Мяч круглый. Испанский дебют
Шрифт:
— Хуанма, — похлопал он по плечу свою восходящую звезду. Ещё бы — парню всего двадцать лет, а его уже заиграли за сборную Испании! — С тебя сегодня два мяча.
Хуан Мануэль Асенси мотнул чёрной головой и показал белые зубы.
— Сделаем, если ребята помогут.
— Всё, пошли, пошли! Вон звонок надрывается.
Интермеццо семнадцатое
Муж пил пять дней подряд, пока жена не догадалась оторвать на календаре пятницу.
Календарь снова сделал подарок «Кайрату». Точнее, два календаря. 10 июля закончился первый этап странного двухуровневого чемпионата 1969 года. Заработав путёвку в когорту сильнейших, алма-атинцы после матча с «Торпедо» вернулись из Москвы домой. Получилось у них целых пять дней на подготовку к кубковому
Чудес в Николаеве не произошло. 2:1 — алма-атинцы вышли в следующий круг и встретятся наконец с командой высшей лиги СКА из Ростова-на-Дону. Южные армейцы тоже пробились в число четырнадцати сильнейших.
Десять дней на подготовку, прыг в самолёт — и вот они, «Лужники», и вот он, СКА. Все эти десять дней «Кайрат» готовился к испанскому турне — как-то было не до ростовчан. Тренерский штаб на протесты команды отреагировал — снизил чуть-чуть нагрузки. Теперь тренировались не восемь, а шесть часов. Почти все. Троица Степанов — Долматов — Арисага оставалась после уроков и отрабатывала под руководством Нетто заброс мяча в два касания в штрафную противника из своей штрафной. Перед матчем со СКА даже и получаться начало — правда, пришлось и Пряника подключать. Он имитировал отбор, пасовал накоротке Степанову, тот длинной диагональной передачей — на Долматова, а тот — поперёк поля и чуть ближе к штрафной, на ход Трофимке.
На СКА и опробовали. Уже в первом тайме повели 2:0, а в итоге победили 3:1.
Порадоваться высшему достижению «Кайрата» за всю его историю было некогда — даже домой ведь заехать не дали, да и получилось всё как-то очень уж буднично. Да ещё осадочек какой-то — и в самом деле, все лидеры чемпионата технично слились с турнира, подсунув командам из низших лиг дубли и пацанов. Кого тут бить-то? Ладно — опубликовали от имени команды обращение к болельщикам в «Казахстанской правде», фотографию Сегизбаева, забивающего победный мяч, рассыпались в благодарностях за чудесную поддержку и пообещали по возвращении домой устроить грандиозный триумф. Помылись, загрузились в автобус — и в аэропорт, пересели там в «Боинг-747», забитый под завязку всяким левым людом, и полетели в Валенсию. В столице их провинции Аликанте эту громадину принять не могли — короткая полоса, пришлось потом тремя автобусами сотню километров колесить по горным дорогам. Успели. Да даже нашлось время отдохнуть и немного потренироваться за день до начала турнира.
Событие тридцать восьмое
Футболисты одной из команд во главе с тренером, едва приехав в Москву на матч, отловили судью и давай его лупить.
— За что вы его так? Ведь матч еще и не начинался!
— А у нас самолет сразу после матча! Боимся, потом не успеем…
Вышедшие в белом с широкой зелёной полосой на груди испанцы по жребию получили первый удар. Тоже был отработан — сыграли двое накоротке, и капитан «Эльче» запустил мяч на ход своей «восьмерке», почти в штрафную. Ну, надолго он там не задержался — игравший на правом фланге Данилов ограбил супостата, как викинг кирху. Хоть немного и не тот Пряник, что притормаживал, играя за сборную СССР, Гарринчу, Пеле и всяких беккенбауэров, но ведь и не какой-то другой. Отобрал, встретив грудью, и в последнюю секунду, когда испанец уже надеялся на пенальти, ушёл с мячом в сторону. «Восьмёрка» провалилась и покатилась, но и судья, и весь стадион видели, что русо его даже не коснулся. Нравится кувыркаться по пушистой травке — это его личное испанское дело. Пряник же поступил точно так, как несколько сотен раз и отрабатывали — короткий пас Атаману. Тот сходу от души вложился в удар и занёс почти на левый угол штрафной. Долматов — в одно касание вынырнувшему Трофимке. Перед Арисагой двое защитников — центральный и правый. Рванул русо-перуано по центру, уложил испанца «эластикой» и вышел один на один со здоровущим чернявым горбоносом. Засеменил, как всегда, и в результате вратарь прыгнул вынимать из правой девятки, а мячик спокойненько залетел слева, лизнув штангу.
Стадион взорвался воплем возмущения, потом свистом — а потом замолк, как по мановению волшебной палочки. Проклятый русо оркестро грянул туш.
— D'ebiles, cabezas huesosos! Pedirаs… — возопил алькальд Эльче после туша. Это не то, что вы подумали — никакого мата! Переводится так. «Слабаки, костяные головы, попросите вы ещё у меня деньги!». Нет, ну правда.
Пропущенный на третьей минуте мяч d'ebiles переваривали долго. Развели с центра и сразу отдали назад. Там защитники битый час пинали друг другу, будто стремясь переложить дальнейшую ответственность
с себя на кого угодно, а нападающие боялись переходить белую черту. Помчался с банки Роке Масполи — подбодрить финалистов Кубка Испании, и вот он нашёл, в отличие от мэра-алькальда, правильные слова.— Babosos! Cabezas de mierda! Que vos follan las pezes! Adelante! (Идиоты, засранцы. Чтоб вам иметь тесную дружбу с рыбами в подчинённой роли. Пошли вперёд!)
