Мягко стелет, да твердо спать

И вдруг Клара поняла. Она ревнует! С появлением в их жизни Ромэна муж стал отдаляться от неё. Это началось незаметно. Сначала меньше внимания, потом пропали длительные задушевные разговоры, затем в речи Яна начали проскальзывать грубые нотки, которых не было раньше. Нет, конечно этот металл не относился к Кларе, но холодом от подобного поведения всё равно веяло. Муж как будто менялся, превращался в другого человека. И этот другой Клэр не нравился и даже пугал.

Девушка пыталась вызвать супруга на разговор. Дескать, работа — работой, но нельзя же становиться иной личностью!

Януш её претензий не понял. Дескать, с ним всё как обычно. Это она что-то выдумывает. Он всё тот же и нечего глупости фантазировать, накручивать себя.

Теперь, оставаясь наедине с супругой, Ян без конца болтал о господине Ромэне. И такой он, и растакой, и разэтакий. Кларе начинало казаться, что в браке их теперь трое.

Януш рассказал, как господин Ромэн старается наладить жизнь области. Что благодаря его стараниям в Танниосе теперь появились рабочие места, оживилась торговля. Заводы, подобные тому, что проектирует ТАН, Ромэн приказал воздвигнуть по всей области. Наместник князя стремится навести порядок, установить единый закон на всей подвластной территории. А ещё брат Калиула ll совершенно не желает трона. Он вполне доволен своей долей. Не гонится за властью. За что заслужил особое расположение правящего монарха.

По словам мужа, Ромэн и в общении приятный, и в мыслях прогрессивный, и заботливый, и справедливый. На доводы жены, что ни один человек не может быть настолько идеальным, что обязательно есть подвох, Ян отмахивался. Десять, она просто ничего не понимает.

В конце концов Кларе надоело спорить. Хочет муж создать себе кумира — пускай. У неё закончились аргументы. Муж в упор ничего не слышит.

Глава 9

В один прекрасный вечер Клара и Януш сидели рядышком на своей кровати в своем маленьком домике. Рабочий день прошёл спокойно. Впереди несколько безмятежных часов наедине. Наконец-то они остались вдвоём! Супруги мирно беседовали, делились мыслями, ощущали тепло друг друга.

Внезапно идиллию нарушил громкий стук в дверь. Это странно. Варвар Аман, если и беспокоил пару, то делал это деликатно. Сейчас же настоящий грохот.

— Да кто ломится?

Ян нехотя оторвался от своей прекрасной жены и пошёл открывать. На пороге застыло маленькое существо полностью укутанное в темно-красное покрывало. При виде Януша комочек тут же отскочил в сторону и спрятался за угол хижины.

— Просите, — мяукнул этот кто-то из укрытия, — простите, простите. Не смотрите на меня!

— Не буду, — уже спокойно ответил Ян поняв, что перед ним женщина. Скорее всего, это одна из жен или дочек Амана. Другим на подворье неоткуда взяться.

— Мне… Мне бы ваша жена… — продолжился писк.

— Ян, милый, зайди в дом, пожалуйста. — к двери подошла Клара. — Она тебя боится. А ей явно что-то важное нужно. Иначе бы она не решилась на столь отчаянный шаг, как беспокоить нас, постояльцев.

— Хорошо, — Януш удалился вглубь комнаты. — Но это всё-таки варвары. Будь осторожна. Если что — кричи! Или на панель пиши.

— Не беспокойся, милый. Я всегда на чеку. — и она прикрыла за собой входную дверь, оставшись на улице одна.

— Госпожа! — поняв, что мужчины рядом нет, комочек выбежал из-за угла и плюхнулся в ноги к Кларе. — Госпожа, спасите Иду! Она умирает! Пожалуйста! Вы всё можете! Умоляю! Помогите!

— Стой, стой! — из выплеснувшегося потока слов Клара сути не уловила. — Кого я должна спасти? Что? Где? Я ничего не поняла!

