Мягкая игрушка Sectumsempra

А Снейп начал двигаться в юноше, методично задевая простату и вызывая сначала стоны, а после и крики наивысшего наслаждения.

Северус придумал новую ласку - он обводил членом очертания расширившегося сфинктера Гарри круговыми движениями.

Гарри закричал громко и исступлённо.

– Продолжай, любимый, не останавливайся!

Северус так перевозбудился сам, нуждаясь в финале, что кончил очень скоро, а после, выйдя из Гарри и, лаская его грудь, соски и живот, довёл и его до оргазма.

Потом они лежали в обнимку, не разлепляя объятий. Оба так устали, что в ванне только сделали, что обменялись парой поцелуев и ополоснулись под душем.

Когда они вернулись в спальню, и Северус вновь обнял юношу, тот сказал:

– Северус, я готов идти за тобой на край света.

– Это вовсе не обязательно, мой хороший. Достаточно того, что ты пойдёшь со мной в Хогвартс и поговоришь с госпожой Директрисой, помня все мои указания на этот счёт.

И уж, конечно, не проговорись, что мы с тобой любовники.

– Когда же мы уйдём? Я готов прямо сейчас.

– Сейчас ещё не время. Потерпи немножко. Тебе же нужно будет жить в башне Гриффиндора и питаться за гриффиндорским столом. Не сидеть же тебе у меня взаперти и питаться сандвичами с кухни.

А твоё вселение в башню возможно только после разговора с Директрисой. Но пока не наступит полнолуние, и я не отдам сваренное, настоявшееся зелье этому чёртову волку, она и слушать меня не станет. Ведь в Хогвартс-то тебя приведу я, находящийся пока в опале.

Вот как всё запутано!

– Ты так не любишь доброго, несчастного профессора Люпина?

– Да! Я его ненавижу и не спрашивай меня, за что. Просто ненавижу и всё. Так повелось уже давно. И хватит о нём - мне эта тема неприятна.

– Хорошо-хорошо, любимый. А когда это чёртово полнолуние?

– Через девять суток.

– Так долго ждать… - уныло сказал Гарри.

А как ты усыпил Люциуса?
– оживился он.

– Подлил ему в вино за обедом зелье Сна-без-Сновидений, а потом левитировал в его спальню, чтобы он ничего не заподозрил. Подумает, что напился и лёг спать. А Антипохмельное зелье у него есть, я видел его на прикроватном столике.

– И в ночь, когда мы сбежим…

– Да, я опять напою его тем же снотворным зельем.

Когда он проснётся, нас уже не будет в этом чёртовом, Богом проклятом Малфой-мэноре, а камины в моих апартаментах будут заложены неподъёмными валунами.

Первым делом я отмою тебя, затем одену во всё свежее. Не обессудь, но оно дешёвое - ты же должен изображать узника. МакГонагалл не нужно знать, что твоей единственной одеждой были грязные трусы.

– И как ты только не брезгуешь меня, немытого, потного, противного, мерзкого, как тысяча чертей?

– Да, признаюсь, сначала я брезговал целовать тебя, но это было, когда ты только начинал мне нравиться. А когда полюбил, мне стало всё равно. Я перестал брезговать тобой.

А теперь мне пора идти, а то я опоздаю на завтрак.

И Снейп рассказал всё, как было - и о первом разговоре с Минервой; и о том, что пришлось превозмогать себя и сварить зелье для волка; и о купленной для Гарри одежде; и предстоящем побеге; и о разговоре наедине с Директрисой; и о том, что она ни-че-го не знает об изнасилованиях и прочих издевательствах; и как нужно вести себя с ней и что говорить. А потом добавил, что Гарри по обоюдному согласию его, Снейпа, и миссис МакГонагал, остаётся на второй год.

Юноша опешил от такой лавины информации и сказал только:

– Спасибо, Северус! Как же я люблю тебя!

Но я боюсь, что Люциус вернёт меня обратно и тогда уж точно отдаст Волдеморту.

… Наконец, настал вечер полнолуния. Северус сидел в лаборатории, предварительно перелив зелье в стакан, и ждал ненавистного Люпина, изо всех сил стараясь не психовать.

Тот вскоре явился смущённый и начал было благодарить профессора.

– Мне не нужны Ваши благодарности, профессор Люпин, сэ-эр, - с издёвкой протянул зельевар, - Благодарите лучше Вашу заступницу, госпожу Директрису. Без её приказа, да, именно приказа, я и пальцем бы не пошевелил для Вас.

А теперь забирайте стакан и проваливайте. Стакан можете не возвращать.

Люпин с радостью жадно схватил вожделенный стакан и удалился от злоязычного Мастера Зелий.

Впервые полнолуние прошло для оборотня спокойно. У него не было адской боли трансформаций, он сохранил человеческий разум и потому не обгрызал куски собственной плоти, а после обратной трансформации поспал немного и как ни в чём не бывало пошёл на завтрак.

Северусу же кусок в горло не лез, ведь сегодня вечером так или иначе нужно напоить за обедом снотворным зельем Малфоя, снова уложить его в постель и похитить Гарри.

Когда в Малфой-мэноре всё было закончено, и Северус вернулся за Гарри, он спросил:

– Ты случаем не знаешь, куда Люциус дел твою волшебную палочку?

– Конечно, нет.

– Значит, когда ты вселишься в свою спальню и немного отъешься, мы с тобой аппарируем в Лондон к мастеру Олливандеру за новой.

Я заплачу.

Там же, на Диагон Аллее купим тебе одежду поприличнее и школьную форму.

– А что с моей совой?
– внезапно спросил Гарри.

– Не знаю, я же не бываю в Доме Гриффиндора, но думаю, твои друзья подкармливали её в память о тебе.

Так что не беспокойся, с Хедвиг всё должно быть в порядке.

Ну же, идём, Гарри, и ничего не бойся.

Они взялись за руки и шагнули в зелёное пламя…

Конец первой части трилогии «Мягкая Игрушка».

А вторая будет любовная-любовная...