Мы из Кронштадта. Встреча

Вышел на жару, повертел головой.

Нагнала девка морозу.

Вот не любил Виктор ментов. И они его – тоже.

Подумал, не написал ли сам чего сгоряча лишнего. Гнусная это штука – написанное. Потом что не так скажешь и начнут тебя ловить на несоответствиях в мелочах и деталях, а там и крупное полезет. Не, так-то он для себя давно слепил вполне себе правдоподобную легенду, только вот спрашивали его сейчас не о том. А тут еще вспомнилось, что и ружья он свои добыл как бы не прямым грабежом магазина. Хорошо без крови тогда ушел, и вроде как все по-честному сделал, но вот с точки зрения девочки Юстиции это все дурно смотрелось.

А идет оно все лесом!

В номере бабка по-прежнему писала и считала. Наконец удовлетворенно потянулась и сказала, что вроде все складывается весьма недурно. Несмотря на то, что птицефабрики превратились в рассадник жутких двуногих монстров и общий страх перед этой трудноубиваемой сволочью, которые сами-то громадные, на манер страусов, а мозгов там с детский кулачок и поди в такого морфа попади, чтоб свалить, но есть и свет в окошке. Курицы тут по анклавам все же имеются – в том числе аж от двух мини-зоопарков с Елагина острова и с Крестовского. Когда началась беда их сумели вывезти – повезло сотрудникам. Зря, конечно, лис выпустили, но чего не сделаешь сгоряча. Зато куры нескольких пород и индюки есть в наличии. И кролики. И если за их разведение взяться с умом, вполне можно добиться ощутимых результатов.

– Яйца всмятку по утрам? – подвел черту практичный Витя.

– Они самые.

Ну, хоть что-то хорошее. А старуха аж помолодела и глаза теперь блестят. Очень хорошо, меньше по брошенному дому тосковать будет!

Как ни странно, а сам Витя с большой печалью вспоминал сгоревший замок. Не, так-то понятно, что жилье было так себе, опять же с той же Губернаторской дачей и сравнить нельзя, но это был СВОЙ ДОМ. И то, что его паскудно ограбили и спалили со всем добром практически, что там было – и тоже стало СВОИМ – ело душу.

И теперь сидя в двухместном номере (зато с электричеством и даже чайник выдали) после теплого и обильного душа с массой пены от какого-то вкусно пахнущего геля – думал путано – что лучше таки – свое, но без комфорта или не свое – но с комфортом.

И не мог ответить.

Одно точно ощущал – прелестями вольного житья на фронтире он наелся досыта.

Теперь надо было разбираться с тем добром, что имелось на руках. И увы – мало его было, этого добра. Причем тряпки Гайки или бабкины сокровища Виктор даже и не считал. Калган вообще гол как сокол.

Кулек с золотом – надо сначала разобраться – где выгоднее пристроить – и вообще выгодно ли торопиться. Как торгован сюрвайвер знал – поспешишь – понесешь убытки. И надо сначала навести справки. То же и с ценными ружьями. Места занимают немного, а в случае чего и увезти их не проблема, даже пеше. Больше интересно – сам-то он их будет пользовать? При этом двустволка Перде явно не катит, как боевое оружие. Престижное оружие, конечно, но не для дела. А вот карабин с оптикой может быть очень полезен – стрелком сюрвайвер был отличным.

Как продавец оружия Виктор отлично знал то, что многие упускали – писькомерство у мужчин не только в том, у кого дом больше или кошелек толще, а яхта длиннее. Не только в том, какой костюм надет – от Армани или треники Абибос или на какой машине рассекать – на Порше или развалюхе-шестерке. Оружие – такая же статусная вещь, как и драгоценности у женщин. И оно как раз отлично – не хуже яхты, показывает, кто перед тобой. Не так, как в средневековье, издалека и с первого взгляда – где по украшенному золотой вязью полированному доспеху легко можно было отличить влиятельного вельможу от нищеброда в сбродном и ржавом железе, но тоже весьма наглядно. И дорогущее оружие – как тот же сияющий Порш. Статус. Булава гетмана, царская сабля – они не для боя. Невместно самим драться таким фигурам своеручно. Это у лейтенанта пехотного ТТ нужен или парабеллум – дешевый, но убойный, а вот военачальнику цацка нужна для показа, что он и тут обладатель редкой вещи, НЕ АБЫ КТО И АБЫ ГДЕ. У солидных персон - солидное оружие.