Пошли с опаской бабосы, а тут ещё двенадцатый игрок включился, чего-то тоже по фене выкрикивая своим землякам. Дошли до Степанова с Пряником, и их хвалёный Хуан Мануэль Асенси — высокий, поджарый сборник-полузащитник — полу-ударил по воротам. Бубенец взял легко — мяч еле долетел, с тридцати-то метров. Масик катнул его не дождавшемуся ворога Атаману, тот опять загрузил на Долматова. Олег Трофимку не увидел, и тоже с тридцати метров пробил. Попал в защитника, а тут и Арисага нарисовался — продемонстрировал охнувшему стадиону финт Месхи и опять засеменил. Воротчик в этот раз обмануть себя не дал: прыгнул влево, а мяч запутался в сетке точно посередине, где бедный Педро и был секунду назад. 2:0. Шла десятая минута. Стадион попытался посвистеть, но тут опять грянул туш. Пристыженные торсидцы охренели от такой наглости и замолчали — и только матершинник Роке Масполи прокомментировал в полной тишине:
— Julio preferir'ia no terminar! Malparidos. (Лучше бы июль не заканчивался… Ублюдки).
Мальпариды — они не самоубийцы, просто мальпариды. Они тем более не пошли в атаку — прямо вратарю мяч с центра заслали. Тот им назад. Они снова ему. Ну, уж тут стадион вообще завёлся — тут бы и вся большая венская ла скала не помогла. Собравшись с духом, пасуя накоротке, бабосы всё же двинулись потихоньку от ворот, но стоило Арисаге рвануться к мячу, как испанская «пятёрка» снова с приличной силой отпасовала назад. Вратарь еле поймал, и от бешенства со всей силы послал его прямо Бубенцу. Чуть-чуть не долетел — подкатился к ногам Степанова, тот Долме, а этот увидел открывшегося Квочкина. Бабах — и от перекладины круглый возвращается в штрафную. Бабах — это зарядил Абгольц. Вратарь выбил кулаком вперёд, а защитник, разряжая обстановку, отправил за линию ворот. Вот тут-то товарищи, да и не товарищи тоже, увидели, что законы тяготения у русос и испанцев разные. Угловой пробил Сегизбаев. Нет-нет, не подал — он теперь почти всегда их именно бил. Вот и испанцы познакомились с «сухим листом». Вратарь даже не дёрнулся. Шла пятнадцатая минута. 3:0. Больше никто бабосов вперёд не гнал — да мальпариды бы и не пошли, сходили вон уже. Самое смешное, что «Кайрат» согласился развлечь зрителей — тоже никуда не пошёл. Стоял на своих местах, и только изредка Трофимка или Квочкин изображали атаку, после чего круглый тут же оказывался у воротчика.
И так минут десять. Наконец стадион и тренер взревели, а некоторые самые активные болельщики даже попытались выбежать на поле, дабы отвесить бабосам люлей (тоже, поди, испанское слово). Не получилось — полиция скрутила, и тоже прокричала чего-то охреневшим футболистам. Видимо, пообещала, что их следующими уведут, если будут продолжать провоцировать беспорядки таким свинским поведением. Те опять пошли вперёд. Наткнулись на Атамана с Пряником, потеряли мяч и ломанулись к своим воротам. Отпихивались и ручонками, и ножонками минут десять. Потом повторили всё это ещё раз. Свисток спас футбольный клуб «Эльче» от избиения собственными болельщиками. Уж больно грозно кричали тридцать три тысячи из тридцати трёх с половиной.
Событие тридцать девятое
— Мамочка, мне так тяжело вставать утром и идти на эту дурацкую работу, где над мной все издеваются… Особенно этот матершинник и извращенец Вовочка.
— Вставай, Дима! Ты ведь президент России.
В раздевалке сборной СССР по футболу… да хрен там. В раздевалке усиленной команды «Кайрат» шёл разбор полётов. По регламенту соревнования можно заменить трёх человек. Нацелились, как обычно, убрать с поля старичков, то есть Пряника и Мишу Посуэло, а тут вот ещё кого-то можно. Счёт, в принципе, позволяет. Соперник даже если и окрысится, то ведь и «Кайрат» на месте стоять не будет. Решили Масика поменять — надо наигрывать Лисицына, а то он и в Москве сиднем сидел, и тут не больно часто выходит.
Ещё Нетто попенял Степанову, что рано передачу отдаёт — надо чуть подержать мячик, выманить на себя испаноговорящий народ.
— Понял, не дурак… во, слушайте!!!
Дураки всегда снижают
Наш футбольный урожай.
Чтоб добиться урожая,
Дураков уничтожай.
— Вадим, ты смотри там за Трофимкой! Вот нутром чую — сейчас их тренер даёт команду своим защитникам пожёстче встречать Арисагу.
— Так йейст, сеньор Игор. Я слышай. Пузан говорийть: «Педро, твоя майть нальево! У вас этот крисето… не знай, как сказайть, такой крийса бес хвост… бегайт, как у себя по стьеп. А Педро ему — у него скоройсть… Тогда тот толстьяк кричить — в ноги встречайть этого каброн… козьола этого». Они тут грубо очень играйть, хуже, чем «Шахтьер».