Мы влюблены в свою свободу

Я поворачиваю к ней и показываю на всю эту толпу.

— Посмотри на них, они — отбросы общества. Я вижу в их глазах то же, что и в своих.

Она замолкает, а я все ещё любуюсь этой массовостью. Мы кое-как находим Зака, к середине первой песни.

Он держит в руках бутылку с алкоголем и улыбается нам. Мы стоим в самом дальнем конце площадки. Тут народу меньше всего.

Зак начинает падать.

— Что с тобой? — Вена подхватывает его.

Он закрывает глаза.

Вендетта обеспокоенно смотрит то на меня, то на него. Он падает на землю. Вена кидается проверять его пульс, приставляет ладонь ко рту и носу. Кладёт свою сумочку ему под ноги.

Она расстёгивает его рубашку, и начинает делать прямой массаж сердца, на автомате говоря:

— Клиническая смерть или кома. Семь-десять минут, в течение которых решается судьба человека.

Вена открывает его рот и делает искусственное дыхание. Она такая маленькая, кружит вокруг его бездыханного тела, переходя бледными, тонкими руками от губ к грудной клетке.

Несколько человек смотрят на нас, но остальным все равно. Я сижу рядом, дрожа от нервов. Зак неестественно бледный. Паника разгорается где-то внутри, и я не понимаю, как Вена остается спокойной.

— Сердце перестает биться, а дыхание прекращается, — её голос дергается из-за того, что она всё ещё продолжает делать прямой массаж, — в этом случае, похоже, передозировка, если бы шла кровь, все было бы куда хуже.

Потом Зак начинает кашлять. Я, онемев, совершенно забываю, где я. Он не открывает глаза, просто судорожно вдыхает воздух. Я начинаю по-настоящему переживать. Конечно, после драки кулаками не машут, но мне всё равно становится трудно сосредоточиться.

Она целует его в губы и шепчет единственные три слова. И хорошо бы, чтобы это было «я люблю тебя», но нет, это — «Ты не дышал».

Я успокаиваюсь, когда Зак встаёт.

Вендетта отводит его в автодом. Я пробираюсь ближе к сцене, когда Алекс, Стив и Джей выходят на сцену. Бешеный рёв фанаток оглушает.

Я стою, слушаю хриплые голоса музыкантов, а в голове фраза «ты не дышал».

========== Глава 8. ==========

Алин, я изо всех сил пыталась свести их с Алексом, честно. Но тут… воля случая, знаешь ли)

Джей приглашает на сцену девушку, которая выглядит младше меня. На вид ей лет пятнадцать. На фоне Алекса она выглядит чудовищно маленькой. Она снимает с себя майку и остается топлес. Стив поднимает бровь и осекается. В толпе он находит меня и улыбается мне. Он играет со мной глазами, а все те безумные девочки около меня думают, что он заигрывает с ними.

После выступления их просят расписаться на своем бедре четырнадцати- пятнадцатилетние красавицы. Я стою, дыша на замерзшие пальцы. Я стою в платье и дрожу. Они стоят полуголые и орут от жары. Видимо, они знают какой-то секрет. Стив подходит ко мне первым, расталкивая фанаток. Они буквально боготворят его. Удивительно.

Он снимает с себя кожанку и протягивает мне. Я сразу же накидываю ее на себя, одними губами говоря «спасибо». Стив берет меня за руку, и мы уходим. Все, раскрыв глаза от удивления, смотрят на нас. Я готова кричать «Смотрите, я не топлес. Смотрите, я обычная. Но он любит меня». Однако я обхожусь обычной ухмылкой.

Мы раскуриваем оставшийся косяк и стоим на обрыве. Под нами убийственная высота, смертельное течение и ужасно холодная вода. Я вспоминаю, как мы прыгали с похожего обрыва. Однако сейчас никто не рискнет прыгнуть. Это слишком опасно, даже для нас.