И положа руку на сердце, сам Виктор чуял – Перде не его уровня штуковина. Как и позорная ободранная двустволка, из которой он шарашил бросовыми патронами со всяким хламом. Посередке он.

Вот ее – заслуженную и невзрачную вертикалку и стоит сдать.

Что и сделал. Ушла недорого, зато быстро. Продал на рынке еще всякие пустяки. Поприсматривался, пообщался. Потому за пропуском на машину уже знал, куда идти. И получил быстро, что позволило старуху и покатать по городу, самому разобраться что где и заодно посетить несколько учреждений - Меланию с ее бизнес-проектом взялись охотно поддержать, особенно когда выяснилось, что она практик по содержанию куриц в таких условиях. И не только куриц. Старые технологии оказались забыты, а на новых теперь бегали зомби - курозавры. Потому старый спец тут был более чем нужен. Люди, которые спасли куриное поголовье из мини-зоопарков тоже были не лыком шиты, но спецами они были в другом - в зоопарковом деле, а не в промышленном разведении живности.

Она с упоением, даже помолодев, расписала будущие перспективы, потом спохватилась и спросила, как у него все прошло. Виктор, после того, как пообщался с ментами уже готов был и на холодное молоко дуть и потому, заподозрив наличие в номере микрофонов спрятанных для прослушки разговоров всяких мутных приезжих (дурь, конечно и перестраховка, но чем черт не шутит!) предложил прогуляться. И уже неторопливо прохаживаясь вокруг гостиницы рассказал все по порядку.

Бабка всерьез озаботилась. Она-то не сомневалась, что Закон был спящим до поры драконом, закопанным в грядку пулеметом, который разбудить и побудить к действию - раз плюнуть, тем более, что он как дышло - это молодые понятия не имеют, что такое - дышло - а она-то лошадок запрягала, так что в курсе была. Да и избирательность закона видала, когда всем можно - а вот тебя за это посадят! Всерьез и со всех сторон прокачали возможные ситуации, прошли пошагово прошлое. Получилось весьма так себе, если судить с точки зрения Закона. Но и не так, чтоб совсем жутко - о всяких некрасивостях если говорить - то свидетелей не осталось. А если и остались - то тоже выглядели не очень, прямо скажем. Хотя та же Верка из пулемета не стреляла и особо, если честно, ее притянуть не за что.

Впрочем дела закрутили и страх поутих.

Звонок из ментовки застиг внезапно. Ну делать нечего - все равно пропуск на машину надо получать. Отправился неохотно. Удивило, что рядом со зданием стоит армейский тентованный грузовик, странно украшенный бело-красной мишенью на тенте. Сам-то грузовик был грязноват и запылен, а мишенька просто сияла чистотой и издалека притягивала к себе взгляд.

Вот как магнит! Отводишь глаза в сторону — а моргнул — и опять на яркую мишень таращишься.

От машины к нему направился невзрачный мужичок — камуфляж серый, ментовский, кобура на ремне с портупеей — офицер, значит. Весь какой-то такой незаметный, как и грузовик к слову, только без мишени на спине.

Спросил у Виктора по фамилии — он ли это, хотя явно для проформы, видно было, что опознал как-то, сам пробурчал свое звание и фамилию, маханул перед носом удостоверением и пригласил в кабину.

Странно, что в кабине — обставленной крайне по-спартански, тем не менее, отчетливо пахло какими-то цветочными духами.

— О чем речь-то? — хмуро спросил Виктор.

Чувствовал он себя почему-то неуютно.

— А речь о том, чтобы ты не вздумал на Ирину все валить. Это лишнее. А то, похоже, ты как раз за это принялся — ошарашил мужичок.

— Она жива?! — искренне удивился сюрв.

— Жива. И чтоб непоняток не было — она мне жена. И я не хочу, чтобы у нее по причине твоей болтовни были неприятности. Ей это не полезно — хмуро заявил мужичок.

Ну и новость!

— Я ее искал! — ляпнул Витя, но сам понял, что получилось не очень удачно.