Мятеж в империи

— А там есть приемо-передающее устройство? — поинтересовался связист.

— Впрочем, не будем даже пытаться, — отмахнулся я. — Предоставьте мне все, что передавали по телеграфу мятежники. В том числе и с кем они связывались.

— Это займет некоторое время, — задумчиво ответил связист.

— Так не сиди на стуле! Поднимай свою задницу и действуй! — прикрикнул на него Анзор, до этого с кем-то коротко пообщавшись по телефону и явно получив плохие вести.

— Что случилось? — подошел я к Анзору.

— Мятежники в ста пятидесяти километрах от города. Идут скорым маршем, десятки пушек, грузовики, подводы, — мрачно перечислил советник.

— Численность? — уточнил я, понимая, что он говорит про спешащую к эсерам подмогу.

— Много, точнее мне Дьяк-сиплый не смог ответить.

— Дьяк — твой человек? Он из чиновников или церковнослужитель? — поинтересовался я.

— Бывший душегуб, — криво усмехнулся Анзор, — участвовал в разбоях, раскаялся и давно уже грехи замаливает.

— Идут со стороны Тверской губернии? — задумчиво протянул я.

— Так из Санкт-Петербурга же, где им еще идти, — пожал плечами Анзор.

— Оставляем тут пару человек, депеши мятежников нам желательно изучить, в том числе и кому они предназначались, — принял я решение. — Гоним в резиденцию и попытаемся организовать оборону.

Так и сделали, через полчаса уже общался с Еремеевым, Ларионовым, двумя генералами и пятью полковниками, устроив что-то наподобие заседания военного совета. Императрица еще не проснулась, подле нее находится одна из фрейлин. Н-да, Ольга Николаевна мне выскажет немало лестных, в кавычках, слов, что ее усыпил в такое напряженное время.

— Основная дорога одна! — указал на карту и провел линию к резиденции императрицы. — Убежден, мятежники вступят в бой без развертывания лагеря, каких-либо переговоров и осады.

— Не факт, — не согласился со мной один из генералов. — Со всем к вам уважением, Иван Макарович, но не стоит забывать, что ими кто-то руководит и они своих командиров слушаются. Тут даже юнкер и тот понимает, что без разведки соваться в лобовую атаку глупо.

— Думаю им известна численность обороняющихся, — медленно проговорил Ларионов. — С такими силами эсеры могут нас не опасаться. Считаю, что наместник Урала прав, следует исходить из того, что с марша будет атака.

— Это все не так важно, — отмахнулся я. — Сколько у нас пушек? Снарядов? Мы можем на подступах к столице произвести удар артиллерии по колонне?

В общем мое предложение приняли, отыскались артиллеристы, а вот с пушками вышло не все так удачно. Всего семь орудий в нашем распоряжении. Бронемашинами их оттащили на окраину города, откуда будет вестись огонь по наступающему по тракту противнику. Рискуем? Вдруг мятежники маршируют под чьим-то командованием или за нашими действиями наблюдают их сторонники, находящиеся в столице, и как-то сообщат колонне о готовящемся ударе? Дальность-то у пушек не огромная, нет у нас гаубиц, а преодолеть три километра верхом или на машине можно за короткое время. Конечно, пара пулеметов, не считая в бронемашинах и десяток автоматчиков нам позволят отбить наскок. А вот при подходе основных сил мятежников следует отступить с минимальными потерями.

— Ваше высокопревосходительство, — подошел ко мне капитан, командующей орудиями. — Пушки готовы к бою!

— Удачи вам капитан, — пожал я его ладонь. — Учтите, когда прозвучит приказ отходить, то орудия, — глубоко вздохнул, — придется вывести из строя, чтобы не достались врагу. Есть идеи как это сделать?

— Так точно! Не волнуйтесь, ничего мятежникам не оставим! — отрапортовал тот.

— Договорились, — улыбнулся я.

