Мы влюблены в свою свободу

И все же мы, решив, что легче пойти встречать морозный рассвет, чем слушать пьяного Алекса, встали и вышли на крыльцо.

— Что за пакость, — шепчет Зак, ежась от холода.

Мы вышли, закутанные в пледы. И все были явно не в духе, пока солнце не начало всходить. Это действительно чудесно. Небо осветилось бирюзой, хотя было чисто серым. Мы стояли, не сказав ни слова. Воздух трескался у нас на глазах, а небо становилось все прекраснее. И, насколько я могу судить, мы были все рады, что вышли.

Вернувшись к огню и отморозив свои ноги, мы взвыли от тепла. Время было восемь часов утра, и никто не собирался ложиться спать. Вендетту вывернуло от вина и она, вернувшись из ванной, села ближе к камину. Я легла на пол, ногами к камину и закрыла глаза. Я пыталась заснуть, но разговоры мне не давали даже задремать. А уходить, конечно же, мне не хотелось.

Ближе к десяти я и Вена, поняв, что мы так и не поспим, пошли готовить что-то покушать. Я чувствовала себя жутко пьяной и жутко усталой. Так как раковина была всего одна, я села и ждала, пока Вена помоет чашку и руки. Я уснула прямо за кухонным столом, хотя закрыла глаза только на секунду.

Я открыла глаза, когда поняла, что окончательно отсидела ногу. Я поднялась со стола и дотронулась до щеки: на ней отпечаталась скатерть. Голова жутко болела, и хотелось пить. Я начала хлебать воду прямо из-под крана, как на кухню зашел Алекс. У него во рту была незажженная сигарета. Он улыбнулся мне, когда я вытирала рот подолом футболки Стива. Она полностью закрывала мне бедра, а «короткие» рукава доходили до локтей.

— Где все? — говорю я, опираясь о стойку.

Он пожимает плечами.

— Как так можно? Мы находимся в одном доме! Неужели ты не знаешь, где они?

Он еще раз пожал плечами, а потом вытащил сигарету изо рта.

— Ты не видела зажигалку?

Я перевела взгляд на кухонный стол, где она и лежала. Алекс кинулся к ней и закурил. Все так быстро, что у меня закружилась голова. Выпустив из себя дым, Алекс вышел из кухни.

Я обошла весь этот чертов дом и не нашла ни одного человека, а когда вернулась в гостиную — и Алекса не было. Но я клянусь — клянусь! — он сидел на диване и докуривал, когда я уходила.

Меня накрыло весьма странное ощущение, и я не понимала, где все и поэтому просто крикнула во все горло:

— Вендетта!

Она, вытирая руки, вышла из кухни. Вы понимаете? Она вышла из кухни!

— Ты… — мой голос дергался, — ты была там?

Я пальцем тыкала в сторону двери. Вена утвердительно кивнула.

— Но ведь я только что там была!

Я начинала истерить, а она просто пожала плечами.

Потом по лестнице поднялся Стив.

— А ты где был? — мне было жутко жарко и страшно.

— Я, — он замялся, — курил.

Он покраснел, будто я — его мама, которая не знает, что он курит.

— Что с тобой? — он пытался меня обнять, но я выскользнула и села на диван.

Из комнаты, где есть еще одна лестница на первый этаж, и из которой я только что вышла, статной походкой вышел Алекс, туша бычок о стакан в руках.

— Твою мать! — я сжала свое запястье, а Стив, потупив взгляд, сел рядом.

Такое уже было, в гостинице. Я вышла из душа, а они как неживые сидели. Потом вслед за Алексом вышел Стив. Я, округлив глаза, посмотрела направо от себя — туда, куда только что сел Стив, но его там не было. Алекс опять засунул в рот сигарету и улыбнулся. При этом сигарета в уголке его губ дернулась. Это вывело меня из себя, и я закричала.

Я проснулась под чей-то крик. Только через несколько секунд я поняла, что кричала я. Горло саднило от крика, и я вскочила со стула, обнаружив, что передо мной стоят все, кто только был в доме. Стив, держа сигарету, щурился и всматривался в меня. Я с облегчением поняла, что я в своей футболке.

— Где зажигалка? — вдруг спросила я.

Алекс показал мне ее, покрутив в руках. Я протянула руку и поймала кинутую зажигалку. Я выдохнула и налила себе воды.

Через секунду все разошлись, оставив меня одну. Я взяла со стола чьи-то сигареты. Выйдя на улицу, я надолго задержала взгляд на дорожке, покрытой снегом. И я честно пыталась стряхивать пепел не на белоснежный снег, а в пепельницу, но когда я курила вторую, то мне было все равно. Я заметила, что несколько досок на порожке скрипят.

Отморозив себе руку и щеки, я вернулась в дом. Зайдя на кухню, я первый раз увидела курящую Вену.

— Ты куришь? — удивилась я, наливая себе воды.

Она кивнула и я, забыв об этом, вышла в гостиную.

Музыканты сидели, настраивая инструменты. Ну, это было примерно так:

— Алекс! — Стив настраивал гитару, но вдруг остановился.

Алекс издал протяжный звук.

— Не то, — простонал Стив и, психанув, отдал гитару Джею, закурив.

Я пошла на балкон. Стекла запотели от мороза. Я прикоснулась пальцами к окну, но поняв, что это бесполезно, вернулась обратно в дом.

Мы просидели весь день в доме, выпивая все запасы воды, хлебая из-под крана, отсыпаясь на старом диване и смотря телевизор. Довольно-таки семейная атмосфера. Как только на улице стемнело, мы развели огонь в камине и выключили свет. Мы опять открыли бутылки и уселись на полу. В самом деле, в этот раз хотелось спать куда больше. Я легла на Стива, закрыв глаза. Тепло от вина разливалось по всему телу.

Я лежала и думала о том, что одежда стала теплой от того, что я лежу около камина.

О том, что царапина на шее и груди заживает. О том, что я хочу снова покрасить волосы. Вспоминала то, как мы с Тезер надевали красивые платья и сплетничали.

Я думала обо всем, кроме того, о чем действительно нужно было думать. К примеру, что у нас полный дом наркотиков и оружия. О том, что нам нужно продать товар. О том, что мы в розыске.

Забыв про это, я становилась чуть-чуть счастливее.

Но мне не стоило вспоминать о том, что мы с Тезер были совсем разные. Я топтала в своих старых кедах и грязных джинсах ее мнение под конец общения, а она оскорблено смотрела на меня. Она громко кричала «Мэтт!» в то время, как кто-то типа Ника шлепнет ее по заднице. А я резала свои вены, когда он был в метре от меня.

А еще мне не стоило вспоминать о том, что говорили в секте, куда попала мама.

Им говорили «Богу не снятся сны. Бог никогда не закрывает глаза, потому что перед его глазами есть Вселенная. Вселенная рисует ему туманности и немые взрывы. Он не слышит нас. Зато видит». Сейчас это не кажется бредом, но я не перестаю об этом думать. Стив кладет мне руки на спину, шепча: «Может, перенести тебя на кровать?». Я отказываюсь, впитывая в себя еще больше тепла. Размыто вижу цифры на циферблате — 2:40.