Мы ничего им не должны!
Шрифт:
– Пусти меня негодяй!!! Помогите, полиция! – и девица перчатками, что у нее в левой руке были Сашку по лицу – "Хлоп!".
Пришлось отпустить ее, не вмешательства властей он испугался – одинокий полицейский в самом начале улицы даже и не почесался, и "народ" вокруг дружно на помощь подвергшейся нападению "мамзельке" не кинулся. Просто опять все пошло не так как надо, не по сценарию? Но не руку же ей выворачивать или выламывать и не на болевой прием брать? Чего им не нравиться, в чем же дело, хоть бы объяснили сперва, а то сразу норовят по морде двинуть… неприятно.
Что за проблемы идиотские, ведь не поверит никто, что будучи в "главном борделе мира" Александр не может найти себе бабу? А мы сейчас тупо в лоб действуем – следующей недотроге двести пятьдесят франков в лицо сунем! Красивую такую, зеленую бумажечку от BANQUE DE FRANCE, странно – портрета Бони на ней нет,
Александр сделал еще несколько безуспешных попыток познакомится с "приличными" девушками и молодыми женщинами, но в результате добился немного. Проходящие мимо представители мужского пола теперь улыбаются, а иные и жестами показывают – давай, мол вали ее дуру, чего смотришь? Сами же гризетки едва издали завидев "афганку" Сашки сворачивают поспешно в переулки или прячутся в ближайших лавках, всех девок он нормальных разогнал на протяжении целого километра в обе стороны улицы… маньяк. Остались только такие особы, что "даром не надо", да вскоре привязались проститутки – сразу две стали его донимать, с такими размалеванным как вождь краснокожих "дамами" и трезвому делать нечего, да и пьяный он на них не полезет никогда, ибо себе дороже.
Такие увлекательные занятия, как беготня туда-сюда за девками-"синявками" и неоднократное получение "перчатками по лицу" – оказывается сильно возбуждает аппетит. Сашка не стал заходить в кофейню, а просто купил длинный батон у разносчика, из числе тех, что снабжают хлебом лавки и магазины из пекарен. Мелких хлебцев и мужика с собой в корзине не было и пришлось взять у него настоящую оглоблю за десять сантимов. Обычно такая "палка" идет к обеду целой семье, Александр сгрыз только верхушку и дальше что-то в сухомятку не пошло. Куда девать остальное… не бегать с этой дубиной за девицами, точно сочтут психом. Он огляделся – может поблизости найдется продавец каких-нибудь напитков и тут заметил, что из под арки двора, что был совсем рядом за ним наблюдают, да не одна пара глаз, а сразу шесть. Гамены, гавроши, маленькие оборванцы, беспризорники или просто дети и кажется – голодные? Ничего не говоря, без всяких слов он просто протянул им булку, пусть возьмут, ему не жалко, все равно самому не съесть. Как бы подрались только… а нет, подарок принял самый старший из них, эдакий шкет "метр с кепкой" в рваном картузе и разделил между остальными – честно разделил, всем поровну досталось.
– Спасибо месье! – и разбежались, как воробьи разлетелись.
Александр тем временем уже прикидывал продолжить ли "ловлю девок", здесь, перейти ли на соседнюю улицу или вернуться домой, но его опять отвлекли.
– Слышь пруссак! Ты че, бабу хочешь? – неожиданно раздалось рядом, тот самый шустрый не по годам "шкет", что булку делил, вернулся к Сашке.
Александр кивнул ему – "Ага!", прямо анекдот выходит, про Герасима и Муму.
– А с такой дебильной рожей ты только шлюху за франк снимешь, дорогие девки тебя боятся! – смело заявил новый "приятель", хоть его и не спрашивали.
Тут наконец до Сашки дошло в чем дело, это все Самойлович с его маскировкой виноват… чтоб ему провалиться. Александр и от природы был, что называется "простоват" на вид. В обычной жизни это ему нисколько не мешало, если кто и считал Сашку дураком, то это их беда, а не его. Школа, армия, ВУЗ, работа – нигде и никогда никаких проблем не возникало, везде он был на хорошем счету. Не доставал никто его и в российской императорской армии, а там и натуральных "дураков", в медицинском понимании этого термина всегда хватало, их в первую очередь в рекруты и сдавали помещики. Все изменилось в тот день, когда бывшему сержанту пришлось играть эту роль, "личина" словно прилипла к нему и не снять и не оторвать. Забегая вперед скажем, что настанет еще время когда неоднократно он услышит от близкого и любимого человека что-то вроде: "Сашка выключи дурака, ты не в Париже!". Он слишком хорошо, на совесть замаскировался, словно в какой-то момент "камуфляж" стал его кожей. Со временем "это" пройдет, все проходит – дай срок, но пока придется смириться с текущей реальностью.
– Я тут на улице среди ребят главный, держу всех! Дай франк и я тебе девку найду. – предложил беспризорник. И Александр машинально запустил руку в карман – как раз монета нужная попалась, не жалко… пусть берет, если обманет – небольшой урон.
