Мятеж в империи

— Ох и жадный ты Иван, — усмехнулся Анзор и сразу добавил: — Шучу! Хорошо, отдам такое распоряжение и попугаю, что охрана у казны очень серьезная, что, впрочем, скорее-всего так и есть.

Мой советник вновь ушел вызванивать своих бывших друзей-подельников. Н-да, иногда у меня закрадываются мысли, что Анзор держит руку на пульсе воровского мира империи, в котором он далеко не последний человек. Точной его иерархии мне так и неизвестно.

— Ваше высокопревосходительство! — обратился ко мне капитан. — Сигнальщик, — он указал за наши спины на колокольню, — сообщил о появлении мятежников в секторе обстрела!

— Капитан, командуйте! Постарайтесь нанести врагу как можно больший урон! Да и поможет нам бог! — сказал я.

Уже через пару секунд, друг за другом, прозвучали первые выстрелы из пушек. Следом еще и еще! Честно говоря, от грохота я чуть не оглох, а ведь прекрасно знаю, для чего пушкари открывают рот во время стрельбы. Время от времени слышу, как командует капитан:

— Первая, огонь! Вторая — огонь!

Сколько выпустили снарядов? Около полусотни, не меньше. Неожиданно пушки смолкли, расчеты засуетились у орудий, а ко мне подбежал капитан:

— Ваше высокопревосходительство! Семафорят, что колонна отошла, вне зоны поражения, разворачиваются в боевой порядок!

— Отходим! Благодарю за службу! — как можно громче рявкнул я, чтобы и солдаты у пушек услышали.

Мы успели отойти, там, где находились наши огневые позиции заработали пулеметы. Следовательно, мятежники уже рядом и не испугались артобстрела. Впрочем, не сильно-то и рассчитывал, что сможем их задержать или повергнуть в бегство. Анзор вот только запропастился, но он-то сумеет дорогу в резиденцию отыскать, в этом абсолютно уверен.

— Иван Макарович, как успехи? — встретил меня у входа, точнее, у окна в здание Еремеев. — Кстати, как вам укрепления, которые сумели возвести?

За наше отсутствие территория разительно изменилась. Откуда только взялись мешки с песком, уложенные штабелями вокруг обороняемого особняка? Правда, несколько выстрелов из пушек и от баррикад мало что останется.

— Мятежники на подходе, — мрачно ответил я Петру Евграфовичу. — Атаман Ожаровский, боюсь, опоздает. А баррикады хороши, если мятежники не применят пушки, которых у них в достатке.

— Отойдем? — кивнул Еремеев в сторону длинного коридора.

Молча последовал за своим первым учителем. Как и догадывался, тот попытался меня предупредить, что проснувшаяся императрица метала громы и молнии из-за моего поступка. Главный же вопрос, что делать и как быть, Еремеев задал последним.

— Уходить, оставлять Москву, как когда-то ее сдали Наполеону, — ответил я. — Других вариантов не вижу.

— Согласен, — неожиданно поддержал меня генерал. — Иван Макарович, на тебя одна надежда. Убеди Ольгу Николаевну, заставь в конце концов! Как бы и что она не говорила, а ты имеешь в ее глазах вес и авторитет. Большинство военных придерживается точно такой точки зрения. Ларионов тоже согласен. Не можем мы долго держать оборону. Если навалятся, то от силы пару часов продержимся. Эсер Чернов имел наглость позвонить императрице и выдвинуть очередной ультиматум.

— Давно?

— Звонил-то? — уточнил Еремеев, а когда я кивнул, то он продолжил: — Где-то с час назад, после чего телефонная связь оборвалась.

— Что за ультиматум? — поинтересовался я.

— Отречение и тогда он гарантирует жизнь всем, кто сдастся, — мрачно ответил генерал. — Ни единому его слову не верю. Понимает же, что если отпустит, то мы продолжим борьбу и постараемся вернуть императрицу на трон.

— Каким интересно образом? — хмыкнул я, но развивать мысль не стал. — Ладно, Петр Евграфович, понял вас, ведите под грозные очи императрицы.

Вновь спустились на нижние уровни, где меня попытался не пустить распорядитель императрицы к ней на аудиенцию.

— Простите, Ольга Николаевна выражает свое недовольство вашими действиями господин Чурков и не желает вас видеть, — встав перед дверьми в покои императрицы, заявил молодой поручик в парадной форме.

— Не много на себя берешь? — рыкнул Еремеев.

— Никак нет господин генерал! Выполняю распоряжение Ольги Николаевны! — лихо отрапортовал тот и не сумел скрыть торжествующую улыбку.

— Поручик, с дороги, — попросил я.

— Не… — начал тот, не делая попытки двинуться с места.

Договорить ему не дал, надоело и злость резко вскипела. Короткий удар под дых и когда он согнулся, хватая воздух открытым ртом взял его за плечо и толкнул, тот отлетел в сторону, сшибая на пути стул. Ну, наверное, не рассчитал силу, впрочем, сильных повреждений вряд ли причинил. Возможно, и стоило посмотреть, что там с распорядителем, но я уже распахнул дверь и вошел внутрь. Еле-еле успел поставить блок от летящего в висок кулака одного из охранителей Ольги Николаевны. Второй попытался меня достать ногой в бок, но я отклонился в сторону, прямо под летящий кулак в лицо от третьего охранителя. Успел отвернуть голову, удар пришелся вскользь по губам и носу. Во рту появился солоноватый привкус, хорошо, что зубы остались целы, хотя били на поражение.

— Охренели? — выдохнул и пригнулся от прямого удара в голову.

В ответ ни звука, только молотят ногами и руками, не давая перейти мне в атаку.

— Да надоело! — рыкнул и резко присев, нанес два удара по парням.

Те захрипели и свалившись на пол схватились за свои яйца. Ну, не совсем честный прием, зато действенный. С третьим охранителем разобрался быстро. Обманное движение и три удара: по опорной ноге, в корпус, голову. Тряся кулаком, последний удар вышел не очень хорошим, содрал кожу с костяшек пальцев, вошел в кабинет императрицы, которая при моем появлении даже головы не подняла.

— И как это прикажете понимать, ваше императорское величество? — задал ей вопрос.

— Я вас не желаю видеть, — тихо проговорила та. — Господин наместник, вы в очередной раз поступили подло и доверять вам не могу, — он подняла на меня взгляд и в раздражении отбросила от себя лист бумаги.

— Хорош дурить! — резко сказал я и отбросив все рамки приличия, подошел и присел на краешек стола. — Знаешь, хочу с тобой поговорить, как с давним приятелем Олесем.

— Его уже давно нет! — резко ответила Ольга Николаевна. — Как вы себя ведете? Что за манеры?!

— А мне плевать! — повысил я голос. — Какого хрена ты так себя ведешь?! Империя в опасности, а ты словно несмышленая девочка играешь в игры! Или может мало кукол было?!

Ольга от таких моих слов чуть не задохнулась от возмущения. Открывает рот, а сказать ничего не может, в глазах гнев, кулаки сжаты.

— Подумай, во что все это может вылиться! Профукаешь страну, так еще и тебя к стенке эсеры поставят! Сколько народа поляжет, если императрица их бросит или голову под пулю подставит. А если ее арестует пьяная от вседозволенности матросня? Впрочем, тут уже без разницы кто на твои ручки наручники нацепит и глумиться будет! А они будут, поверь!