Мы снова дома
Шрифт:
— А чего Зинка такого хорошего сделала?.. — хмуро спросила старуха, понявшая, что скандал ничего не даст. — За что ее омолодили? Она и со мной всегда переругивалась, не терпела. Чем она лучше меня?!
Джессика Робертовна некоторое время брезгливо смотрела на нее, затем укоризненно покачала головой. Снова зажегся голоэкран, только на нем потекли кадры жизни учительницы русского языка и литературы Зинаиды Петровны Башицкой. Как она, еще девушкой, не жалея себя ухаживала за двумя парализоваными соседками, урывая время от сна и учебы. Как принимала близко к сердцу проблемы учеников, помогая им всем, чем могла, и совершенно не думая о себе, из-за чего не раз наживала неприятности. Как умирала у нее на руках от рака единственная дочь, как не выдержал этого
— А кто помнит вас, Александра Ивановна? — насмешливо спросила инспектор. — Кто вам благодарен? Кто вам пришлет хоть одну открытку? Нет таких. Вы всем вокруг доставляли только неприятности. И оказались в итоге никому не нужны. Вас даже сын родной знать не желает, мы запрашивали у него мнение по вашему поводу после обращения за омоложением. Он написал — ни в коем случае, она никому жизни не даст, всех, до кого дотянется, со свету сживет, как отца сжила. А сын ваш нынче — капитан космического корабля, чтобы вы знали. И уже почти заслужил продление жизни. Но вам об этом, как и обо всем другом, не сообщал. Не заслужили!
— Не заслужила… — помертвевшими губами повторила Мирониха, упоминание о сыне очень больно ударило ее, даже он мать знать не хочет, это было нестерпимо больно и обидно настолько, что горький ком обжег горло. — Не заслужила…
— Да, не заслужили! — добила ее инспектор. — Повторяю: вы дрянь и сволочь, не имеющая в душе ни доброты, ни совести! Идите себе, доживайте вашу бессмысленную жизнь. Вы никому не нужны! Вас просто терпят. С брезгливостью терпят.
Старуха молча поднялась и вышла из кабинета, говорить действительно было больше не о чем. Выбравшись из здания канцелярии наружу, она села на первую попавшуюся лавочку и уставилась в никуда. Неужели она действительно такая сволочь? Чуть ли не впервые в жизни Мирониха принялась осмысливать собственные поступки, и вскоре с ужасом поняла, что имперка права — она не просто сволочь, она конченая сволочь. Но ведь боролась за справедливость!
«Не ври самой себе, Сашка, — назвала она себя так, как ее не звали с далекой юности. — Тебе просто нравится унижать людей… Вспомни, как плакала девочка над повешенной тобой кошкой… Что она плохого тебе сделала? Ничего! Так зачем все это было? Зачем Мишку травила так? Ради чего?.. Чего ты добивалась?.. Поздравляю, добилась…»
Вечером люди обратили внимание на неподвижно сидящую на лавочке старуху. Позвали, но она не откликнулась, и вскоре стало ясно, что она мертва. Похоронили Мирониху за государственный счет, никто не забрал ее тело из морга, некому было забирать. Возможно, сын забрал бы, если бы узнал о смерти матери, но его корабль находился за двести световых лет от Земли. Все соседи скандальной старухи перекрестились от облечения, что больше никто не станет портить им нервы. Никто не помянул Мирониху добрым словом.
Не заслужила!
Глава 7
Странности последнего времени не давали Игорю покоя, происходило что-то непонятное, но он никак не мог понять что именно. Экзамен на выживание, слава Богу, группе разрешили досдать, не пришлось проходить его заново, поскольку сошла она с маршрута не по своей вине, и уже через день вернули будущую большую семью на маршрут. Больше никаких особых происшествий после обнаружения артефакта неизвестной цивилизации не было, и Игорь с девушками благополучно добрались до точки финиша.
