Мы ничего им не должны!
Шрифт:
– Что и здесь облом? Ты же утверждал вчера – можно?
– Погоди не спеши сержант, считай сегодня утром мы провели первую рекогносцировку на месте. Ближе к вечеру заберем стволы из тайника и я тебя познакомлю с одним хорошим человеком.
Они спокойно стояли, обсуждали и строили различные планы на будущее, укрывшись от посторонних глаз в одном из пустынных глухих переулков, что в изобилии примыкают к центральным улицам Парижа. Место вроде бы уединенное и тихое – жизнь кипит на проспекте, а сюда не заглядывает никто. Но первое впечатление обманчиво и не стоит ему доверять, если бы Александр прошел чуть дальше, до самого конца тупичка, где расположена благоухающая сомнительными ароматами помойка, то он обязательно наткнулся на того же самого старого бомжа, что ранее попался им на глаза во дворе дома на набережной. Неприметный с виду старичок спрятался за одним из ящиков для мусора и внимательно слушал, ловил каждое слово – жаль варварский язык, на котором общались эти двое, он почти не понимал, но в данный момент не столь важно. Он еще не верил до конца в свою удачу, неужели получилось? Столько времени
В старое "советское" время в газетах время от времени мелькала карикатура, где выстроились в колонну зубастые рыбки… самая мелкая – жертва, ее пытается проглотить более крупная, а на ту в свою очередь нацелилась еще одна размером поболее и так далее в порядке текущей очереди. Смысл понятен и без комментариев – сущность капиталистической системы, или ты кого-то сожрешь или тебя слопают, или и то и другое вместе. Можно конечно ругать "дубовую" советскую пропаганду того времени, но так и есть в жизни и скоро Александру и его тезке придется в этом убедиться на собственном опыте.
Пора нам, уважаемый читатель, вывести на пыльную сцену мощенных камнем городских улиц еще одно действующее лицо затянувшейся на несколько месяцев парижской драмы. Есть смысл сказать о новым персонаже пару слов, чтобы было понято "а что это за девушка и где она живет, а вдруг она не курит, а вдруг она и не пьет?"
Знакомьтесь… Эжен Франсуа Видок, Eug`ene-Francois Vidocq собственной персоной, прошу любить и жаловать.
Звучит громко, как Бонд… Джеймс Бонд, или нет? Произносить надо как Шон Коннери в первой версии фильма – с проносом и растягивая последнее слово для вящего эффекта… Бо-о-о-о-нд! Монументальная физиономия актера – явно результат длительной работы над образом, безукоризненный смокинг с иголочки и черный зрачок ствола Beretta M9 прямо в лицо зрителю с экрана…
Да ладно уж вам придираться к мелочам, в отличие от порожденного фантазией Яна Флеминга насквозь фальшивого агента 007, этот человек действительно прошел сквозь огонь воду и медные трубы, а посему достоин особого внимания. Эпоха породившая великого гения – Наполеона богата и другими сильными личностями, и безусловно Видок относиться к их числу.
Лицо его… с головой выдает человека с железными нервами и закаленной невзгодами волей к жизни. Позднее с немногочисленных фотографий на читателя M'emoires de Vidocq, "Записок Видока" смотрит эдакий благообразный пожилой джентльмен, типичный рантье и отец многочисленного семейства. Пройдут года и он станет таким мирным "дедушкой", если конечно доживет, но пока – это классический "молодой волк", таких хватает в криминальной среде любого большого города. 35-ть лет у него за плечами, и не молод и не стар – самый расцвет сил, сложен атлетически хоть и до ярмарочного силача не дотягивает, успел побывать в боях и походах и в разного рода переделках вроде обычной кабацкой поножовщины, за "подвиги" попал в конце концов на каторгу, но удалось "соскочить" – удачно бежал. Не особого смысла рассказывать здесь о похождениях Эжена, укажем лишь на то, что в данный момент он пребывает по другую сторону баррикад, недавно принят сыщиком в парижскую полицию. Очередная инициатива все того же Фуше – бороться с преступностью руками самих же преступников. До знаменитой Brigade de s^uret'e Видоку еще далеко – покамест "мотает" испытательный срок, но уже начальники доверяют и есть кое-какие успехи на счету.
Чтобы понять в какой точке пересеклись в Париже пути бывшего уголовника, "короля риска" и наших героев придется сделать небольшой экскурс в прошлое, всего на несколько месяцев назад. Начнем пожалуй… Вечер, окраина одного хорошо известного в узких кругах предместья, задний двор какого-то старого "доходного" дома. Холодный ветер пронизывает случайного путника до костей, хоть и поздняя осень на дворе, погода как на заказ – мерзкая и сырая. Кругом ни души, даже вездесущие шлюхи все попрятались, клиентов нет и не предвидится, их надо искать в других местах, где тепло и весело. Не видно и Видока, куда же ты нас завел Автор, спросит въедливый читатель. Не спешите, хоть суслика и не заметно но он – здесь.
Куча мусора возле дальней стены вдруг да "оживает", словно наружу из недр земли лезет гигантский крот, летят
в стороны ветки, слежавшийся снег и различные отбросы. Вот и наш Эжен Франсуа Видок собственной персоной, вид прямо скажем, непрезентабельный у будущего начальника парижской тайной полиции, но ради дела приходиться идти и такие жертвы. А чем он собственно тут занят, неужели выслеживает важного преступника?Хриплая нецензурная брань слетает с уст Видока, он и промок до нитки и неудача – полдня сидел в засаде, караулил Булочника и все труды пошли коту под хвост. Перед глазами все еще маячит широкая спина одного из парижских "авторитетов", главарей городского преступного мира, и бывший солдат вновь и вновь "прокручивает" в голове несостоявшуюся стычку. Знать бы заранее, что Булочник на свидание с любовницей придет не один, а прихватит с собой пару своих боевиков, да видно не судьба Эжену сегодня, "мокрое" дело не вышло. Не ради ареста он сидел под кучей хлама, смысла нет – у всех более менее значимых фигур есть покровители "наверху". А Булочник уж очень мешал продвижению наверх, полиция полицией, но голубая мечта Видока в ту пору – подгрести весь преступный мир Парижа под себя, и с чего-то надо было начать.
