My December

Вода больше не успокаивала и не приносила какую-либо радость. Наоборот: казалось, что теплые капли ранили тело, оставляя за собой порезы.

Девушка не хотя вылезла, посмотрела в зеркало. Прежние чувства не появились, и она впервые вышла из ванны, даже не пытаясь обругать свое отражение.

Открыв дверь, Гермиона увидела смеющийся взгляд. Парень лежал на диване, закинув ноги на спинку. В его руке виднелся бокал чего-то коричневого. Он сжимал его белыми пальцами.

На секунду она подумала, что вся усталость выветрилась через открытое окно. Она замерла около двери, боязно смотря на парня.

Когда он пошевелился, половина содержимого вылилась на штаны.

— О-ой, — протянул блондин, пытаясь стряхнуть все рукой.

Он что, пьян? Где слизеринец уже успел нахвататься этой дряни?

Девушка решила, что будет лучше, если она останется незамеченной.

Давай, Гермиона. Попытайся быть тихой.

Она медленными шагами стала направляться к лестнице, пока ее не остановил строгий голос:

— Стоять!

Все было в манере Драко, за исключением того, что тембр не был холодным. Каким-то приказным, но презрения в нем не слышалось.

Черт побери.

Она закатила глаза, мысленно радуясь, что за стенкой находится Ленни.

— Что тебе нужно?

Гермиона подошла к дивану, поставив руки в боки. Она приподняла брови вверх, нахмурив лоб.

Такое состояние Малфоя ее ни чуть ни радовало. Он мог позволить себе массу всего, когда был трезв. А что Драко разрешал себе в пьяном виде, оставалось неизвестным.

— Ох… какие мы! Посмотрите! Руки в боки, взгляд суровый. Вы не учительница, мисс Грейнджер? — Драко встал с дивана, качнувшись влево. От такого движения он залился хохотом, но, когда снова глянул на Гермиону, сделал серьезное лицо. — А? Чего молчим?

Сильный запах от спиртного ударил ей в нос, и она состроила гримасу, отмахнувшись рукой от потока.

— Я не буду разговаривать с тобой, пока ты пьян, Малфой, — ответила она, поворачиваясь к нему спиной.

Ее буквально воротило от того, как он выглядел сейчас. Грязная мантия, скомканная рубашка, не понятно как закатанные штаны.

— Стой! Кому сказал?

Да пошел ты.

Девушка вновь обернулась, смотря на его плывущий взгляд.

Никогда она бы не подумала, что аристократ позволил бы себе напиться.

Да что он себе позволял? Она что, его личная вещь? Или рабыня, которую Драко купил? Что это за тон такой?

— Я не твоя собственность, очнись, — Гермиона щелкнула пальцами. Кажется, этот жест вызвал восхищение у парня, потому что он стал повторять за ней. — Какой же ты противный сейчас!

Она легонько ударила по его пальцам.

Сильный грохот раздался за окном, и капли стали ожесточеннее бить по стеклу.

— Не говори со мной так! — взревел Драко, и девушка отшатнулась назад, широко распахнув глаза. — Сюда иди!

Грейнджер резко развернулась и быстрыми шагами направилась в сторону комнаты.

Иди ты нафиг, Малфой.

Ее сердце бешено колотилось, а ноги подкашивались. По лбу стекала струйка пота, и девушка смахнула ее. Вдруг позади что-то разбилось, и Малфой нагнал ее. Остановив девушку, хватая за руку, тот притянул Гермиону к себе. Он впился в ее губы, просовывая длинные пальцы под футболку.

Миллионы искорок пробежали между ними, заставляя Гермиону отойти назад, убирая руки парня. Но он снова подошел к ней, уже нежно целуя лоб, нос, губы. Затем Драко медленно спустился к шее, оставляя мокрую дорожку. Девушка сдавленно крикнула, пока Малфой убирал ее волосы с плеча.

— Драко! Ты что делаешь?

Она попыталась отстраниться, посмотрев на лицо парня. Во взгляде Драко было видно невероятное животное желание. Он спокойно дышал, приближаясь к ней снова. Гермиона задрожала, убирая тяжелые руки со своей спины.

Малфой! Ты вообще здравый ум потерял?

— Отпусти! — завопила она, когда Малфой снова прильнул к тонким губам.

Вкус алкоголя сильной струей проникал в ее рот, и девушка с отвращением убирала голову.

Парень поднял ее за попу одной рукой, сажая на свои бедра. Гермиона со злостью ударила кулаком по его груди, однако он даже не моргнул на это.

Драко громко рассмеялся. Он поднес ее к стене, с силой прижал. Девушка охнула, впившись ногтями в жесткие волосы. Запах карамели и шоколада, которого уже было трудно почувствовать, перемешался, превращаясь во что-то единое.

Гермиона ощущала Драко, а он — ее. Каждый жест, взгляд и дыхание происходило одновременно, словно они были единым целым.

Говоря по правде, грубые прикосновения слизеринца были гораздо желаннее, нежели мягкие когтевранца. Но девушка прекрасно понимала, что на самом деле Драко этого не хотел. Всего-то алкоголь затуманил его мозг, с помощью которого парень вытворял неразбериху.

— Нет, хватит, — простонала она, хватая его голову ладонями.

Малфой же провел пальцами по ее ногам, которые были скреплены за его спиной, и вновь поцеловал ключицы.

Он игриво заглянул в ее глаза, прикусив губу.

— Хватит, Драко!

Но он не слушал. Невыносимое желание в потребности грязнокровки захлебнуло его с головой. Он окунулся в то чувство, уже не в силах вынырнуть обратно. Мыслей больше не было, только она, прижатая к стене.

— Ленни! — завопила Гермиона. — Ленни, помоги! Ленни!

Драко на секунду обмер, переставая трогать ее кожу. Запах карамели будто застыл в воздухе, как и сам парень. Его голова медленно повернулась к ступенькам.

Страцкий сбегал вниз. Увидев, что делает слизеринец с гриффиндоркой, он налетел с разбегу, давая пощечину аристократу. Малфой охнул, отпуская Гермиону. Она ударилась головой об стену, громко вскрикнув.

Ленни снова занес руку и ударил во вторую часть черепа. Затем парень обежал Драко, который держался за свое лицо, и схватил за больное плечо, выворачивая его. Блондин заорал, опускаясь на пол, ударяясь коленями. Его спина прогнулась, ноги задрожали, а вторая рука пыталась нащупать Страцкого.

Девушка со страхом наблюдала за дракой, зажав рот рукой. Она не знала, что делать. Ее словно парализовала на месте.

— Хватит! — надрывалась Гермиона. — Боже, Ленни! Хватит!

Но он не слушал ее, выворачивая руку за спину сильнее. Драко стоял на коленях, издавая звуки боли на всю гостиную. Он тяжело дышал, а из глаз ручьем лились слезы. Малфой со всей силой зарядил локтем по ноге Страцкого, и тот немного отошел назад, отпуская плечо.

Потоки слез стекали по ее лицу, и она почти ничего не видела, задыхаясь.