После возвращения в интернат настал ад подготовки к экзаменам, а их было ни много, ни мало, а целых двадцать четыре. Причем каждый принимала особая комиссия, собранная из лучших специалистов с разных планет. Старшие воспитанники бегали, вывалив языки на плечи, но никто не сдавался. И оценок ниже четверки ни
у кого не было! Игорь, как и большинство девчат его группы, сдал все на отлично, и заслуженно гордился этим.Первым настораживающим звоночком стало то, что никому из их группы, даже тем, кому исполнилось восемнадцать, так и не установили мозговых имплантов, без которых на космическом корабле делать было нечего. На все вопросы отвечали, что вскоре они получат нужные объяснения, пока время не пришло. Игорь даже растерялся от такого подхода. Что вообще происходит? А когда он попытался слетать на верфь, чтобы посмотреть на фрегат, который строили для их семьи, выяснилось, что этот корабль ушел кому-то другому. Это вообще ни в одни ворота не лезло. Талызиным выделили какой-то другой, но какой именно не сказали, опять отделавшись общими словами.
— Что думаете, девчата? — спросил Игорь у Ники и Хаянги, рассказав им о случившемся.
— Что-то тут странное, — нахмурилась дроу. — Знаешь, после переноса через артефакт, со мной что-то происходит. А что я понять не могу, такое ощущение, что мой дар резко усилился.
— Я тоже научилась телекинезу, — прикусила губу александритка. — Неожиданно, захотела книгу со стола взять, а она сама в руку прилетела. Мне кажется, что все это взаимосвязано…
— Скорее всего, — кивнул парень. — Но блин же, что за невезение!
— Давай подождем, — по некоторому размышлению сказала Ника. — Смысла нет нервничать, мне кажется. К тому же есть еще один важный вопрос. Нам почти всем исполнилось по восемнадцать лет. Это значит, что надо официально зарегистрировать семью. Ну и, — она лукаво взглянула на смутившегося Игоря, — сделать кое-что другое. Надо подумать, как все организовать и где будем жить.
— Я рассчитывал, что мы вскоре получим фрегат и станем жить на нем, — тяжело вздохнул Игорь. — А так не проблема — подадим заявку после регистрации, нам выделят зерно дома, выберем место и посадим его там.
— Не советую, — вмешалась Хаянга. — Рано нам еще растить дом, рано. Еще ничего по поводу нашего будущего неясно. Вполне можно пожить в каком-нибудь общежитии, уж чего-чего, а общежитий на Владии хватает.
— Ой, блин! — хлопнул себя ладонью по лбу Игорь. — Забыл сообщить еще одну важную новость, все это выбило меня из колеи. Нас на Арду переводят, сказали, чтобы какое-то дополнительное обучение пройти. Там нам вроде все и объяснят, насколько я понял воспитателей. Не помню, чтобы они раньше так обтекаемо на вопросы отвечали!
— Ну ты даешь! — возмутилась Ника. — Самое важное и не сказал! Когда?
— Да завтра, — пожал плечами парень.
— Завтра?! — чуть не подпрыгнули девушки. — Нет, ну ты совсем того! Нам же собраться надо, ты чего! Все, мы побежали!
И буквально вылетели из столовой, в которой состоялся разговор. За дверьми тут же раздались их голоса, сзывающие остальных девчат семьи. Игорь только вздохнул — совсем забыл, что у подруг накопилось множество мелочей, которые они обязательно захотят захватить с собой. Он такого не понимал. Сам одежды имел минимум — ее в любом распределителе сколько угодно, чего ее копить? Но у девчат свои взгляды, так что пусть им.
Приближающееся восемнадцатилетие заставляло парня несколько нервничать, он понимал, что его ждет, и страшно переживал, справится ли. С тем, что у него будет очень большая семья, Игорь смирился, но все еще побаивался оказаться несостоятельным. Он же один! А девчат — тридцать две! Это же безумие какое-то! Но Нике ничего не докажешь. Да и любил он их всех, золотые ведь девочки, все до единой, каждая чудо просто. Но как справиться? Он же не робот, а всего лишь человек. И так часто во время постельных игр отключался, засыпал, не выдерживая напряжения. А ведь главного еще ни с кем не было! По известной парню информации мужчина в лучшем случае был способен удовлетворить трех-четырех женщин, но никак не тридцать две. Что же будет? Ника заверяла, что все отлично, он справится, но не принимала ли она желаемое за действительное? Подруга всегда этим отличалась. Не раз приходилось ее осаживать, чтобы шею не свернула.