Нет человека и нет проблемы, старая житейская мудрость, вот и попытался он, но не смог. И палец его уже давил на спусковой крючок, и ствол смотрел в спину одного из "быков", но что-то в последний момент удержало от нападения. С тремя противниками он на войне бы справился при удаче, но тут не рискнул. За последние годы Эжен стал осторожен, опыта прибавилось, только потому жив, свободен до сих пор и есть перспектива на будущее. Здесь не как там в кавалерии, были добрые времена, приятно вспомнить на досуге за стаканчиком крепкой водки. Ветер в голову бьет потоком, никаких колебаний, все сомнения и страх выдувает только в путь, конь дрожит под тобой от нетерпения. Идем галопом, скорость дикая… лихая атака эскадрона на ощетинившееся штыками австрийское каре. Хорошему бойцу наплевать сколько там "их", на всех хватит и еще останутся, лишь бы лошадь не подвела, да сабля не сломалась. Не зевай капрал, налетай коли, руби, стреляй смело, и победа всегда с нами. В столице же правит бал трезвый и дотошный расчет, чуть оплошал и конец тебе Видок, верный товарищ не спасет, не отобьет клинком направленный в твою голову удар. Нет тут "друзей-товарищей" в принципе, каждый за себя старается, никто прикрывать не будет.
Подготовился он к рандеву хорошо, но только на одного противника, заявились трое и все же шансы были. Двуствольный пистолет английской работы его еще не разу не подводил, две пули для подручных Булочника, с шести шагов он бы не промахнулся, а затем и кинжал в ход. Если бы, да кабы… хорошая возможность намечалась подмять под себя целый район, убрать бы проклятого Булочника, но не вышло. Он осмотрел и проверил оружие, тихий щелчок механизма, левая полка открыта, порох сухой и значит – все в порядке. Правый замок открывается с подозрительным скрипом, так и есть… влага попала, он рассчитывал на два выстрела, а вышел бы только один. Вечная проблема как не бережешься, а в нужный момент происходят такие неприятности, а он ведь и замки плотно обернул промасленной бумагой и все равно вода нашла себе дорогу. Остается благодарить провидение, иначе несостоявшаяся схватка закончилась бы не в его пользу – один против двух при самом удачном раскладе.
Известная беда у всех бывших солдат, подавшихся сдуру в криминальный мир. Сменили крутые рубаки саблю на короткий клинок, и тут выясняется, что конкурировать с местными подонками, что буквально "с ножом в руке" родились, чрезвычайно трудно даже хорошему фехтовальщику. Так и Видок рассчитывал в тот вечер скорее на пулю-дуру, кинжал сгодится на добивание. Не факт, что получилось бы справиться одной лишь сталью с Булочником, хоть тому уже за пятьдесят, возраст солидный. Прозвище "авторитета" произошло совсем не от профессии, а от любимой его присказки: "Платить будешь, или булки раздвинешь?", а так – вполне серьезный противник в бою, в прошлом – мясник и орудовать ножом умеет.
Что теперь делать Видоку? Плюнуть, помянуть в сердцах добрым словом всех кого стоит, сунуть пистолет за пояс и тащится домой. Еще в довершение всех бед и дождь пошел пополам со снегом, холодный осенний, вода с небес так и льет.
Путь предстоит долгий… ветер с силой врывался в узкие улочки предместья; белесый, дрожащий свет фонарей, качавшихся под его порывами, отражался в грязной воде, текущей посреди покрытой слякотью мостовой. Обшарпанные дома слепо смотрят на улицу своими немногими окнами в трухлявых рамах почти без стекол. Темные крытые проходы по сторонам ведут к еще более темным, вонючим лестницам, настолько крутым, что подниматься по ним можно было лишь с помощью веревки, прикрепленной железными скобами к сырым стенам. На первых этажах иных строений размещаются разного рода сомнительные лавчонки. Кого только нет – от угольщиков, старьевщиков, торговцев требухой или перекупщиков завалявшегося мяса, до скупщиков краденого. Фонарь на всю центральную улицу один и тот где-то далеко впереди, едва виден огонек сквозь струи дождя.
Кругом решетки и замки как в тюрьме, откуда совсем недавно выпустили Эжена. Хоть и торгуют тут неважным товаром, но куда деваться – район самый что ни на есть воровской.
Дело к ночи, дождь разошелся, теперь поливает как из ведра, сильные порывы ветра с водяными струями хлещут как бичом по стенам домов. Надо торопиться – территория чужая и враждебная, и полицейскому агенту здесь лишний раз появляться не с руки, могут и прибить ребята все того же Булочника. А тут еще старая рана на ноге дает о себе знать, противная ноющая боль… словно иглу в мышцы вонзили. Спасибо полковому лекарю, что лечил нижних чинов у них в части. Та еще вечно пьяная скотина, выковырял горе-эскулап кое-как австрийскую пистолетную пулю трясущимися руками, а дальше – "Гуляй солдат и так заживет!", даже не перевязал толком.