– Тут за тем вон домом пустырь, на нем сарай дровяной, там подожди меня, – предложил
юный "держатель улицы", и сразу же пояснил, заметив тень недоверия на лице у Сашки, – Мои девки фараону не платят и он их с улицы гоняет! Да не боись пруссак, таких у тебя еще не было. "Целок" поди и не пробовал еще?Зачем он согласился на весьма сомнительное предложение беспризорника – а бывает такие моменты в жизни, когда человек принимает подобные решения просто из принципа "а вдруг"…
Ждать Сашке пришлось примерно час не более. Правда, он принял меры предосторожности, у сарая "светиться" не стал, а залег в кустах рядом. Удобная позиция для засады, если парнишка вдруг приведет "девок" в штанах и с ножами, а скорее всего так и будет. Тут выбор невелик – или перестрелять их прямо из укрытия, или незаметно уйти. Сегодня Александр злой и в ствол ТТ заранее дослан патрон, и если что, то любителям чужого добра в этот раз сильно не повезет. Место хорошее, на самом отшибе, окраина… не факт, что кто-то вообще услышит выстрелы, да и когда сюда пожалует полиция, виновник происшествия уже будет далеко. Зимой бы Сашка здесь никого поджидать не стал, но на дворе вторая половина марта, снег давно сошел, почки распускаются – весна в этом году ранняя, и первая зелень давно появилась. В любом случае сидеть или лежать даже на пожухлой старой прошлогодней траве намного приятнее, чем на мерзлом грунте.
Принять посильное участие в сокращении поголовья парижских "гопников" бывшему сержанту СА не довелось в этот раз… Пацан его не обманул, не "кинул" и действительно привел девиц, как и обещал и не одну даже, а сразу двух.
– Эй шваб ты где?
Пришлось Сашке встать в полный рост и выйти к назначенному для свидания месту, скрываться уже теперь нет смысла. Можно было бы незаметно убраться прочь, но неожиданно возникло сильное желание дать малолетнему сутенеру на прощание этих самых "не пряников". Но сначала все же надо кое-что прояснить, может быть имеет место недоразумение, надает он ему тумаков, а там выйдет, что это просто младшие сестры или подружки за мальчишкой увязались, на "тупого немца" посмотреть захотелось девочкам.
– Им двоим в сумме хоть двенадцать то будет? Что я с ними делать должен?
– Ежели в дырку им не вставишь, так суй в рот, или пусть руками ублажают. У девок мать – шлюха, моет посуду в харчевне и раздвигает ноги для всех подряд, кто ей нальет. Куда их теперь девать? Замуж никто не возьмет, все одно на улице будут мохнаткой промышлять.
Александр еще раз посмотрел на "девок", одной лет пять от силы, другой – семь или восемь. Все же придется ему их взять… жалко до слез, особенно младшую, красивый ребенок – хоть сразу в костел ангелочком под потолок, ни грязь ни рубище нисколько ее не уродуют. Если он всю троицу прогонит взашей, то где гарантия, что ушлый подросток-"гаврош" не запродаст детей кому-нибудь не столь разборчивому. Так он хоть на полдня избавит несчастных девчонок от страданий, а может быть и от серьезного увечья, что с ними будет другой "клиент", кто знает? Все же жизнь беспощадна даже к взрослым, а уж к этим малолеткам тем более. Как они жмутся друг к другу словно щеночки, не понятно – понимают или нет, зачем парнишка их сюда приволок. Заметно однако, что боятся девочки, старшая как осиновый лист на ветру дрожит, младшая вроде спокойна пока, но того и гляди – заплачет, надулась и губки выпятила. Блондинка и брюнетка, черненькая и беленькая, беспризорник сказал – родные сестры, очень может быть, но скорее всего от разных отцов. Одеты малышки… одеждой это рванье назвать трудно… на младшей сверху вообще мешок с дырками для рук и головы, под ним что-то еще есть, может быть нижняя рубашка – заметно сквозь прорехи, у старшей вроде бы платье, но состоит оно целиком из одних заплат и дыр между ними. Вдобавок вся "мелкая" компания, включая и самого сутенера – босиком, а ведь земля еще холодная, как они только выдерживают, скорее всего следствие многолетней привычки. Групповой портрет, "парижский пролетарий и дети" – пожалуй со стороны все так и выглядит, да только у нашего "рабочего" пистолет ТТ в кобуре блузой, а детишки занимаются проституцией…
– С тебя пять франков за труды, а девкам – старшей три, младшей – сам решишь. Может тебе мальца надо пруссак, коли девчонки не по нраву? Ты скажи, и я найду.
– Нет… – машинально ответил Александр, ему и "девки" эти в сущности не нужны, а уж тем более и "мальчики".
Пришлось ему все же раскошелиться, в смысле расплатиться. На прощание он поставщику "живого товара" еще и хорошую затрещину в качестве бонуса отвесил. Парнишка нисколько не обиделся, видимо и такая "благодарность" за услуги ему не в новинку, выхватил серебро и медь из рук и только его и видели.