— Там, — комочек, оставаясь на земле, высунул руку из-под покрывала и указал на хозяйский дом. Ида там. И она умирает. Это должно было случиться позже. А сейчас ещё не время. Ей так плохо!

— Да ёлки-палки! Встань, пожалуйста. — Клара опустилась к комочку, взялась за худенькие плечи и подняла незнакомку на ноги. Под покрывалом оказалась хрупкая небольшого роста девушка со смуглой кожей и огромными чёрными глазами. Она встретилась взглядом с Кларой. Вид незнакомки выдавал её полное отчаяние. — А теперь спокойно и по порядку. Я стану задавать вопросы, а ты — отвечать. Понятно? — та кивнула. — Ты сама кто?

— Я — Айна. — дрожала она то ли от волнения, то ли от страха. — Вторая жена господина Амана.

— Отлично. Дальше. Кто такая Ида?

— Ида — это третья жена. Ей так плохо. И она так рано…

— Стоп, стоп. — пресекла Клара. — На мои вопросы. А то запутаемся. То, что Иде плохо — я поняла. Почему ей плохо? Она заболела? Или получила травму?

— Ида беременна. Для появления малыша ещё очень рано. Срок не подошёл. Но, по всем признакам, она рожает! Но всё идёт не как обычно. Ей очень плохо.

— Преждевременные роды? Ясно. В её-то возрасте и половой жизнью жить нельзя, не то, что беременеть. Но это лирика. — вернулась она к сути. — А ваш муж? Господин Аман? Ты ему говорила? Он же должен врача вызвать.

— О, госпожа! — Айну снова сильно затрусило. — У нас не принято вызывать врачей для женщин. Тем более если причина — роды. Мы сами должны справляться. Так у нас принято.

— Какой бред! — Клара заметила, что её тоже начало потряхивать. Похоже, ей сейчас придётся столкнуться с культурой варваров во всей её красе. — Так, а что муж? Ты не ответила. Где Аман?

— Наш муж ушёл на собрание общины. Мужчины каждую неделю встречаются, обсуждают новости, пьют чай, играют в игры…

— Какие игры, если жене плохо?!

— Наш господин сказал, что мы со старшей женой должны помочь младшей. Это наша обязанность. А сам он ушёл. Просил позвать только тогда, когда родится мальчик.

— А если девочка?

— Тогда мужа нельзя беспокоить. Девочки никому не интересны.

— Да… Прелестная история, но о ваших нравах поговорим позже. Сейчас нельзя терять время. — спохватилась Клара. — Бежим скорее к Иде.

Айне не нужно было повторять дважды. Поняв, что Клара её не гонит и готова помочь, тут же помчалась в дом. В комнату, где мучается Ида.

Помещение метров двенадцать по площади, грубая кладка стен из камня, как во всех жилых постройках поселка. Около стены кровать со сбившимся постельным бельём. На матрасе разметалась девочка. Ты самая третья жена. На девочке лишь бежевая простая сорочка — полностью обнажёнными варваркам быть возбранялось даже во время родов. Только при муже, в брачных играх разрешалось сбросить с себя все покровы. Ну ещё в бане. А так — хоть ночнушка — но должна быть.

Рядом с несчастной стояла ещё одна женщина в тёмном одеянии. Дама полная, даже толстая. Лицо поплывшее, всё в нависших складках. Выпуклые глаза смачно подведены чёрной подводкой. От неё пахло чем-то сладким. Вероятно духи или ароматное масло. И запах вполне мог бы выть приятным, если бы не смешивался с гнетущим смрадом, источаемым больным телом. Да, в комнате стоял тяжёлый дух. Воздух спертый. Окна наглухо закрыты. Как объяснила позже Айна, во время родов женщина не должна никому, особенно мужу, мешать своими криками и истошными воплями. Поэтому двери и окна всегда заперты. Таковы традиции.