Стив держит меня за руку. Один шаг, и мы мертвы. Трава делает свое дело и я не испытываю ни малейшего намека на страх.

— Знаешь, только что у Зака останавливалось сердце.

— Все хорошо?

— Да.

Почему-то мне кажется, что нам можно сегодня все. Мы можем напиться и потеряться в улицах этого города, заблудиться в его переулках с непонятной компанией. Мы можем принять таблетки в сумасшедшем количестве и проснуться в полиции, прикованные наручниками к решетке. Мы можем прыгнуть вперед и умереть. Мы можем взять оружие и перестрелять весь штат. Хотя, это будет лишнее.

Мы можем бросить курить.

Материть людей.

Поцеловать прохожих.

Потерять все наркотики.

Сдаться властям.

Влюбиться. Разлюбить.

Забыться, друг у друга в объятьях.

Почему-то именно сегодня,

нам все сойдет с рук.

Он стоит и чувствует то же самое.

— Стив, мы сейчас можем все, — говорю я слишком тихо, но он все же слышит меня.

Он отпускает мою руку и ложится на землю, свешивая ноги с края обрыва. Я сажусь рядом по-турецки. Перебираю его волосы пальцами. Вдыхаю запах его куртки. Пытаюсь сохранить этот момент в своей памяти. Вокруг опадают листья, моросит дождь, но нам так все равно. Все равно до такой степени, что мы путаемся в этом безразличие.

— Не отпускай мою руку, — он снова сжимает мою ладонь, — держи меня, — он делает затяжку, — крепче.

Я затягиваюсь и понимаю, что мы выкурили косяк лишь вдвоем.

Кончики его ушей розовеют от холода. Грязно-светлые волосы налипают на лоб из-за пота.

Когда мы, наконец, возвращаемся в автодом, уже почти вечер. Я не отпускаю руку Стива. Мы вместе объясняемся с музыкантами и, поняв, что мы пробудем здесь добрых дня два, ложимся на его кровать. Горячие прикосновения рук отдаются где-то в голове громкими вскриками. Наркотик все еще не отпускает нас. Он целует меня в губы, медленно опускаясь все ниже.

Следующим утром я просыпаюсь первой. В смысле, из нас двоих. Стив обнимает меня, прижав к себе. Я медленно убираю его руку и сажусь на кровати. Я целую его в плечо пересохшими губами. Он открывает глаза и сонно улыбается мне.

— Мы были бессмертны вчера, — сипло говорит он.

— И мы могли делать все, что угодно, — шепчу я.

Он переворачивается на спину и протирает глаза.

— Но мы всего-то переспали.

Я подхватываю его смех.

Дорогой дневник,

Пройдя через все это и потеряв многих друзей, я понимаю, что единственные люди, которым я могу доверять — мои музыканты. Единственный человек, которого я люблю — Стив. С ним все мысли о самоубийстве исчезают. Я забываю прошлую жизнь. Я забываю прошлую себя.

И я уверена, единственная моя семья — это они.

Лори.

Я выхожу из комнаты и замечаю, что Алекс, Джей и Вендетта сидят на кухне, поедая яичницу.

— Как он? — Я наливаю себе в кружку воды.

— Спит. Я повозилась с ним изрядно, но сейчас все нормально, — кивает Вена, — сколько мы еще будем стоять? – она поворачивается к Алексу.

— Дня два, наверное.

Она явно довольна ответом, судя по ее легкой улыбке.

Я прижимаюсь спиной к прохладной стене и молча смотрю, как все едят, решая, голодна ли я.

Выходит Стив и музыканты, как по команде, начинают обсуждать, как классно они выступили. Мы с Веной просто изредка киваем.

Ближе к вечеру мы собрались посетить местный клуб. Я надеваю свое платье, которое немного испачкалось. Фонари освещают грязные улицы. Подходя к клубу, я уже чувствую спертый запах алкоголя и пошлости.