Мятежная дочь Рима

— Что это меняет для нас?

— Мне придется уехать. Легионы выводят из Британии.

В хижине повисла долгая тишина. Кэлин, за все это время не проронивший ни звука, так что Валерия, решив, что он спит, успела уже забыть о его существовании, вдруг встрепенулся.

— Из Британии? Откуда именно? — изо всех сил скрывая волнение, насторожился Арден.

— С Адрианова вала.

Кельты затихли, явно переваривая эту потрясающую новость.

— Неужели они рискнут это сделать?

— Герцог тоже против. Он считает, это неразумно, однако военачальники на юге обладают большим влиянием, а они твердо намерены удержать тут свои гарнизоны. Проблема только с Шестым Победоносным. Марк в красках расписал свой набег на ущелье друидов и сумел-таки убедить всех в том, что именно это и помешало северным племенам восстать. Даже похищение своей собственной жены этот ублюдок не постыдился выдвинуть в качестве главного аргумента! А в качестве награды за этот «подвиг» полк петрианцев теперь совсем обескровлен! И вдобавок ему придется охранять вдвое больший участок Вала, чем прежде!

— Они такого низкого мнения о нас?

— Тебе известно не хуже, чем мне, что ваши племена и кланы никогда не умели действовать согласованно. Римляне уверены, что сумеют вбить между вами клин, а потом разбить всех вас поодиночке, прежде чем вам придет в голову объединить свои силы. Они считают тебя дураком, Арден Каратак.

На губах Ардена мелькнула угрюмая усмешка.

— Надеюсь, трибун, ты оставил их в этом заблуждении?

— Будь проклят этот приказ отправиться на континент! — разъярился Гальба. — Я слишком стар и слишком много сил и трудов вложил в эту землю, чтобы покинуть Британию! Клянусь богами, я отдал ей жизнь, поливал ее и кровью, и потом, а мне в утешение дали какой-то жалкий пост… словно кинули кость отощавшему псу! Я из кожи лез вон, ублажал этого жалкого префекта и умасливал маленькую сучку, его жену, а они оба презирали меня, чуть ли не плевали мне в лицо! Знаешь, меня так и подмывает отправиться в Галлию, оставив этого осла Марка расхлебывать кашу, которую он сам же и заварил. Представляю, как он завоет, сообразив наконец, какую глупость он сделал, когда вы возьметесь поджаривать его на одном из ваших жертвенников!

— Мы давно уже никого не поджариваем, Гальба.

— Жаль. А я почти убедил его, что поджариваете. Но даже гори он на медленном огне, это мне не поможет. Мне все равно уже не добиться чего я хочу. Ладно, теперь слушай. Империя дышит на ладан, ее вот-вот раздерут в клочья. Тебе представился, может, единственный в своем роде шанс избавить Британию от оков Рима, вырвать ее из рабства. Собери племена, добейся их объединения и напади на Вал — и ты разрежешь его, словно острый нож масло. А после вышибешь римлян из Лондиниума и сам станешь в нем королем.

— Предатель! — прошипела Савия Валерии на ухо. Валерия сжала ей плечо. К счастью, ни один из мужчин, казалось, их не услышал.

— Ты поможешь нам это сделать? — спросил Арден.

— Постараюсь, чтобы петрианцы не слишком сильно сопротивлялись.

Арден подбросил в очаг полено.

— А что ты хочешь взамен?

— Получить свое собственное маленькое королевство, конечно.

— Адрианов вал?

— Южную его часть, ту, что разделяет племена бригантов. Я хорошо знаю этот народ, и, думаю, мне удастся удержать их от нападения на вас, Аттакотти. А взамен я объясню вам, как легче разбить римские легионы. Итак, вот что мне нужно — север Британии и четвертая часть того золота, которое ты найдешь в Лондиниуме.

— И тебе не жаль своих солдат?

— Те, которых мне жаль, примкнут ко мне.

Снова повисло молчание, мужчины сверлили друг друга подозрительными взглядами. Они были нужны друг другу, и оба это знали. Однако так же хорошо знали, как опасно слишком кому-то доверять, — знали на собственном горьком опыте.