Ожидание нервирует, зато есть время поразмыслить и составить план действий. Увы, я рассчитывал, что в столице окажется больше войск преданных императрице. Нужно отдать должное эсерам и тем, кто за ними стоит, подготовились отменно. Можно долго обвинять Ларионова, пенять Еремееву, находить виновных, но толку-то от этого? Мне даже не интересно, что там Барсов рассказал. В данный момент становится очевидным тот факт, что навести порядок в Москве с такими силами мы не в состоянии. Даже прибытие Ожаровского, боюсь, не сильно изменит расстановку сил. К мятежникам в любой момент может подойти подкрепление. Сейчас вот идет из Санкт-Петербурга, а завтра… Черт возьми! А почему я решил, что из других мест не надвигается угроза? Можно же допустить, что у мятежников сформированы воинские эшелоны, которые на всех парах спешат в столицу? Да легко, дьявол меня раздери! Анзор еще опять куда-то запропастился. Если бы его представить в моем мире, то он бы не расставался с сотовым, решая различные вопросы и добывая информацию. Ладно, это все лирика и сопоставлять данный мир со своим давно пора перестать. Так какой же выход из сложившейся ситуации? Увы, кроме как отступления ничего на ум не приходит. Еремеев что-то говорил про Крым, где неприступные укрепления и верные войска. В принципе, как вариант. Но я бы попытался двигаться в сторону ставшего моим края — Сибири. Думаю, войск там не меньше, чем где-либо, а основное — в них есть уверенность. Нет, на сто процентов ни за кого не поручусь, однако, население на моей стороне. Эх, только вот императрица на такое никогда не пойдет.

— Иван Макарович, — появился передо мной советник, — численность мятежников, движущих на нас порядка десяти тысяч, если не больше.

— Без преувеличений? — мрачно спросил я. — Изначально-то меньше их насчитывалось.

— В каждом городе прибавлялось по несколько сотен человек, — ответил Анзор. — Кого-то агитировали прямо на заводах и фабриках, раздавая оружие и деньги.

— Наемники? — поразился я.

— Обещают за каждый боевой день по пять рублей сверху, без боев — трешник. Итого, если посчитать, то солдат получит минимум девяносто рубликов, что довольно-таки неплохо. Кстати, в столице и вовсе обещали по пять рублей в сутки и щедро давали аванс, — он покачал головой и шикнул сквозь зубы: — Блинками расплачиваются!

— Блинки, если не изменяет память, это же фальшивые рубли. Правильно? — озадаченно посмотрел я на своего советника.

— Да! Правда, качество хорошее, но ни один банк или почта не примет, как и торговец, у которого глаз наметан, — усмехнулся Анзор.

Вот теперь все выстраивается в определенную цепочку и становится понятно, откуда у мятежа такая поддержка. Кто-то постарался и напечатал огромное количество рублей, покупая на них лояльность и вербуя армию. Готов биться об заклад, что часть выплат производится настоящими деньгами.

— Где-то же должна находиться казна эсеров, — медленно протянул я и посмотрел на своего советника.

— Уже ищут, — широко улыбнулся тот. — Есть несколько наводок, проверят и, если попрошу, то ломанут общак эсеров.

— Обязательно попроси, — протянул я. — Мы, если понадобится, даже подсобить в таком деле можем. Если оставить мятежников без казны, то у них раскол в рядах начнется. Обещать-то можно многое, а когда тебе в руки деньги суют, то тут другой расклад.

— Это-то да, — покивал Анзор. — Вот только они сумели захватить банки и, думаю, теперь не так сильно по ним ударит, если оставим без фальшивок.

— Ударит и еще как, — не согласился я с его выводом. — Даже если мятежники сумели получить доступ к хранилищам, что как понимаю не так-то просто, то они вряд ли пожелают расплачиваться настоящими деньгами и тем более золотом.

— Думаю, все сейфы и хранилища, в том числе банковские ячейки уже вскрыты, — не согласился со мной советник. — Дело-то не хитрое, когда у тебя есть все инструменты, а полиции можно не опасаться. Но, ты прав в другом — те, кто участвовал во взломе хрена два отдадут награбленное. Поделятся — возможно, но не более того.

— Так может узнаешь, чего там в банках происходит? Смысл строить догадки? — посмотрел я на Анзора.

— Без проблем, — пожал тот плечами. — Ты мне про фальшивые деньги эсеровские скажи, давать отмашку, чтобы изымали? Хочу только предупредить, мы сможем получить десятую часть, остальное уйдет тем, кто работу исполнит.

— Хм, а если мы с тобой стариной тряхнем? Казна-то наверняка охраняется, если воры ее изъять попытаются, то не факт, что выйдут из схватки победителями. Мы же, — кивнул на бронемашины, — с этим справимся на раз. Ну а тем, кто участвовал в поиске, грубо говоря за информацию и наводку, заплатим ту же десятую часть, — подумав, предложил я.