Мы - драконы + Бонус

Рассел спешился, привязал морава и огляделся, не увидев привычного ведра с водой и сочной травы для уставшей зверюги. Да и его самого не мешало бы покормить с дороги. Неужели его здесь никто не ждет? И тут он увидел девчонку, выходящую из-за угла домика с охапкой свежесрезанных зеленых побегов, не иначе, как Эзара снова взяла себе кого-то в обучение.

— Эй, детка, ты не знаешь, где Эзара? — окликнул Рас девчонку и осекся на полуслове. На него смотрели такие знакомые глаза, что ему едва дурно не стало.

— Ты что, не узнал меня? — пролепетала девчонка, делая шаг ему навстречу. Рассел прикрыл руками глаза.

— Эзара, что ты творишь? Посмотри, на кого ты похожа!

— Тебе что, не нравится? Но милый, я подумала, что если я буду моложе…

— И сколько тебе сейчас лет?

— Шестнадцать. Я правда слегка перебрала, но ты понимаешь, дорогой, меня на три года освободили от податей, и я не смогла удержаться…

Рассел развернулся, отвязал морава и легко вскочил в седло. Бедное животное, все еще не веря, что его оставили без воды и сладких побегов, протяжно взвыло.

— Значит так, милая моя, коль брачный возраст в Героне наступает с восемнадцати лет, через два года я и наведаюсь. Да и то не уверен, что столь юная особа сумеет достойно выполнять обязанности графини Родерик, а о том, чтобы занять выхлопотанное мною место королевской магессы и речи быть не может. Так что подрастайте, дорогая сенарина, всего вам доброго! — и он натянул поводья.

— Как ты сказал? Графиня? Магесса? — до Эзары начал доходить смысл сказанного, она распахнула глаза и приоткрыла рот. Но детское наивное лицо никак не вязалось с пронзительным, цепким взглядом.

— Я приехал, чтобы забрать тебя в Леарну, Эзара. Я хотел жениться на тебе, графу Родерику нужен наследник, но вижу, тебе самое время играть в куклы.

— Ну погоди, Рас, не злись! — взмолилась Эзара, растерянно оглядываясь. — Признаю, я была не права. Но я сейчас мигом все исправлю, только не уезжай!

Она выбежала на середину двора, повернулась спиной к Расселу и принялась шептать заклинания, время от времени взмахивая руками. Морав, чувствуя, что хозяин потерял к поездке всякий интерес, потянулся к брошенным Эзарой побегам, а сам Рас с интересом следил за ведуньей.

Внезапно на деревьях стали распускаться цветы. Желтые, лиловые, багряные, они прямо на глазах прорастали в бутоны, а затем распахивались, нависая на ветвях целыми гроздьями, и скоро домик Эзары утопал среди цветочных деревьев, словно жилище сказочной феи посреди клумбы.

Рас заворожено разглядывал цветы, морав увлеченно жевал побеги, Эзара опустила руки, шумно вздохнув, и обернулась. Она была такой же, как он запомнил ее, хотя нет, чуточку моложе.

— Сколько лет придержала? — спросил с улыбкой Рас, спрыгивая с морава и хватая в охапку любимую.

— Пять, — прошептала будущая графиня Родерик, бросаясь ему на шею.

— Восемь, — убедительно кивнул головой граф, подхватил ее на руки и скрылся в сказочном домике.

Эпилог

Два года и четыре месяца спустя

Амир Эррегор Болигард вместе со старым другом Сардимом сидел в саду в беседке и с умиротворенным видом наблюдал за своим семейством. Эррегор был абсолютно счастлив так, как только может быть счастлив любящий и любимый муж и отец.

— Ты меня совсем не слушаешь, Эррегор, — упрекнул старый друг, отпивая из чашки густой ароматный напиток из мелких коричневых зерен аркафии, которая в избытке росла в Эрдамане.

Эррегорский зятек Хазадар в кои-то веки сподобился угодить своему сюзерену и прислал партию зерен с подробным указанием, как их правильно измельчать, да рецептов несколько мелко исписанных листов приложил. И уж так угодил Эррегору, что тот сам удивился, и хоть терпеть не мог своего эрдаманского зятя, не мог не признать, что этот напиток превзошел все его ожидания.

Крепкий, густой, с горьковатым привкусом, но такой ароматный, что способен был поднять Эррегора с постели прямо среди ночи, если его запах просачивался в спальню. Амир приказал немедленно наладить поставки напитка в Сиридан и начать продавать его за предалы Андалурсии.

Хазадар и тут удивил, не стал, как обычно, слюни жевать да причитать, а подошел к делу толково и по-хозяйски. Сардим ворчал, что Эррегор просто придирался к парню всю дорогу, и амир неохотно признавал, что возможно, он несколько недооценивал родственника. Теперь торговля аркафией была налажена, Эрдаман процветал, а амир блаженствовал в беседке, вдыхая бесподобный аромат.

— Севи! Севи, ты где? — раздался нежный голос старшей дочери, и на балкон вышла его обожаемая Ивейна. — Покатай сестричек!

— Я здесь, Ив, — молодой белокурый красавец подошел к балкону. На его плечах сидела крохотная кудрявая девчушка, а в каждой руке он держал еще по одной, такой же кудрявой малышке. — Не переживай, они и так на мне ездят весь день!

— Нет, ты полетай, только не высоко.

— Ладно. Но ты тогда подстели что-нибудь, а то они в прошлый раз мне всю спину уделали.

— Пресветлая Матерь, ты их напугал?

— Да нет, визжали всю дорогу. Скорее, от радости.

— Ну что ты пристала к мальчику, Ив! — под балконом появилась любимая жена Эррегора и принялась стаскивать малышек с Севастиана. — А-ну слезайте, шалуньи, облепили брата! Некогда ему с вами возиться, идите лучше ко мне.

Но детвора принялась пищать и хвататься за Севастиана.

— Оставьте их, матушка, — примирительно заговорил амиран, усаживая девчушек на место, — вы же знаете, что мне это только в радость.

— Я сам их покатаю, сынок, — продолжая блаженно улыбаться, позвал Эррегор и повысил голос: — Кто хочет покататься на папе?

Все трое мгновенно скатились с Севастиана и наперегонки ринулись в беседку. Три маленькие дочки. Целых троих дочерей подарила Эррегору его Тона, и тот неимоверно гордился собой и своей женой. Сардим чуть дара речи не лишился, когда услышал три бьющихся сердечка на первом осмотре амиры, да и Эррегора хорошо перетрусило. Но их драгоценная Иви успокоила перепуганных мужчин, сказала, что все будет хорошо и всю беременность поддерживала в Тоне первородный огонь.