Неда, я хочу сделать что-то хорошее для тебя, чтобы исправить то, что сделал раньше. — Надо же, он произнес это тихо и чуть менее уверенно, чем ему хотелось, но он сказал это.

Правда была в том, что что-то в ней пробуждало чувство нужды по нему. Он хотел помочь, защитить, может быть, быть вместе не только на обеде. Он не понимал и отказывался анализировать это, но он был достаточно умным чтобы понять, что с ней ему хотелось улыбаться. Для парня, который постоянно работает, было новым то, что в его жизни появился человек, ради которого хотелось, хоть и на некоторое время, сбросить с себя эту ответственность.

Она встала руки в боки.

— Ладно.

Он торопился озвучить слова до того, как они бы застряли у него в горле.

— Неужели это так сложно... подожди, ладно?

— Я сказала хорошо.

Она улыбалась. Смотрела на него и улыбалась, все намеки на спор исчезли.

— Это все?

— Да.

Он понятия не имел, что только что произошло. Его желудок продолжал сжиматься, хоть и битва, казалось, была завершена.

— После всей этой борьбы ты просто уступаешь?

— Я знала, что ты был хорошим парнем с самого начала. Я задавалась вопросом, знал ли ты об этом. — Она пожала плечами. — Хотелось бы надеяться, что после всего такого ты-таки понимаешь это.

Это не прояснило ситуацию ни на каплю.

— Так это была своего рода игра?

— Нет. Идея позволить тебе оплатить материалы делает меня раздражительной, поэтому я выплачу тебе все обратно. Со временем.

— Нет никакой необходимости.

— Но, на самом деле, я была обеспокоена насчет нас, сведенных вместе, что ты путаешь секс и помощь.

Он даже не понимал, что означал этот последний комментарий. Она говорила в своеобразной женской манере, от которой его мозг взрывался.

— А сейчас?

Она подошла ближе к главному домику и прислонилась спиной к заново смонтированному почтовому ящику на крыльце.

— Я осознала, что умная женщина не отказывается от бесплатной помощи.

Он шел следом, так как надеялся, что передвижение пригонит кровь к его мозгу и поможет ему с этим справиться. Логичный ответ осенил его, когда он разместил свою руку на почтовом ящике за головой Лилы.

— Теперь ты ведешь себя как Дарла.

— На самом деле, эту мудрость ты унаследовал от отца.