— Откуда мне знать, не обманываешь ли ты? Может, все это неправда?

— То, что император при смерти, уже ни для кого не тайна. А весть о переводе легионов тоже скоро перестанет ею быть, — пожал плечами Гальба. — Спроси своих союзников. Спроси своих лазутчиков. Уверен, они подтвердят мои слова. Ты можешь верить мне, Каратак. Когда-то я делал все, чтобы уничтожить тебя. Но с тех пор я на собственном опыте не раз уже успел убедиться, что наша империя — это место, где лучших всегда обходят в пользу худших. Я презираю Марка Флавия и презираю ту римскую суку, которая позволила использовать свое тело, чтобы помочь ему добиться этого повышения, из-за чего меня вышвырнули за дверь, точно пса! Я хочу создать…

— Прекрати оскорблять ее. — Предупреждение было кратким, но оттого прозвучало не менее грозно.

— Что? — выпучив глаза, осекся Гальба.

— Не смей называть Валерию сукой.

Приоткрыв рот, Гальба от изумления поперхнулся. Потом понимающе ухмыльнулся:

— Ага… кажется, ясно. Значит, эта маленькая красотка запустила свои коготки и в тебя. Впрочем, чему тут удивляться? Жаль только, что та, самая первая засада, которую мы устроили, когда она еще ехала к своему будущему мужу, закончилась неудачей. Если бы ты сцапал ее еще тогда, все было бы гораздо проще — ведь ее брачные клятвы не стояли бы между вами.

Валерия со свистом втянула в себя воздух. О боги… неужели Гальба уже тогда замыслил ее похищение?! Выходит, он с самого начала поддерживал связь с варварами и только и ждал подходящей минуты, чтобы избавиться от нее?! Ну конечно! Теперь все встало на свои места! Вот откуда варвары точно знали, где и когда устроить засаду. И о том, что она умеет ездить верхом, им тоже было известно уже тогда. Значит, он нарочно подстроил все так, чтобы, кроме Клодия, рядом с ней никого не осталось. А как же Тит? Неужели он тоже участвовал в этом подлом заговоре?

— Боги любят все устраивать по-своему, и не нам судить, правы они или нет! — ледяным тоном отрезал Арден. — Захвати я ее в плен тогда, Марк наверняка потерял бы свой высокий пост, вернулся бы в Рим, и я, возможно, готовился бы сейчас сражаться не с ним, а с тобой, Гальба.

— Это верно. И однако, эта свадьба…

— Пустые клятвы мало что значат. Теперь ее место среди нас.

Старший трибун коротко фыркнул.

— Только до тех пор, пока ей не представится удобная возможность предать и тебя. Очнись, парень! Трахай ее, коль тебе это нравится, но не забывай, что она римлянка! Такие, как она, в жилах которых течет голубая кровь, рождаются для того, чтобы строить козни. Любовь к интригам они впитывают с молоком матери.

— Она перестала быть римлянкой.

— Ну, тогда ты еще наивнее, чем я думал. — Гальба пожал плечами.

— Смотри, что она мне дала. — Арден протянул Гальбе на ладони что-то маленькое и блестящее. Валерия застыла. Савия тоже притихла.

Это было ее кольцо, то самое, которое надел ей на палец Марк, когда она стала его женой. Валерия чуть слышно охнула — у нее совсем вылетело из головы, как она накануне позволила Ардену стащить его с пальца и бросить в золотую чашу, из которой они пили вино.

Гальбе было достаточно одного взгляда, чтобы узнать кольцо.

— Клянусь богами! — ахнул он. — Тебе все-таки удалось затащить ее в постель! Чтоб я сдох! Ну конечно, что ж удивляться, что в голове у тебя помутилось? Да она, похоже, просто околдовала тебя! Скажи честно, в постели она так же хороша, как с виду?

— Заткни свою грязную пасть, фракийский пес, или тебе не уйти отсюда живым! — прорычал Арден. Сказано это было тихо, но теперь в его голосе звучала смертельная угроза.